Клюшек в НХЛ хватало
– Может, раскроете секрет: едет к нам Барри Смит или нет?
– (Смеется.) Пока агент от меня все скрывает – подозрительная тишина. Так что мне вас удивить нечем. Вообще, считаю, неплохо было бы дать шанс Леонову. Постоянная смена тренеров еще никого до добра не доводила.
– Вы один самых опытных игроков в СКА. В свое время вам довелось поиграть в НХЛ за «Даллас». Кто вас приглашал?
– Это был менеджер команды Боб Гейни. Меня задрафтовали совсем молодым, сразу после молодежного чемпионата мира. Закрепиться в «основе» оказалось непросто. Приехал в Америку и попал в фарм-клуб, где и провел первые два сезона. И все же в тот год, когда «Звезды» завоевали Кубок Стэнли, мне удалось поиграть в «основе».
– Наверняка были и другие проблемы?
– Конечно, без знания языка оказаться в чужой стране непросто. К тому же в команде не было ни одного земляка. Хорошо, что неподалеку жила женщина, которая говорила по-русски, она нашей семье очень помогла. Потом сдружился с нападающим Джеми Лангенбрюннером, тогда мы оба были новичками.
– Говорят, одним из самых страшных испытаний для новобранцев НХЛ становится «ужин новичков»…
– Да, там это мероприятие называется «рокки-вечеринка». Помню, мы даже не знали, что банкет проводится за наш счет. К нам просто подошли и сказали, что команда завтра идет в ресторан. В фарм-клубе хоккеисты живут небогато: зарабатывают копейки, едят гамбургеры… А тут смотрю: пришли мы в какой-то шикарный ресторан, а хоккеисты себе лобстеров заказывают, стейки… Как же мы удивились, когда итоговый счет предъявили нам! Повезло, что новичков в команде было пять человек. Так что заплатить пришлось всего по 800 долларов.
– Вероятно, в Америке многое показалось странным?
– Разумеется, суперлига и НХЛ были как день и ночь. Одни двадцатитысячные стадионы, полные зрителей, чего стоят. Хотя бы материальное обеспечение: клюшек можно брать, сколько душе угодно… В 95-м, когда я уезжал из России, наши хоккеисты нищенствовали. Это теперь, спустя 12 лет, с инвентарем нет проблем, а тогда все это изобилие показалось мне неслыханной роскошью.
– Почему вам так и не удалось толком закрепиться в «основе»?
– В «Далласе» на тот момент был звездный состав игроков. Пробиться было фактически невозможно. К тому же задержаться за океаном мне помешала травма. Только стал проходить в «основу», как получил очень тяжелое повреждение колена.
– Как это случилось?
– Мы играли с «Нью-Джерси», я зажимал в углу шайбу, а игрок соперника упал мне на ногу. Полетели связки, мениски… За один год мне сделали три операции. Когда выздоровел, был уже свободным агентом. Мне предложили двусторонний контракт. Оставаться на таких условиях не захотел и принял приглашение от «Северстали».
Серебро мне надоело
– Там у вас была не менее тяжелая травма. Говорят, вы даже на какое-то время потеряли память, а когда пришли в себя, поначалу не узнавали даже жену...
– Действительно, у меня была травма – шайба попала в лицо с близкого расстояния. Около двух недель провалялся в больнице. Но память я потерял буквально на несколько часов да и жену никогда не забывал (улыбается).
– С «Северсталью» вы завоевали серебряные медали чемпионата России, потом серебро с омским «Авангардом»…
– Надоело мне уже это серебро, хочется золота (смеется).
– «Авангард» регулярно борется за медали. Следите за игрой бывшего клуба по телевизору?
– Вы, наверное, удивитесь, но я ненавижу смотреть хоккей и по телевизору, и вживую. Смотрю либо последние минуты игры, либо серии буллитов.
– Не жалеете, что перешли в СКА?
– Никогда ни о чем не жалею. К тому же в Омске со мной поступили, мягко говоря, некрасиво. Весь плей-офф отыграл с «порванной» кистью, на уколах. По окончании сезона подписал новый контракт и уехал лечиться в Америку. Каково же было мое удивление, когда через неделю мне позвонили и предложили поискать новый клуб.
– Вам объяснили, почему расторгнут контракт?
– Руководители «Авангарда» мне толком ничего не объяснили. Сказали, что в связи с «потолком» зарплат, я оказался лишним. Странно, ведь я был далеко не самым высокооплачиваемым игроком. Разумеется, произошедшее меня шокировало – все лето был в трансе. Так что предложению из Питера очень обрадовался.
– Вас позвал Борис Михайлов. Хорошие отношения у вас сложились после чемпионата мира?
– Да, тогда у нас сложились очень хорошие отношения. Он знал, что у меня очень тяжелая травма. И я благодарен ему за понимание.
– Получается, вы были его любимчиком?
– Нет, я бы так не сказал. Вообще никогда не был ничьим любимчиком. Просто, на мой взгляд, Борис Петрович очень хорошо разбирается в хоккее и по-своему понимает игроков.
– Стало быть, когда Михайлов ушел в середине сезона, вы этому не обрадовались?
– Терять тренера в середине сезона всегда непросто. Получается, что те, кого он приглашал, кому доверял, не выполнили свою задачу. У меня было ощущение, что я лично его подвел.
– Но результат достигается не одним человеком, а коллективом. Может, в СКА его попросту не было?
– Это все слова. Никогда не поверю, что СКА не справился с задачей, потому что не было коллектива. Хотя, конечно, везде попадаются ребята, которым важно лишь одно – остаться в команде на следующий сезон. Но лично я никогда не следил за собственной статистикой. Пусть у меня в графе полезности будет минус, главное, чтобы команда выигрывала.
В России я бездомный
– Почему не удалось справиться с задачей на сезон – попасть в восьмерку?
– Это очень сложный вопрос, постоянно задаю его себе и не нахожу ответа. В неудачах виню только себя.
– Выйдя в 1/4 финала, команда могла заработать…
– Деньги не были основным движущим фактором. Однако забыть о том, что в случае попадания в восьмерку получишь бонус величиной в треть зарплаты, тоже нельзя. Вообще, после поражения от «Салавата» был сильно подавлен. Ведь не они у нас выиграли, а мы дали себя обыграть.
– Новый контракт вам уже предложили?
– Да, но пока вопрос находится в стадии рассмотрения.
– Питерский клуб много лет преследуют неудачи, кое-кто называет армейскую команду болотом. У вас найдутся другие эпитеты?
– Да никакое это не болото. Хотя кое-что следует поменять. Например, у команды нет своей базы. СКА фактически играет дома, а ощущение, что на выезде.
– Молодые хоккеисты чем-то отличаются от вас?
– Понятно, что сейчас молодой хоккеист может заработать гораздо большие деньги. Мы воспитывались в более жестких, я бы даже сказал, жестоких условиях.
– Поясните, пожалуйста.
– Раньше состав команд был стабильным. В течение года приходили лишь несколько человек, которые моментально становились полурабами. Например, их заставляли таскать за всю команду клюшки, баулы… Нельзя было даже в столовую заходить раньше старших товарищей. Сейчас совсем другая жизнь и нравы.
– Говорят, вы образцовый семьянин?
– Так и есть. Когда у меня появляется свободное время, стараюсь провести его в семье. С женой мы познакомились в Нижнем Тагиле в спортивном лагере – она бывшая волейболистка. Теперь у нас две дочки, старшей уже 12 лет, а младшей два с половиной. Они всегда со мной путешествуют. Нам неважно, в каком городе находиться, лишь бы быть вместе. Вообще, наш дом в Америке, там проводим все лето. А в России мы бездомные – у нас никакой недвижимости нет (улыбается).