Когда-то я готов был согласиться, что английский футбол – один из лучших. И приостановил свои экскурсии еще до тех пор, как в этом разуверился. Арен пока всего четыре, самое главное разочарование – не успел на старый «Уэмбли», не слышал «Энфилд» и не добрался на «Дагенэм и Редбридж».
«Уэмбли», Лондон (Wembley Stadium)
Первые три дня я ненавидел этот город. Они принесли что угодно, только не викторианскую романтику и воздух Шерлока Холмса. Не повезло прийти на паспортный контроль одновременно с рейсом из Токио. Не хватило мозгов поискать другой способ добраться до города, кроме как запихать себя в метро. Я не верил, что можно провести в вагоне стоя, поддавшись его изгибам, полтора часа. Зря. Прожевав и переварив, подземка выплюнула меня в районе Кингс Кросс. Спустя четыре с половиной часа после прилета, мне досталась кружка старого доброго эля, которая хоть как-то примирила меня с этим злым местом.
На второй день я поехал на базу «Арсенала» в Колни, – ее сборная Англии оккупировала для подготовки к игре с Россией Гуса Хиддинка – и оказался там часа через три. Кустики дрока у станции Сент-Олбанс были единственным доступным средством для медитации. Вечером нужно было метнуться на другой конец столицы – уже на «Уэмбли», на тренировку России. Жизнь ничему не учит: как жадина, пытающийся захапать себе все и сейчас, я решил поехать на даблдеккере. Изначально идея казалась правильно – я взгромоздился на второй этаж и даже смог занять место у лобового стекла. Аттракцион, когда при повороте летишь в фонарный столб и в последний момент уворачиваешься, пьянило не меньше, чем вчерашний добрый эль. Но так было до тех пор, пока автобус не встал в пробку. Выделенка никуда не делась, но превратилась в насмешку над начавшим опаздывать человеком. Спустя два часа я вышел из автобуса рядом с метро. Еще через двадцать минут хождений под вывесками с надписями вроде «Ресторан африканской еды» я вышел к согнувшейся в воздухе грустным смайлом дуге нового «Уэмбли».
Тогда я еще считал Уэмбли храмом. На подкашивающихся ногах вошел внутрь, прямо к полю. Стадион осклабился на меня тысячей алых рядов. Открыты были только 15 минут тренировки, я постарался все это время всасывать легкими воздух. Тогда, в сентябре 2007-го, Хиддинк еще не был похож на волшебника. Чтобы затоптать сборную России оказалось достаточно бегемотика Эмила Хески. Как говорил участник того матча Андрей Аршавин, этот качок резал хлеб, а Майкл Джеймс Оуэн мазал икру на бутерброды. Английские журналисты – чемпионы мира по нудным одинаковым вопросам – иронично посматривали на нас, высадившихся на неизведанный берег. Им в тот момент и в голову не могло прийти, что на Евро в Австрию и Швейцарию поедут не они.
Ровно после той игры начался цикл «Приключения с Рабинером». Мы с великим коллегой из «СЭ» уходили с арены, посматривая по сторонам, как два охранника-зачищалы. Увидели под пешеходным мостом смуглого парня, у которого почему-то брали интервью. Немного терпения, и Джон Барнс, один из ключевых игроков сборной Англии на моем первом чемпионате мира в 1990-м, начал приговаривать сборную России:
– Англия никогда не выиграет чемпионат мира, если все время будет пинать мяч вперед, на Хески. Но сегодня Эмил был незаменимым человеком. Смотрите: в случае со вторым голом он лишь за счет своего атлетизма выиграл верх у троих ваших, потому Оуэн и остался один. Англичане вообще мощнее русских, потому что иначе защитники бы непременно отбили этот мяч. То же самое было в случае с первым голом, только там защитников разбрасывал не Хески, а Терри…
– Как вы думаете, Стив Макларен улучшил свои позиции в сборной?
– Ребята, это же Англия! Сегодня его похвалят, завтра будет все по-другому. Может, через пару месяцев Стива уволят!
То интервью Джона Барнса из-под моста – здесь.
Через месяц Роман Павлюченко двумя своими голами сильно удивил Англию Стива Макларена в «Лужниках». В ноябре он не смог вывести «трех львов» на Евро-2008 и был уволен.
«Уэмбли» мне немного не хватило. Удобно, видно, просторно – но, возможно, нужны те две башни. На это лето был план вернуться – на «Уэмбли» должны были пройти полуфиналы и финал Евро-2020. Переносим на год…
«Стэмфорд Бридж», Лондон (Stamford Bridge)
Cборная России проиграла, а в Лондоне я оставался еще на пять дней (чем-то похоже на мою долгую командировку в Австрию в том же году). Но об этом я знал заранее, поэтому пробиваться на матч «Челси» с «Блэкберном» стал за два месяца. После длительного ожидания признания человекообразным в самой лиге и подвластной ей структуре, я получил право подать запрос в саму пресс-службу «синих». Не знаю, что помогло больше – уйма приложенных документов (возможно, там были даже результаты анализов) или некое отношение Романа Абрамовича к России, но спустя полтора месяца я получил подтверждение: да, Иван, вы увидите вживую матч команды Жозе Моуринью.
Это значило много. В середине нулевых Маур был Че Геварой, рыцарем печального образа, Данко и просто супертренером вместе взятыми. Я обязан был увидеть кумира, который, правда, в тот момент уже прошел пик славы в «Челси», не слишком стараясь выстроить отношения с фаворитом Романа Аркадьевича по имени Андрей Шевченко. Да уж. Я и не подозревал, что отправляюсь на последний матч Жозе Моуринью на скамейке «Челси» в Премьер-лиге…
В узеньком синем пресс-центре, где бутербродов и закусок было больше, чем людей, ко мне специально вышла познакомиться пресс-атташе «Челси» – пожилая леди, явно состоявшая в родстве с королевой Елизаветой. Тереза узнала кто я, зачем пришел, после чего щедро показала на паштет с перепелиным яйцом: «Располагайтесь и не стесняйтесь».
Но я стеснялся. Ведь пришел на стадион, где забивали крутые голы Дзола, Виалли, Уайз и Ди Канио. Сделал шаг в сторону маленькой двери, которая подозрительно напоминала путь в туалет. Открыл ее, и оказался на медиа-трибуне. Пять или шесть рядов прямо за тренерской скамейкой хозяев. Наверное, никогда я не сидел лучше. Весь матч передо мной дергался Моуринью. Стучал по монитору резервного судьи. Перекрикивал трибуны, которые тогда еще были способны пустить тебе по спине гусениц (при том, что британские знакомые корчили лица при упоминании атмосферы «Стэмфорд Бридж»). И я не знал, за чем следить – за его современным балетом, или за игрой, которая была быстрее, чем мог доставить тебе на диван самый современный телевизор. Андрей Шевченко тоже отличился: попытавшись ударить через себя, он вместо мяча поймал на подъем ноги лоб Кристофера Самбы, который потом заканчивал в «Динамо» и «Анжи». Это мог быть гол в добавленное время, но вместо этого игра «зажевалась», пока Самбе оказывали помощь, а затем меняли. Хоуард Уэбб дал свисток, «Челси» не выиграл.
Моуринью развернулся и со своей выпяченной губой ушел под трибуну. Через десять минут он появился в пресс-центре с бутербродами, выйдя из другой «туалетной» двери.
– Сегодня вас раздражал «автобус», который припарковал соперник? – делая все, чтобы не сбиться, спросил я.
Моуринью поднял бровь.
– Ивен иф зе бас воз зеа, итс онли бикоз ви плейд вери гуд!
Через четыре дня «Челси» сыграл дома вничью с «Русенборгом» в Лиге чемпионов, и Абрамович уволил Жозе. И он уже не вернулся на «Стэмфорд Бридж» прежним. Но о той поездке до сих пор напоминает работа жены, которая висит дома. Внизу композиции – обрывок первой полосы The Sun в день увольнения Особенного: Get your coat, Mou!
PS. После матча у стадиона расхаживал папа Фрэнка Лэмпарда. – Это же черт знает, что происходит…
PPS. До матча мы сходили с Рабинером в паб рядом со стадионом. В одну пинту там лили пиво, в другую насыпали мелких креветок. Сейчас паба уже нет, а Рабинер в день матча уехал в аэропорт с вокзала Паддингтон.
«Стадион Университета Болтона», Болтон (University of Bolton Stadium)
Английский газон, говорите? В 2005-м «Зенит» едва не утонул в Болтоне. И именно он жаловался на качество поля, которое привело к поражению 0:1. Хотя что уж там – Яаскелайнен выручил, а Чонтофальски в тот раз нет. Его час придет в Стамбуле.
Сразу из Англии команда отправилась на матч в Пермь, где левым защитником и вышел Андрей Аршавин. Да на искусственное поле после болот Болтона. И там тоже 0:1. Проще забыть…
Но для меня это была первая поездка в Англию, забывать нельзя. Шерлокхолмсовщины в ней было куда больше, чем при первом визите в Лондон два года спустя. Жили мы посреди серо-зеленых полей, стадион стоял среди серо-зеленых полей, а название двух маленьких деревень, где все это находилось, могли быть именами парочки завсегдатаев местного брутального паба – Чорли и Хоридж. Я смотрел из окна номера на воду, брызгавшую из серой ленты сверху, и догадывался, что в соседнем номере опасается торфяных болот сэр Генри Баскервиль.
Стадион, словно упавший в поля с неба, был на тот момент новым словом спортивной архитектуры. Арена «Болтона» не была типично британской – квадратуру разбавили эллипсы, а в одну из трибун вмонтировали приличный отель, где, собственно, и жил «Зенит».
Если два года спустя я бочком протискивался между столами с едой к Моуринью на «Стэмфорд Бридж», то в Болтоне Сэм Эллардайс давал свою пресс-конференцию в огромном современном пресс-центре, и я переосмысливал слова российских учителей раннего призыва об исконно английском произношении: «бут» (вместо but) и «муч» (вместо much) я услышал вживую впервые.
Там же, после матча, куда менее маргинально рассказывал о победе «Болтона» хавбек Гари Спид. Тогда выражение его глаз мне казалось потусторонним, а в 2011-м валлиец повесился в гараже собственного дома.
«Лофтус Роуд», Лондон (Kiyan Prince Foundation Stadium, Loftus Road)
А вот здесь все было приятно-квадратное. Правда, изначально стремился вовсе не на домашнюю арену «Куинз Парк Рейнджерс». Приехал в Лондон в 2010-м в отпуск, мог и в принципе забыть про футбол – там есть куда пойти.
Вариант с «Арсеналом» был отброшен почти сразу – процесс аккредитации я заблаговременно не начал (в отличие от 2007-го нужно было закладывать уже месяцев пять), а для того, чтобы купить билет на «Эмирейтс» за 150 фунтов, я был уже слишком стар. Пошел бы на «Хайбери», но его к тому времени уже застроили домами.
Английский журналист, на сайт которого я периодически писал статьи, посоветовал забыть про «дурацкий гламур» и сходить на «Дагенэм и Редбридж» – маленький клуб в Восточном Лондоне, где и сейчас можно потрогать футбольную культуру за бородищу.
Я загорелся идеей, но когда уже начал изучать схему метро, чтобы отправиться на «Викторию Роуд», Борис Генусов написал: «Могу сделать приглашение в VIP на КПР – «Бернли». Тем более, ты скаут». Чемпионшип? Уже лучше, чем Премьер-лига. Я, конечно, согласился. Халява – священна. Или дурак?
Атмосфера понравилась, темп тоже. Чем-то это было похоже на лайт-версию того «Челси» – «Блэкберн». И потом, когда ты ешь в застекленной ложе Gulf Air, а потом выходишь в два шага на свои места почти у поля, в эпицентр звуков – это, наверное, и есть компромисс между сохранением старой атмосферы и созданием новых условий для потребления.
Адель Таарабт вонзил симпатичный мяч метров с 25, «Бернли» перед перерывом отыгрался с пенальти. Рядом со мной выпивали и закусывали спонсоры гостей – они ругались через слово и произносили недостойные для высокого английского общества слова. Но я считал «Бернли» чем-то родным, ведь оказался на их игре второй раз в жизни. Еще когда был ребенком, которого летом отдавали на юг, обладатель кубка Англии 1914-го года приехал в Ставрополь на товарищеский матч с местным «Динамо». И та игра тоже закончилась 1:1.
Пять стадионов Австралии – история встреч с ними
Огненный Азербайджан и его арены
Уйма австрийских стадионов с рассказами про Черчесова и «Зенит»
Использованы фото: Ивана Жидкова, Wikipedia, PA, Brian Minkoff