К своим почти 26 годам Шарль Каборе проделал путь от любительского футбола до титулов с «Марселем». Сейчас на его плечах держится симпатичная игровая конструкция краснодарской «Кубани» — в основном составе желто-зеленых он сидит как влитой вот уже при четвертом тренере. Журналистами Шарль любим, конечно, не только за игровые качества. Лучшее в интервью с легионерами, выступающими в российской премьер-лиге, — их рассказы о своих странах. Передать колорит Буркина-Фасо — лишь малая часть того, что удалось Каборе. Вредный соседский мальчик как главный стимул попасть в большой футбол, место футболистов в буркинийских «списках Форбс», концертный номер при приеме в «Марсель» и другие откровения, прозвучавшие по ходу часового разговора на сборе в Турции, — перед вами.
«Зенит», москвичи, «Рубин» и наши Козлов с Беленовым
Каборе удобно устраивается в кресле в лобби отеля «Калиста» и широко улыбается. В этот момент ловлю себя на мысли, что вот такого позитивного настроя на общение иногда очень не хватает нашим российским ребятам. Настроение кубанского африканца можно понять: во вторник у команды выходной, а накануне был сложный матч против румынского «Васлуя» (0:0). Каборе в нем удалили: прямая красная за грубую игру.
— Шарль, каких только комментариев на бровке не прозвучало. Просто завелись в том моменте или не воспринимаете матчи на сборах как тренировочные?
— И то и другое (улыбается). Но конкретно в том эпизоде я жестко поставил ногу, соперник, кстати, тоже. Судья отреагировал карточкой. В футболе невозможно без эмоций. При этом не надо понимать так, что я грубый или жестокий игрок, который кому-то вырывает ноги на сборах. Просто футбол — мужская игра, а когда у мужчин эмоциональный фон высокий, то такие эпизоды случаются. В общем, фол был, конечно. Что же касается статуса матча… А в товарищеских встречах разве нет мотивации сыграть в полную силу? Поверьте, на сборах соперников по спаррингу не из ряда ангелов подбирают.
— Сейчас вы проходите полный подготовительный зимний цикл с командой. Окрываете для себя что-то новое?
— Только утверждаюсь в том, что у нас прекрасный коллектив и хорошие, качественные игроки. Пожалуй, единственное, чего нам не хватало в пройденном отрезке, это уверенности в своих силах. Сейчас новый тренер Виктор Гончаренко нам ее добавляет. Думаю, вся работа, которую мы выполняем сейчас, сыграет свою роль во второй части сезона и мы выдадим больше хороших матчей. О себе могу сказать, что получаю большое удовольствие и от тренировок, и от общения, и от игры. Вот это меня радует каждый день.
— Бывают матчи, которые не выиграны, но приносят самим игрокам удовольствие. Из уже прошедших какой бы отнесли к таким?
— Против «Локомотива» в Москве. Мы проиграли (0:1 в 8-м туре. — «Спорт День за Днем»), но было выложено очень много сил и энергии с обеих сторон, в результате получился высокий по качеству футбол. В таких играх, когда силы равны, определенную роль играет удачливость. «Локо» прекрасно реализовал свой шанс при «стандарте», а нам свои использовать не удалось. С чем это связано? Думаю, на продолжительном отрезке чемпионата несколько притупляется у футболистов понимание того, что самый красивый футбол — это результат. Соответственно, желание его достичь тоже не так остро чувствуешь. В общем, надо уметь «перезагружаться» и опять же прибавить уверенности в своих силах.
— У вас большой опыт выступлений на международном уровне. Кого из российских игроков можно было бы, на ваш взгляд, легко встроить в список футболистов уровня ведущих чемпионатов Европы?
— Я в фамилиях не силен, но скажу, что смело можете заносить в этот разряд всех россиян из костяков команд «Зенит», «Спартак», «Локомотив», ЦСКА, «Динамо», «Рубин». Добавьте туда же наших ребят Козлова и Беленова. Вообще в России очень много талантливых игроков, которые, в принципе, способны развиваться и дорасти до самого верха. Что им надо, чтобы этого добиться? Только одно — важно, чтобы у игрока был спортивный дух, характеризующий тех, кто выступает за топ-клубы Европы. Там на первом месте у футболистов желание выигрывать трофеи и расти, желание играть. А потом все остальное. Вот такая философия плюс немного удачи — и карьера обязательно состоится. Главное, чтобы желание играть было приоритетом.
Родина честных людей
— Расскажите о своем детстве в Бобо-Диуласо. Как пришли в футбол?
— Сразу скажу, что я искренне считаю себя счастливчиком. Немногим мальчишкам из Буркина-Фасо везло так, как мне. С футболом я познакомился в своем квартале, и для меня было огромным счастьем играть во дворах и на улицах. В школе я буквально молился, чтобы побыстрее прозвучал звонок с урока. Как только его давали — хватал рюкзак и бежал играть со сверстниками. У нас во дворе жил один вредный пацан, у которого был собственный мяч, и, конечно, он всегда и всеми нами «делался» лучшим просто потому, что если он проигрывал, то забирал мячик и уходил играть сам. Жутко вредный был. Тогда я думал: какое счастье иметь мяч и как здорово быть футболистом — в секции мячей так много, и они общие. А когда у меня появился первый собственный мяч, я не спал всю ночь. И соседи наши тоже не спали: наша семья жила в общем дворе, а я всю ночь до утра стучал мячом по забору. Надеюсь, они меня простили (смеется).
— Когда Чиди Одиа в детстве сказал отцу, что хочет стать футболистом, тот жутко на него накричал: «Какой футболист?! Надо быть адвокатом!»
— У меня все было немного иначе. Я не был хорош в учебе, но я этим не горжусь — наоборот, мне очень стыдно. Дети ни в коем случае не должны ориентироваться ни на меня, ни на кого-то из игроков, кто оказался в футболе по этой причине. Образование — это очень важно, и это культура и личное богатство каждого человека. В моем случае получилось так, что, когда я потерял отца, платить за мое обучение стало некому. Я вынужден был выбирать профессию очень рано. А я не умел ничего, кроме как играть в футбол. Большая семья рассчитывала на меня, по сути, как на кормильца, и именно так футбол стал делом моей жизни. Я благодарен судьбе, Богу и людям, которые мне помогали и поддерживали. Сейчас я играю в том числе и для них — для тренеров, для бывших коллег по командам. Помню всех, никого не забываю и очень-очень рад, что в своей профессии добился прогресса и что она не только приносит мне радость, но и хорошо оплачивается. Значит, я смогу дать своим детям образование.
— Буркина-Фасо в переводе с языка мооре означает «Родина честных людей».
— Название соответствует сути. Наши люди гордые, но эта гордость не заключается в наглости. Быть честными, держать слово и представлять собой какую-то ценность как личность — основные идеалы. В Буркина-Фасо нет природных ресурсов, нефти или алмазов, как в других африканских странах, но мы трудолюбивые. Богатство страны — это ее люди (улыбается).
Ребята из сборной пристроили к любителям
— В Уагадугу, столице страны, вы выступали за профессиональный клуб «Этуаль Филант». Как удавалось находить мотивацию в чемпионате, где всего одна профессиональная лига из четырнадцати команд?
— Турнир в Буркина-Фасо действительно специфический: в нем можно играть и десять лет, и играть отлично, но это не гарантирует, что вы будете замечены и пойдете на повышение. А основная мотивация игроков в таких случаях, конечно, попасть в национальную сборную, чтобы поиграть на более серьезном уровне и увидеть другие страны. Кому везет — те уезжают. Могу сказать, что мне помогало не сникнуть доброжелательное отношение коллег по команде. У нас в составе был тогда мой старший друг, родственник, Мухаммед Каборе. Я жил у него в доме первое время выступления за «Филант», он очень помогал мне советами и на поле, и в жизни. В общем, удача и окружение — как раз то, что помогло мне не задержаться в чемпионате на родине.
— А как вы попали во Францию, в «Либурн»? Агенты помогли?
— Нет, конечно. Какие агенты у меня тогда могли быть?! Трудоустроили меня в «Либурн» ребята из нашей сборной. В первый же мой вызов в национальную команду я неплохо сыграл важный матч против Сенегала. Тогда мои партнеры по сборной, выступавшие за этот французский клуб, позвонили своему тренеру и сказали: «Есть у нас тут классный центральный полузащитник. Может, просмотрите его?» Я уехал на смотрины на две недели, но уже через три дня тренировок в «Либурне» со мной подписали контракт.
— «Либурн» тогда играл в любительском дивизионе. Не было шоком после такого скромного клуба оказаться в «Марселе», который собирает шестьдесят тысяч болельщиков на «Велодроме»?
— Я захватил в «Либурне» два сезона: две игры сыграл в любителях, а потом клуб поднялся на дивизион выше и выступал еще и во второй лиге немного. Когда переходил в «Марсель», вообще не верил, что это со мной происходит — настоящий сюрреализм! Помню, в первый день приехал в отель к команде, и мне выдали экипировку — два огромных чемодана с именными предметами. Я разбирал в номере майки, смотрел на логотип и думал, что это какой-то сон. Другой мир. Другой уровень. Наверное, начиная с этого момента в комнате отеля, начал чувствовать, что моя мечта о профессиональном футболе сбывается.
— Кумир у вас был?
— Конечно, это Ривалдо. Вживую я, кстати, никогда с ним не сталкивался, видел только по телевизору. Великолепный он игрок: с отличными качествами, с прекрасным видением поля и к тому же игравший за мою любимую «Барсу». Считаю, что у Ривалдо была классная, можно даже сказать, показательная карьера.
Хорошая матрешка. Но почему я на ней белый?
— За счет чего «Марсель», так долго ничего не выигрывавший, рванул вперед с тренером Эриком Геретсом? Что было в бельгийце такого особенного?
— Его главным качеством была честность. Он всегда говорил то, что думал, а не то, что было удобно слышать другим. Работа в команде при Геретсе была построена так, что все игроки чувствовали себя равными друг другу. Если существует идеальное воплощение одинаковых шансов для каждого футболиста — оно было в то время в «Олимпике». Геретсу было совершенно не важно, кто ты — юниор или уже признанный профи вроде Сиссе или Самира Насри. Он не давал никому расслабиться и чувствовать себя звездой. «Звездить» при нем было опасно для любого игрока. При определении состава тренер исходил только из того, насколько футболист полезен для командных действий.
— Вы завоевали несколько трофеев с «Марселем». Какой из них самый знаменательный? И какие знаменательные даты уже есть в «Кубани»?
— Марсель — очень футбольное место. Если команда терпит поражение, игрокам лучше на улицу не выходить. Но если выигрывает — весь город празднует до утра. На момент моего прихода «Марсель» не завоевывал трофеев девятнадцать лет. Наш «хет-трик» — победы в чемпионате, Кубке лиги и в Суперкубке — был просто невероятным событием. И все-таки самые яркие впечатления оставило завоевание первого из этих трофеев — кубкового. В «Кубани» у меня тоже уже есть знаменательная дата, которая приходится на матч против «Санкт-Галлена». В нем я забил! Мне это удалось! За «Марсель» я сыграл больше двух сотен встреч и отметился всего тремя голами. В Краснодаре мой дебютный гол состоялся гораздо быстрее.
— Как обстояли дела с игроцкими ритуалами приема в команду в «Олимпике» и в «Кубани»?
— В Марселе у меня на шуточной церемонии приема был свой концертный номер — я исполнял буркинийскую народную песню «Премеа гау». Во Франции во всех командах поют, и в африканских сборных каждый новичок тоже исполняет свою песню при вступлении в коллектив. Представляете, сколько я всего переслушал за все время в футболе! Бедные мои уши! (Смеется.) А вот когда пришел в «Кубань», получилось все очень спокойно и, на мой взгляд, символично. Я заехал в отель к команде как раз во время завтрака, спустился в ресторан. Конечно, никто в такой ситуации и не думал официально представлять меня коллегам. Ребятам просто сказали: «Знакомьтесь, это Шарль». Я сел рядом со всеми и почувствовал себя так, как будто всегда был в этой команде. Это был очень гармоничный прием.
— До вас в российской премьер-лиге уже был буркинийский легионер — Ибрагим Гнану из «Алании». Как-то он поведал мне, что игроки, выступающие в Европе и России, на родине не просто считаются национальными героями, но и входят в своеобразные местные «списки Форбс» как люди очень состоятельные.
— (Смеется.) Если мы и входим в такие списки, то только потому, что мы на виду и не прячем своих доходов. А в остальном… В Буркина-Фасо, как и в России или в Европе, гораздо больше очень богатых людей, чем в списках, и они туда предпочитают не попадать. Что касается внимания к нам на родине, то да, мы действительно там люди очень известные и популярные. Но кто бы из нас какой трофей ни завоевывал в Европе, главной победой было второе место на Кубке Африки — 2013. Вот после того как мы взяли серебро этого турнира, я понял, что в стране у нас невероятные болельщики, и как раз после этого они и стали считать нас национальным достоянием. Мы прославили свою родину. И я рад, что сделал что-то большое для страны и для народа.
— Ну и последний вопрос: как у вас дела с русским языком?
— (Улыбается.) Очень тяжело он мне дается. Пока что использую дежурный набор слов вроде «спасибо» и приветствий. Ну еще, конечно, знаю и не совсем корректные выражения. Надеюсь, обучение будет идти своим чередом, так как я стараюсь общаться и много разговаривать на поле — мы же не немые, когда играем и тренируемся. Много слов учу благодаря новым для себя предметам. Вот матрешка, к примеру. Болельщики мне подарили одну: много фигурок разного размера, но все они — Каборе. У меня они в ряд расставлены в квартире в Краснодаре. Но я на них нарисован какой-то странный — как снежок, слишком белый. Вот смотрю иногда и спрашиваю себя: «Шарль, а ты ли это?»
Кадрие