До сих пор помню, как, будучи еще школьником, забросил далеко на полку все учебники и тетрадки с домашними заданиями, чтобы посмотреть по телевизору решающую ответную игру двухматчевого противостояния молодежного первенства Европы между СССР и Югославией. Двадцать лет назад, 17 октября 1990 года, наши стали чемпионами континента. Тренером и создателем команды был Владимир Радионов, с которым встретился корреспондент «Спорта».
Многие знают Радионова как генерального секретаря РФС в период правления Вячеслава Колоскова. На заре 90-х, когда уходила целая эпоха и менялась страна, к власти, в том числе и футбольной, рвались люди, не имевшие серьезного руководящего опыта. Поэтому Вячеславу Ивановичу требовался человек, на которого было можно положиться: образованный, обязательный и честный. Таким критериям полностью соответствовал мой собеседник. Вспомните, сколько критиковали, ругали в свое время Колоскова, однако в адрес, по сути, его правой руки Владимира Радионова не долетало ни одного худого слова.
У него, наверное, могла бы сложиться совсем иная футбольная судьба. Судьба большого тренера на долгие годы. Но и за относительно небольшой срок на этом поприще Радионов успел создать молодежную сборную, которую боялись и уважали во всем Старом Свете и в которой высочайший профессионализм сочетался с удивительно теплыми отношениями внутри коллектива.
— Раз попросил футбольный руководитель, как ему откажешь? — вспоминает Владимир Вениаминович. — Грамотных людей не хватало, вот и пришлось окунуться в аппаратную работу. Но никогда потом не жалел. Уже с 1990 года я был членом технического комитета ФИФА, а в 1992 году — и УЕФА. Такое совмещение — редкость. Столько встреч, столько интересных людей, новых знаний! А что такое тренер? Сегодня — герой, завтра — изгой…
Забойщик Колыванов
Двухлетний марафон под названием «Чемпионат Европы среди молодежи» начался для советской команды в 1988 году. И не слишком удачно. Домашний матч в Киеве против сборной Австрии завершился боевой ничьей — 2:2. Другими нашими соперниками по отборочной группе выступали команды Турции и ГДР.
Но уже в следующем году последовали три победы: дома скромно — 1:0 — переиграли восточных немцев, в Стамбуле со счетом 3:0 — сборную Турции и, наконец, Австрию в гостях — 2:0. После победной серии команда обеспечила первое место в группе. И гостевое поражение от ГДР со счетом 2:3 на итоговый расклад никак не повлияло.
— Такого прессинга, как осенью 1989 года, мы не испытывали даже в четвертьфинале с западными немцами, — рассказывает Радионов. — Как раз начались волнения по поводу объединения Германии, с визитом в ГДР приехал Горбачев. И на матч против нас немцы вышли как заведенные, а на трибунах творилось нечто невероятное: настолько народ был подогрет политически.
Заключительную игру на групповом этапе против Турции советская дружина проводила в ноябре в Севастополе. На этот раз легкая победа со счетом 2:0. Одним из главных героев советской команды стал Игорь Колыванов, забивший восемь из двенадцати голов в шести матчах группового этапа. Еще четыре мяча провели Пятницкий, Кирьяков, Мостовой и Шалимов.
Ну а затем подопечные Радионова поочередно убрали с дороги Германию (в четвертьфинале), Швецию (в полуфинале), Югославию (в финале). Томас Меллер и Штефан Эффенберг, Томас Бролин и Кеннет Андерсон, Давор Шукер и Предраг Миятович оказались бессильны перед той славной командой, в которой блистали Шалимов и Мостовой, Канчельскис и Кобелев, Колыванов и Кирьяков. Не случайно той команде популярнейший в Югославии и Европе тренер Милян Милянич, руководивший «Реалом», дал определение «золото самой высшей пробы».
— К четвертьфиналу с немцами мы из-за политических событий потеряли центрального грузинского защитника Каху Цхададзе. Этот парень снимал наверху абсолютно все, — рассказывает Радионов. — Но Грузия объявила о выходе из состава Федерации футбола СССР, и появление Кахабера на поле могло закончиться международным скандалом. Однако он все равно приехал в Симферополь на сборы перед битвой с немцами. В глазах его стояли слезы. Но рисковать мы не имели права. Замену ему нашли в лице Андрея Чернышова, который не подвел. В полуфинале со шведами в первой выездной игре необязательную красную карточку схлопотал Саша Мостовой. Его дисквалифицировали на три матча, и получалось, что финальные игры против югославов он пропустит. Но мы с Валерием Васильевичем (Лобановским — «Спорт») придумали хитрость. Мостового заявили за главную команду, в которой он и отбывал наказание.
Балканский смак
Хочется еще и еще вспоминать финальные игры. К первому выездному матчу советская и югославская дружины подошли не в оптимальных составах. Югам не могли помочь Роберт Просинечки и Звонимир Бобан. У нас отсутствовали капитан Андрей Баль, который уехал завершать карьеру на Запад, и получивший травму вратарь Дмитрий Харин.
— На финал были вынуждены поставить армейского кипера Михаила Еремина, который проводил очень сильный сезон, — говорит Владимир Вениаминович. — И парень с ходу вписался в коллектив сборной. Прекрасный футболист, трагическая судьба… (Михаил Еремин погиб в 1991 году в автомобильной катастрофе в ночь после победы ЦСКА в Кубке СССР, — «Спорт»).
Уже в дебюте игры защитник Андрей Сидельников точно приложился к мячу метров с 35, но хозяева благодаря Шукеру быстро сравняли счет. Югославы давили весь первый тайм, однако наш вратарь Михаил Еремин был надежен. Отразив натиск, советские футболисты перед самым перерывом упрочили преимущество: Андрей Чернышов замкнул передачу тезки Кобелева после углового. В начале второго тайма наши отправили югов в тяжелый нокдаун: защитник Сидельников здорово сыграл на добивании. Недаром в юношеских командах он выступал на позиции нападающего.
Оправиться славянским братьям помог Ярни. Его гол заставил партнеров с воодушевлением нестись вперед, а наши умело сыграли на контратаках. Одна из них привела к пенальти, и Игорь Добровольский поставил точку — 4:2.
Перед ответной игрой югославы иллюзий не питали. К тому же не поехал в Симферополь главный снайпер той команды Давор Шукер. И сборная СССР ни на секунду не позволила соперникам поверить в чудо. Игорь Добровольский ударом со средней дистанции открыл счет, во втором тайме Александр Мостовой удвоил преимущество, а в заключительной четверти поединка Андрей Канчельскис с передачи Сергея Юрана провел третий гол. Сохранить лицо партнерам позволил гол престижа в исполнении Алена Бокшича — 3:1. С финальным свистком наша команда принялась качать Владимира Радионова. Ему и слово.
— Та победа не была случайна, — говорит наш заслуженный тренер. — Хотя могут указать на удачное стечение обстоятельств, мол, благосклонная природа-матушка собрала в один раз талантливое поколение футболистов 1967–1969 годов рождения. Но нет, это были плоды огромной работы не просто спортивных организаций, а многих государственных структур. В середине 70-х стало очевидно, что наш футбол заметно сдал. Для выхода из кризиса требовались решительные меры, которые в 1975 году вылились в постановление руководства страны по развитию футбола в СССР. Задание получил Споркомитет, а именно — Управление (Федерация футбола тогда лишь выполняла представительские функции в ФИФА и УЕФА). Были привлечены специалисты из институтов физкультуры, которые в то время находились в ведении Спорткомитета. В частности, разработкой такого фундаментального труда о развитии футбола в СССР занимались во Всесоюзном научно-исследовательском институте физической культуры.
Моуринью нам благодарен
— В итоге получился развернутый, серьезный документ, в реализации которого были задействованы многие уважаемые организации. В отличие от нынешних времен, тогда было не принято заниматься пустыми декларациями: безответственность каралась сурово. В общем, была проделана большая системная работа. В руках я держал толстенный том о подготовке сборных команд к Олимпийским играм. В нем присутствовал и огромный футбольный раздел, в котором все было досконально расписано: назначены ответственные за исполнение, определены сроки, выделено требуемое финансирование. Обратили внимание и на такие нелишние вещи, как строительство необходимой инфраструктуры и закупка спортивного инвентаря за границей. Любопытно, что потом наши разработки оказались в ГДР и Китае. Теперь же ими пользуются во всем мире, только не у нас.
Тогда же, в 1976 году, открылась Высшая школа тренеров. Попасть туда раньше было непросто: только по рекомендации местных спортивных организаций. Еще сложнее — учиться. Школа декларировала высочайший уровень преподавания и столь же высокий уровень требований к выпускникам. Но и стимул у слушателей ВШТ был хороший, в том числе и материальный: 300 рублей стипендии ежемесячно. Выше зарплата была только у высших чиновников, руководителей предприятий и профессоров. Первый выпуск получился на загляденье: Садырин, Малафеев, Прокопенко…
Победы на всех фронтах
— Очень важное положение касалось создания специализированных классов и интернатов. Что такое специализированный класс? Это школа, работа которой выстроена под режим и расписание юных футболистов, а учебная общеобразовательная программа подчинена футбольной. Сейчас читаю публикации разных изданий, которые восторгаются зарубежными методиками воспитания футболистов. Но они все — наши! В чем не стесняется признаваться даже Жозе Моуринью.
По всему Союзу открывались интернаты, в которых все было подчинено одному: воспитанию будущих футболистов. Вспомним московский интернат, ростовский, харьковский, киевский, львовский, луганский. Только из столичного интерната — ФШМ — в нашу команду попали три воспитанника: Харин, Кирьяков и Колыванов. В каждом регионе, определенном программой развития футбола, строили такой интернат. И попробуй не открой на выделенные деньги! Под каждый пункт программы предусматривалось финансирование и обязательно — жесткий контроль по расходованию средств.
В общем, связанная с этим документом работа завертелась и довольно скоро принесла плоды. В 1977 году впервые наша сборная стала победителем первого юниорского первенства мира, в 1980 году — молодежного первенства Европы, в 1986‑м — триумфатором юношеского чемпионата мира, в 1988‑м — Олимпийских игр и серебряным призером взрослого чемпионата Европы. Наконец, в 1990 году мы повторили достижение десятилетней давности и снова выиграли молодежное первенство Европы. Не забудем также, что в 1991 году юниорская сборная Геннадия Костылева выиграла бронзу чемпионата мира.
Тогда, конечно, были другие времена. У меня как у главного тренера молодежной сборной имелись все возможности привлекать в команду любого футболиста. И клубы не могли под различными предлогами, как сейчас, отказать мне в этом праве. В календарный план заранее закладывалось место проведения и продолжительность сборов. Например, перед четвертьфинальными матчами с ФРГ мы провели трехнедельные зимние сборы в Сирии и Иране. Да и с игровой практикой у нас тоже был порядок: скажем, футболистов «обкатывали» на сильном международном турнире в Тулоне, который по-прежнему популярен в мире и, по сути, является малым чемпионатом мира. В памяти осталась игра против Англии с великим и ужасным Полом Гаскойном в составе. Родоначальников мы тогда обыграли и после этого уже никого не боялись.
Шло мощное наступление нашего футбола по всем фронтам, которое с развалом Союза прекратилось. Тогда, после августа 1991-го, все, что несло в своем содержании советский смысл, подвергалось беспощадному искоренению. Не представляете, как сложно было остановить настойчивое желание уничтожить все наработанное в Спорткомитете СССР и Управлении футбола. Но позиции тогда мы удержали и не допустили некомпетентных людей к власти. Только с этим связываю, что наши команды и в 1992-м, и в 1994-м, и в 1996-м не пропускали главных футбольных форумов. Но тогда мы уже потеряли важную составляющую той выстроенной пирамиды — плановое финансирование института сборных.
Школа Игоря Нетто
— Советская система подготовки юношеских сборных работала четко, как часы. Талантливых игроков вели с 15-летнего возраста, плавно переводили из одной сборной команды в другую. Так, многие будущие чемпионы Европы (это и Игорь Добровольский, и Андрей Пятницкий) достались мне от Анатолия Федоровича Бышовца, с которым, правда, они благополучно провалили предыдущий отборочный цикл, уступив румынам. Я был на том матче, и после него, помню, меня охватила тоска: вот с кем придется работать. До назначения наставником молодежки в 1986 году я уже работал тренером сборных команд СССР по Москве. Чтобы усилиться, рискнул привлечь ребят, которые были на год-два моложе: динамовца Кирьякова, киевлянина Юрана, спартаковцев Мостового и Карпина, армейского вратаря Еремина.
Помню и свою первую командировку: 26 апреля 1986 года выезжал в Киев на матч «Спартак» — «Динамо» просматривать динамовцев Сергея Погодина, Сергея Заеца и Олега Лужного. По правилам ФИФА разрешалось приглашать в молодежную сборную двух опытных футболистов старше 21 года. Одним из них был киевлянин Андрей Баль, уже поигравший за взрослую команду на двух чемпионатах мира (1982-го и 1986-го). Он также побеждал на юниорском первенстве мира 1977 года и европейском молодежном первенстве в 1980 году (вторым «дядькой» был его одноклубник Сергей Шматоваленко, — «Спорт»). Для молодых игроков присутствие опытных мастеров — настоящее благо, и зря УЕФА отказался от этой практики. Мне редко доводилось встречать таких прекрасных людей, как Андрей: он стал на поле моим настоящим помощником и проводником идей. Потом Баль получил приглашение из зарубежного клуба, и во время финальных встреч с югославами его успешно заменил спартаковец Борис Поздняков.
Отпускал Баля со спокойной душой. Такая появилась уверенность в собственных силах, что даже потеря ключевого центрального защитника не была смертельной. Боря же Поздняков обрел в команде вторую молодость и признавался мне потом: «Никогда так не играл. Эти молодые завели». Из киевлян ко двору не пришелся только Олег Саленко, которого я вызывал лишь на одну игру, с Турцией, после которой ребята подошли ко мне и попросили без объяснения причин больше его не вызывать. Кстати, с Олегом связана занятная история. ФИФА проводил международный семинар, посвященный итогам чемпионата мира 1994 года в США. Докладчиком выступал главный тренер бразильцев Карлос Альберто Паррейра, с которым мне удалось познакомиться во время его мартовского визита в Москву: он приезжал просматривать Ромарио в матче Лиги чемпионов «Спартак» — «Барселона». Не забуду, как Паррейра вместе со своим помощником Марио Загало прилетели в одних рубашках. Пришлось срочно искать недальновидным бразильцам пуховики и шапки. Тогда-то и сдружились. Так что в перерыве выступления Паррейры (он на тот момент уже тренировал «Валенсию») подошел узнать его мнение о Саленко, которого после пяти голов в матче с Камеруном взяли как раз в валенсийский клуб. Паррейра ответил лаконично: «Играть в футбол он не умеет». Справедливости ради скажу: что-то в нем было. Но, повторюсь, ребята в молодежке Олега не приняли. Кстати, никакого давления со стороны Валерия Васильевича Лобановского (он до 1990 года был главным тренером сборной СССР, — «Спорт») я не испытывал. Хотя каждую кандидатуру в молодежную команду мы с мэтром обсуждали и рассматривали буквально под микроскопом.
Команда подобралась что надо, с прекрасной тактической, технической и физической подготовкой. Немудрено, ведь этих ребят до меня обкатывали хорошие учителя. Например, Игорь Шалимов прошел великолепную школу у Игоря Нетто, прекрасного мастера, а затем и блестящего тренера. Кстати, вместе с Игорем Александровичем мне посчастливилось выходить за ветеранов, так он никому спуску не давал, всем вокруг «вставлял», как надо играть в футбол…
В общем, наша победа двадцать лет назад не была для нас самих откровением, хотя обыграли мы югославов с треском: 7:3 по сумме двух финальных встреч. За югов играли фантастические мастера, ставшие впоследствии звездами первой величины в топ-клубах: Шукер и Миятович в «Реале», Бобан — в «Милане», Просинечки — в «Барселоне» и «Реале», Бокшич, Ярни — в «Ювентусе». В 1998 году на чемпионате мира они достигли своего пика, дойдя до полуфинала. Не забудем также, что обыгранные нами в полуфинале молодежного первенства шведы «выстрелили» в 1994 году, завоевав бронзу на чемпионате мира в США, а немцы взяли титул в 1996 году на чемпионате Европы.
Письмо четырнадцати
— Увы, сверкнувшие в 1990-м футболисты молодежки так ничего на взрослом уровне, по большому счету, и не добились, хотя после своего триумфа и были разобраны не самыми последними клубами Старого Света: Канчельскис отправился в «Манчестер Юнайтед», Харин — в «Челси», Шалимов — в «Интер», Мостовой с Юраном — в «Бенфику». Так что им было где прибавлять в мастерстве. И «выстрелить» они должны были в Америке, все шансы имели оказаться на месте, скажем, шведов. Но скандально известное «письмо четырнадцати» и отлучение от сборной «отказников» поставило крест на мечте. Это письмо было тяжелым ударом и для меня. Все-таки не чужие мне люди подписывались под ним. Но я их понимал: обратиться ко мне за советом они уже не могли, поскольку их тренер уже входил в команду Колоскова. Зимой в Англии на матче «Манчестер Юнайтед» и «Эвертона» встретил Андрея Канчельскиса. Сидит, глаза опустил. Но я с уважением отнесся к позиции Андрея и других игроков: они дали друг другу слово стоять на своем до конца. Не знаю, что произошло в раздевалке между футболистами и тренером после заключительного отборочного матча с Грецией, но обида у ребят осталась. И больше всех от демарша пострадали сами игроки: в их карьере события под названием «чемпионат мира» так и не случилось.
Но та история — отдельная тема. Замечу одно: благодаря четко выстроенной с середины 70-х политике развития детско-юношеского футбола мы располагали в 90-е боеспособной сборной, готовой к большим свершениям. Помню, как Просинечки смотрел на нашу команду свысока: он считался одним из самых талантливых футболистов с Балканского полуострова и уже переехал в Испанию. Я же внушал ребятам: бояться вам нечего, тренирую вас я, мне и отвечать в итоге. За вами же завтра приедут на дорогих машинах и увезут в хорошие европейские команды с приличными контрактами. Так в итоге и вышло. Хотя, к чести ребят, о деньгах тогда в нашей команде никто не думал и тем более не говорил.
Позвоните министру
— С той поры как отрезало. Предел мечтаний наших сборных команд теперь — не медали и не трофеи, а хотя бы попадание в финальную часть первенства мира, Европы или на Олимпийские игры. Больше всего меня беспокоит, что для развития детско-юношеского футбола ничего не делается, а если и делается, то как-то неуклюже. Нет правильного понимания сути работы или даже элементарного желания грамотно претворять идеи в жизнь. Вся работа по подготовке резерва ни к черту не годится! Завтра в первую сборную будет просто некого брать. Нынешняя национальная команда прошла свой пик и сегодня уже угасает. Замены этим футболистам нет.
У Виталия Мутко, когда он еще был президентом РФС, благодаря деньгам Романа Абрамовича появилась хорошая социальная программа «Подарим детям стадион». Но как ее реализовывали? Поля распределяли по стране как дорогие подарки губернаторам. Потому что на полях этих дети так и не играют. В лучшем случае — бегают арендаторы. Недавно слышал в телевизионной передаче «Позвоните министру», как один мальчишка из Смоленской области дозвонился в эфир и обратился к министру спорта «дяде Мутко» с вопросом, почему их, мальчишек, так и не пускают на подаренное — вроде бы им — поле? Министр пообещал разобраться. Но надо не давать указания «разобраться», а с самого начала четко понимать: кому, куда и зачем? Кто там будет заниматься, кто тренировать, кто следить за хозяйством. Здесь нужен комплексный подход, так же, как и при подготовке квалифицированных специалистов для работы с детьми. Так, несколько лет назад усилиями Объединения отечественных тренеров выпустили футбольный учебник. (Видимо, имеется в виду работа Александра Кузнецова «Футбол. Настольная книга детского тренера», — «Спорт»). В нем четыре раздела, каждый из которых посвящен определенным возрастным категориям юных футболистов: 8–10 лет, 11–12, 13–15, 16–17. Оказалось, что эта уникальная методика никому не нужна.
В свое время показывали Мутко проект строительства в Звенигороде современного футбольного национального центра. Если хотите, мозгового центра, Сколково от футбола, где бы разрабатывались новейшие методики и внедрялись инновации. Где можно было бы выстроить систему высочайшего уровня по подготовке футболистов, тренеров, менеджеров, судей, врачей. Увы, идею задвинули…