Американский гроссмейстер, которому в следующем году предстоит играть претендентский матч с экс-чемпионом мира ФИДЕ Веселином Топаловым, ответил на вопросы корреспондента «Спорта».
— Гата, чем было вызвано ваше решение пригласить в секунданты Эмиля Сутовского, который сам выступал на Кубке мира, но быстро выбыл?
— Отыграв первые два этапа, я понял: чтобы пройти по турнирной сетке достаточно далеко, мне нужна помощь. И я попросил Эмиля, с которым знаком уже года три-четыре, мне помочь. Его поддержка здорово помогла, потому что Сутовский — крупнейший теоретик, а у меня слабая дебютная подготовка.
— Какие матчи оказались самыми сложными?
— Решающим стал поединок со Свидлером. В первой партии я попал в тяжелую позицию, но Петр неудачно маневрировал и позволил мне раскрутиться. В следующей — я ничего не получил белыми, и матч перешел в тай-брейк. В активных шахматах знание теории не столь существенно, большее значение имеет интуиция. Не обошлось без везения: во второй «быстрой» у меня была худшая позиция, но Свидлер расслабился, просмотрел мою контригру и даже проиграл. После победы над Петром я испытал психологический подъем, стал больше в себя верить.
— В середине 90-х вы уже участвовали в матче на первенство мира, а Петр только набирал силу. И хотя он младше всего на два года, нет ощущения, что вы шахматисты разных поколений?
— Нет, мы же вместе с ним и с Костей Сакаевым ходили во Дворец пионеров имени Жданова на Фонтанке. Моим любимым преподавателем был Владимир Григорьевич Зак — он, к сожалению, уже умер.
— Гата, говорят, как-то во время турнира в Монте-Карло ранним утром Крамник возвращался из казино и у входа в отель повстречал Камского, выходившего на пробежку. Было такое?
— Было. Тогда я бегал каждый день, иногда даже по два раза.
— Как сейчас поддерживаете физические кондиции?
— Зарядку делаю каждый день. А до моего отхода от шахмат, когда еще с папой ездил на соревнования, я очень много занимался спортом. Форма была зверской! Сейчас у меня семья, уже как-то не до спорта, но стараюсь хотя бы 5–10 минут в день поделать упражнения на растяжку.
— Отец не собирался приехать к вам на помощь?
— Нет. Зачем? У меня ведь уже был секундант. А жить в Ханты-Мансийске — дорогое удовольствие! С отцом я довольно часто общаюсь по телефону, он меня поддерживает, сюда мне постоянно звонил.
— Гата, вы учились на адвоката и на врача. Закончили образование?
— Я получил диплом адвоката. На врача тоже хотел учиться, даже сдал вступительные экзамены, но потом передумал, потому что учиться надо было очень долго.
— Можете работать адвокатом?
— Надо сдать экзамен и получить разрешение, чтобы открыть свою практику. Но диплом пока лежит про запас. Образование, я считаю, имеет очень большое значение, чтобы человек мог формировать свои собственные взгляды.
— На Кубке мира атмосфера была очень мирной, никого не волновала проблема возможных подсказок. Вы и дальше будете считать этот вопрос второстепенным?
— Не знаю, пока рано об этом говорить. Не думаю, что какие-то проблемы будут, все-таки мы все профессионалы, которые уважают себя и друг друга.
— В 1996 году вы играли матч на первенство мира с Карповым. Тогда компьютеры играли совсем по-детски, и то в вашей команде возникли подозрения — не получает ли Карпов подсказки от машины...
— Иногда вся партия зависит от одного хода, и если этот ход случайно увидит шахматист, это одно... У людей порой возникает «слепое пятно», они не видят следующий ход, а компьютер, конечно, находит его за две секунды. И этого бывает достаточно, чтобы изменить результат партии. Повторяю, все мы себя уважаем. Если мы не хотим причинить вреда шахматам, гроссмейстеры во время матчей просто не имеют права на компьютерную помощь. Знаю, что в Америке в открытых турнирах бывали скандалы с участием никому не известных любителей. Но я считаю, что по крайней мере из игроков первой сотни никто подсказками компьютера не пользуется. А когда постоянно готовишься с компьютером, то и сам начинаешь думать, как компьютер.
— Гата, в 2008 году вам предстоит играть в Софии претендентский матч с Веселином Топаловым. Как известно, матч Крамник — Топалов в Элисте превратился в настоящую войну, в болгарской делегации были работники спецслужб, которые проверяли помещения на наличие электронных устройств... В Софию вы поедете с легким сердцем?
— Я еще не знаю, поеду ли в Софию, потому что желательно, чтобы матч проходил в нейтральной стране. Этот вопрос будет мной подниматься. Ничего не имею против столицы Болгарии, но с психологической точки зрения необходимо, чтобы участники матча были в равных условиях.
— По собственным ощущениям, удалось ли вернуть былую силу, когда вы входили в тройку лучших в мире?
— Нет. Тогда вдобавок к шахматной форме у меня была мощная дебютная подготовка. Сейчас вернулась только форма, а что касается дебютов, то исключительно благодаря секунданту удалось выставить своего рода прикрытие. Мне предстоит проделать основательную работу по обновлению всего дебютного репертуара.