Министр спорта РФ Павел Колобков пробует новую систему защиты от обвинений ВАДА в подмене данных московской антидопинговой лаборатории. Цель, конечно же, оправдывает средства, и тем не менее не все они хороши.
Российская сторона, напомню, серьезно задержала передачу экспертам ВАДА базы данных, тогда, в декабре минувшего года при срыве сроков судьба РУСАДА висела на волоске, но с Международным Агентством ценою невероятных усилий. А ларчик, оказывается, просто открывался. Министр, наконец-то, признался: «Само по себе изъятие базы данных оказалось сложнейшей процедурой. Компьютер, на котором все записывалось, – 2003 года выпуска, диски – очень старые, древние. При остановке сервера можно было потерять всю информацию. Специальной группе ВАДА поэтому пришлось продлевать пребывание в России».
Ах, вот в чем, оказывается дело! Мы честные, просто очень, очень бедные! Настолько бедные, аж стыдно: «Мы просто раньше не хотели посвящать людей в эти проблемы», признался министр. Да чего уж там, в России от тюрьмы, да от сумы не зарекаются, иное дело, что в такую нищету важнейшей сертифицированной лаборатории верится с трудом.
Павел Колобков о тяжелом детстве, деревянных игрушках и старых дисках (видимо, жестких)
Если дело действительно к 2018-у году (к декабрю!) обстояло столь печально, то странно, как же Россия на блистательном, уникальном уровне, поразив мир, провела Олимпиаду в Сочи и чемпионат мира по футболу, как раз в 2018-м? Вот на все хватило, кроме антидопинговой лаборатории, к которой приковано внимание всего спортивного мира?! Именно там с 2003 года не могли поменять компьютер, видимо, рекордно древний на всю Москву?!
А министру Колобкову эта версия очень нравится, технические сбои. Не люди подвели, тем более, никакого умысла, но вот устаревшая, прах ее побери, техника…
«Вопросы, заданные нам, связаны с сугубо техническими нюансами», объясняет Колобков. Вот техническая система всему и виной. «Эта система не имеет никаких сертификатов, лицензий, потому что была создана в самой лаборатории сотрудниками Григория Родченкова. И использовалась для определенных целей – как для целей управления системой, так, возможно, и для изменений. То есть она несовершенный продукт. Это я про систему LIMS, куда данные вводятся вручную», пояснил разговорившийся министр.
Родченков ушел в отставку аккурат 4 года назад, в ноябре 2015-о, вскоре сбежал, но «дело его живет», опять же, получается, за это время ничего не меняли. Вообще-то, выяснил окончательно, что представляет собой Родченков, ОБЯЗАНЫ были поменять, причем максимально и радикально.
Президент ВАДА: Если российские власти не согласятся с нашим заключением, дело может оказаться в CAS
Между тем, накануне, за сутки до странных заявлений Павла Колобкова пока еще действующий президент ВАДА Крейг Риди говорил совершенно другое и четко ссылался на манипуляции с базой данных московской лаборатории. И смело предсказал, что после того, как экспертная комиссия представит свой доклад по России, нашим спортивным властям будет заявлено о несоответствии. И тогда, по мнению Риди, предстоит суд. CAS в Лозанне.
Ибо ВАДА, по словам Риди, не может и не должно быть и обвинителем и арбитром в одном лице. Разумно и справедливо. Но несколько поспешно и с выраженным обвинительным уклоном, нет ведь еще экспертного заключения, почему же уходящий президент позволяет себя гвоздить российский спорт термином «манипуляции». Потому что одной ногой уже на почетной пенсии?
Это очень точно уловил менеджер ВАДА по коммуникациям Джеймс Фитцджеральд. Традиционно сославшийся на возможные сложности перевода и уточнивший, что «сэр Крэйг считает необходимым дождаться результатов экспертной комиссии». А про суд, видимо, «сэр Крейг», так, по-стариковски. Но стоит ли молодому российскому министру спорта, олимпийскому чемпиону, ввязываться в полемику, чтоб не сказать перепалку, подобного рода. Тем более, жалобы на странную бедность, за индульгенцию не примут. Это у Кении проходит, но не у России.
Сейчас уже остается только ждать выводов, к чему и призывает Джеймс Фитцджеральд.
Читайте также
Мнение ВАДА о роли РУСАДА в махинациях с данными московской лаборатории