Начать проще с главного: университет имени П.Ф. Лесгафта – уникальный российский вуз. И вот почему.
- Воспитанники университета завоевали 378 Олимпийских наград (из них 190 золотых) и более 900 золотых наград на чемпионатах мира и Европы
- Институт имени Лесгафта стал первым гражданским вузом страны, получившим Орден Красного Знамени. Награда была присвоена «За образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и за высокое качество физической и тактической подготовки командиров и бойцов Красной Армии».
В своем специальном проекте, приуроченном к Году педагога и наставника, «Спорт День За Днем» расскажет о личностях, прославившим старейшее учебное заведение Петербурга, в цикле очерков, посвященных выдающимся лесгафтовцам.
Открывает его история о Владимире Дмитриевиче Шапошникове, преподавателя с уникальной судьбой. Он был комиссаром партизанского отряда в годы Великой Отечественной войны, а после воспитал первого короля лыж Владимира Кузина.
Дуэли в ленинградских лесах
22 июня 1941 года лесгафтовцы планировали готовиться на своей базе в Кавголово к Дню физкультурника, который, в свою очередь, должен был открыться парадом в Москве 18 июля. Студент третьего курса Владимир Шапошников точно бы поехал туда, так как был гордостью института: к 24 годам он выиграл чемпионаты Ленинграда по лыжным гонкам и шоссейным гонкам на велосипеде. Но весть о начале войны заставила студентов и преподавателей забыть о мирных соревнованиях. Теперь им предстояло все свои навыки использовать для защиты родины и борьбы за существование советского народа.
Новость о нападении немецкой армии была страшной, но она не повергла лесгафтовцев в уныние. Наоборот, на столе секретаря партийной организации росла гора из заявлений студентов, просивших отправить их на фронт. Личным примером учащихся вдохновил директор института Иван Никифоров.
Всего на базе вуза было сформировано 13 партизанских отрядов общей численностью 316 человек. Эти формирования с самого начала войны были хорошо подготовленными боевыми единицами, ведь институт Лесгафта уделял большое внимание не только спортивной, но и военной подготовке.
В выпуске газеты «Лесгафтовец» от 3 января 1941 года рассказывалось, что студенты, входившие в комсомольский лыжный батальон, каждое воскресенье ездили на базу в Кавголово, где отрабатывали передвижение на лыжах, ориентирование на местности, стрельбу, гранатометание и другие элементы.
Такая подготовка велась по всей стране – руководство страны явно чувствовало неизбежность большого столкновения. Да и тяжелые дуэли с финскими лыжниками во время Зимней войны показали, насколько важно заботиться о подготовке лыжных отрядов.
Шапошников был определен комиссаром в пятый отряд, которым командовал старший преподаватель вуза Дмитрий Федорович Косицын. Их руководящий дуэт – пример эффективного сплава опыта и мудрости 39-летнего Косицына с молодостью и энергичностью 24-летнего Шапошникова. Отряд численностью в 22 человека с первых месяцев войны доказал свою эффективность. В первом же походе отряд подкараулил у леса немецкую офицерскую машину. Лесгафтовцы уничтожили ее и захватили ценные документы, по которым потом ориентировались регулярные части Красной армии.
Дмитрий Косицын и Владимир Шапошников
За год боевых действий отряд Косицына уничтожил более 280 солдат, 87 мостов, 18 танков, 4 самолета, 227 автомобилей. Были подорваны 4 оружейных склада и 42 железнодорожных полотна. Также лесгафтовский отряд проложил лыжню по реке Оредеж в тыл врага. Она так и была названа: «Проспект Косицына».
О подвигах и свершениях Косицына сказано немало. В свою очередь, Шапошников, словно рядовой участник боевых действий, упоминается лишь эпизодически. А ведьза свои подвиги он получил два Ордена Красного Знамени. И действительно было за что вручать.
Владимир лично уничтожил немецкого генерала, расстреляв его машину с 15 метров. После чего лично обследовал ее и забрал важные документы.
Также онсамостоятельно командовал рядом операций. «Им уничтожено 1 августа 1941 года в районе деревни Алексеевка Волосовского района около 6500 бронебойных снарядов противника», – говорится во фронтовом приказе о награждении Шапошникова орденом Красного знамени от 11 февраля 1942 года.
15 декабря 1941 года отряд под командованием Шапошникова поджег деревню Кудровици, где располагался немецкий гарнизон из 200 нацистов. Большая часть была расстреляна из автоматов.
В январе 1942 года Шапошникову была поставлена задача уничтожить карательный отряд, преследовавший бойцов Косицына. Тогда воины под командованием Владимира Дмитриевича обошли врага с тыла и ликвидировали 32 солдата.
При этом, за всеми подвигами скрывается тяжелый быт партизан. Ежедневно Шапошникову и его сослуживцам приходилось проходить больше 50 километров по заснеженным лесам, таская рюкзак массой 20-25 килограммов (и это не считая оружия - автомата, гранат и пистолета). Пронизывающий холод «даровал» солдатам обморожения (сам Шапошников заработал обморожение ног).
Бойцы были лишены минимальных удобств и не брились по многу дней. Хотя относились они к этому по-военному философски и по-молодому с юмором.
«В нашем отряде было принято следовать девизу: «В тылу врагов «брить» нещадно, после возвращения из рейда бриться одеколоном», – писал в статье «В бой идут одни лесгафтовцы» сослуживец Шапошникова В.А. Евстафьев.
Солдаты отряда Косицына старались сохранять оптимизм. Даже после многокилометровых переходов они с радостью беседовали со встречавшимися им красноармейцами, угощая их махоркой. Попивая чай из талого снега, они с энтузиазмом рассказывали другим бойцам о своих вылазках в тыл врага и о красотах Ленинграда.
Но если личные трудности бойцы старались не замечать, то горе народа и гибель сослуживцев ими переживались тяжело. В документальном фильме «Интервью с картиной» показан трагических эпизод: два раненых партизана прятались в советской деревне, но предатели выдали их немцам на растерзание.
Узнав о казни раненых партизан, солдаты отряда Косицына пообещали друг другу отомстить за них. Они нашли предателей, и партизанский суд над ними был суров.
«Предателям нет места на нашей земле», – было сказано коллаборационистам.
Но самое поразительное в том, что даже посреди всех трудностей и жестокости, сопровождавших войну, Владимир Шапошников сохранял милосердие и спокойствие в тяжелый момент. Эти качества у него ярко проявились во время битвы около деревни Остров, описанной в сборнике «Герои среди нас» Владимира Пашинина.
Владимир схватился с рослым немцем Вилли Хенке, чемпионом города Бреслау по плаванию. Комиссар ловко выбил автомат из рук карателя, немец в страхе кричал что-то непонятное и показывал на грудь. Другой бы в порыве боя добил врага, но Шапошников все хладнокровно рассудил и не стал стрелять.
После боя Владимир Дмитриевич, беседуя с пленным Хенке, весело подметил:
«Ну, моли Бога, что тоже на спортсмена попал. Другой бы, погорячей который, пристукнул тебя, а я человек спокойный. Тоже ведь чемпион!»
Было на войне место и другому высокому чувству – любви. Во время наступления советских войск в 1944 году Шапошников познакомился со своей будущей женой – Валентиной Ивановной. Войну она начала санитаркой, а закончила артиллерийским разведчиком. Однажды она со своим отрядом попала в окружение под Нарвой. Четыре дня бойцы отряда ели только снег, чтобы хоть как-то заглушить голод. С трудом им удалось прорваться к своим. В ходе прорыва Валентина Ивановна отморозила ноги по колено, из-за чего несколько дней максимум, что она могла, – это ползать. За воинскую доблесть Шапошникову наградили орденом Славы III степени.
Знакомство будущих супругов состоялось на реке Луга. Валентину Ивановну послали в партизанский отряд с донесением. Там она и познакомилась с Владимиром Дмитриевичем. После отступления немецких войск будущие супруги вернулись в университет, где могли наслаждаться взаимной любовью, не думая о пулях, длинных переходах и смертях. Теперь они могли вернуться к мирной жизни.
Как родился первый в истории король лыж
Несмотря на то, что боевые действия на территории СССР продолжались,о возвращении к «мирной» спортивной жизни было объявлено 15 января 1944 года. Тогда Всесоюзный комитет по делам физической культуры и спорта выпустил приказ «О мероприятиях по развитию спорта», в котором предписал две важные задачи:
Первая - всемерное укрепление и развертывание спорта в коллективах физкультуры предприятий, учреждений, учебных колхозах и в подразделениях Всевобуча и на этой базе дальнейшее расширение работы по физической подготовке резервов Красной армии.
Вторая - выращивание новых молодых спортивных кадров.
Одним из исполнителей этих задач в послевоенное время был Владимир Шапошников. В 1945 году он окончил институт и в том же году начал работать преподавателем. Владимиру Дмитриевичу были присущи два, как кажется, взаимоисключающих качества: скромность и амбициозность.
Скромность его проявлялась в том, что он никогда широко не распространялся о своих подвигах в годы ВОВ.
«О его подвигах говорили все вокруг, но только не он. Если он о них и вспоминал, то только как о прошлом. Время такое было – все отвоевали, и никто не говорил о войне много», – вспоминает воспитанник Шапошникова, чемпион Универсиады 1960 года Дмитрий Евстратов.
С другой стороны, Шапошников хотел делать лучше мир и людей вокруг себя. Потому в спорте он стремился к высшим результатам и требовал этого от учеников. И это при том, что советские лыжники до 1960-х годов не имели хорошего оснащения и экипировки. Страна восстанавливалась после разрушительной войны, и государству было не до лыжников.
Проблемы с экипировкой сопровождали воспитанников Шапошникова даже в сборной СССР. Вот что вспоминал о победном марафоне ЧМ-1954 Владимир Кузин:
«Когда до финиша оставалось совсем немного, мне действительно стало невмоготу. Силенки еще были, подвела на первый взгляд вроде бы мелочь - одежда. Соревнования проходили в приличный морозец, и на финише, когда основные запасы энергии были уже израсходованы, мой легкий свитерок не спасал от холода. На длинных, затяжных спусках ветер ледяным компрессом охватывал все тело, а мышцы живота стало сводить судорогой. От острой боли хотелось кричать».
Не было тогда и приборов для измерения сердечного ритма и диагностики организма спортсмена. Из-за этого Шапошникову приходилось работать по наитию. И интуиция его не подводила. Он чутко чувствовал, что Евстратову нужно давать больше нагрузки, а Кузину, наоборот, ее снизить.
Не обошлось тут и без супружеской поддержки. Валентина Шапошникова всю жизнь посвятила изучению биоритмов человека. И она одной из первых раскрыла идею того, что тренировочная нагрузка должна быть дозированной и «нельзя требовать от спортсмена ежедневных рекордов». На «перегрузе» спортсменов обжигаются даже современные тренеры, а что говорить про те времена, когда идеи Шапошниковой не принимались ленинградским научным сообществом?
Но самое главное, они принимались ее мужем, который понимал, когда нужно спортсмена нагружать, а когда давать ему отдохнуть. Помогало и в формировании тренировочных планов умение Шапошникова слышать своих подопечных.
«Не было никакого диктата. Он всегда слушал спортсменов, а они слушали его. Между обеими сторонами была прекрасная связь», – отмечает Евстратов.
Именно эти качества и помогли Шапошникову воспитать олимпийского чемпиона 1954 года в эстафете и двукратного чемпиона мира Владимира Кузина.
Кузин обратил на себя внимание, когда выиграл чемпионат СССР среди сельской молодежи. После призыва в армию он выиграл чемпионат Архангельского военного округа. После нее он был переведен в Ленинград, где тренировался под руководством Шапошникова. В составе ленинградской команды он выиграл чемпионат СССР в гонке на 18 километров.
В технике Кузина было немало погрешностей по причине того, что с детства он не мог заниматься лыжами днями напролет. Из-за болезни отца Кузин в 8-м классе начал работать, чтобы прокормить семью из девяти детей. Он заведовал сельским радиоузлом, а также ходил в море матросом на китобойных судах.
Необходимость разрываться между работой и лыжами сформировала некоторые недостатки в технике Кузина, исправлять которые предстояло Шапошникову. Владимир Дмитриевич понял, что лыжнику с самого начала гонки необходимо идти в полную силу, чтобы оторваться от соперников и замаскировать проблемы. Это требовало умения вывести спортсмена к главным стартам на пик формы. И им Шапошников обладал.
На чемпионате мира 1954 года Кузин выиграл 30-километровую гонку. А в марафоне с самого старта пошел «на все деньги» (в подобном ключе на ОИ-2022 выступил Большунов). На 30-километровой отсечке преимущество Кузина над действующим олимпийским чемпионом в марафоне Вейкко Хакулиненом составляло 2 минуты. Большинство тренеров и экспертов сходились во мнении, что тактика, выбранная Кузиным и Шапошниковым авантюрная. Отчасти они были правы, ведь на финальных километрах 23-летнего лыжника сковали боль и холод, а Хаккулинен сократил отставание до 8 секунд. Тем не менее, Кузин, сжав зубы, доехал до финиша первым, а значит, тактика советского тандема была верной.
Победами Кузина в двух самых длинных гонках сезона был впечатлен король Швеции Густав VI Адольф. Потому он вручил советскому лыжнику кубок, на котором было выгравировано: «Королю лыж от короля Швеции Густава VI». Именно после этой «коронации» и появилось звание «короля лыж», что стало признанием кропотливой работы не только Кузина, но и Шапошникова.
Через два года Кузин выступил финишером в эстафете на Олимпийских играх в Кортина-д’Ампеццо. Он спокойно удержал преимущество над сборной Финляндии. Это было первое в истории олимпийское золото, выигранное советскими мужчинами-лыжниками.
Несмотря на заслуги Кузина, Шапошников в тренировочном процессе никогда не выделял его как-то по-особому. Он относился к нему так же, как и к молодым Евстратову и Анатолию Шелюхину, бронзовому призеру ОИ-1960 в эстафете.
Но особенную принципиальность Шапошников проявлял в вопросе совмещения учебы и спорта. Владимир Дмитриевич требовал от своих лыжников не забывать об учебе и ответственно готовиться к экзаменам.
«Он никогда не ходил отмазывать нас перед преподавателями. То, что мы спортсмены, не играло никакой роли в учебе. У Владимира Дмитриевича был принцип: раз поступил в высшее учебное заведение, то будь должен учись», - вспоминает Евстратов.
И такие требования от Шапошникова позволили его ученикам найти себя и по окончании спортивной карьеры.
Кузин в 1972-м защитил диссертацию и стал кандидатом биологических наук. В 1960-70 годах Владимир Семенович работал тренером сборной СССР и принял участие в подготовке олимпийских чемпионов 1972 года Юрия Скобова и Владимира Воронкова.
Евстратов защитил степень кандидата педагогических наук, стал преподавателем института имени Лесгафта. Он воспитал олимпийского чемпиона 1980 года в эстафете Евгения Беляева, а также разработал терминологию техники конькового хода.
В некоторой степени и Шапошникову повезло с учениками. Его демократичный подход был возможен только при ответственности и осознанности его воспитанников. Впрочем, таких качеств не могло не быть у поколения, воспитанного людьми, которые своими руками провелииндустриализацию и победили в войне.
Работай Шапошников со студентами, у которых иная система ценностей, возможно, успехи бы не были такими яркими. Он это понимал, потому в 1960-е оставил тренерское дело своим воспитанникам и ушел в науку. В 1965 он стал кандидатом педагогических наук. А в 1966-88 годах работал доцентом кафедры лыжного спорта института имени П.Ф. Лесгафта. В этот период он написал две книги: «На лыжной трассе» и «Становитесь на лыжи!».
Впрочем, научная деятельность не была более спокойной, чем тренерская. Часто Шапошникову приходилось противостоять партократам и защищать в этих противостояниях своих учеников.
«В 1980-е я задумал учебник, который систематизировал бы все знания и научные разработки в области лыжных гонок. Однако поддержки от коллег я не получил. Более того на кафедре меня любили уколоть и говорили: «Где Евстратов? Да опять своими делами мается – учебник пишет». Говорилось это в таком ключе, как будто я от работы отлыниваю.
Шапошников был предан своему делу. Из-за работы не берег здоровье. И умер он на работе, во время совещания. 18 сентября 1988 года.
Смерть забирает человека, но не забирает его наследие. А без наследия Шапошникова было бы сложно представить отечественные лыжные гонки. Не говоря о том, что он внес большой вклад в то, чтобы мы могли просто существовать…
Фото: Личный архив Андрея Цветкова, внука Шапошникова