Ирина Роднина: Уверена, Россия примет участие в Играх в Корее

Трехкратная олимпийская чемпионка и депутат Госдумы Ирина Роднина рассказала нашему изданию о тревожном ожидании Олимпийских игр в Пхенчане, медальном плане на Игры российской сборной, развитии фигурного катания в стране, переходах фигуристов к «чужим» тренерам, о двукратной олимпийской чемпионке Людмиле Белоусовой, 95-летии родного армейского клуба, и восхитилась горящими глазами Евгении Медведевой.

 В Москве в Музее спортивной славы армейского клуба Ирина Роднина и начальник ЦСКА полковник Артем Громов приняли участие в церемонии открытия бюста 12-кратного чемпиона СССР по мотогонкам Прокопия Соколова. После церемонии заместитель начальника ЦСКА по работе с личным составом, двукратная олимпийская чемпионка по биатлону полковник Светлана Ишмуратова провела экскурсию для легендарной фигуристки и нашего корреспондента.

– Нет. Пока не планирую.

– Как мало? Хотя, конечно, основная подготовительная работа уже завершена. За четыре месяца до Игр идет доводка: ты залечиваешь травмы, исправляешь недоработки. Сейчас спортсменов начинают выводить на высокий уровень готовности.

– Когда мне говорят про «ожидание провала» - это неправильно. Я не знаю ни одного спортсмена, который работает на провал. Да, у российских спортсменов есть мастерство, победные традиции, но спорт это еще и борьба нервов. Впрочем, надо еще дожить до Олимпийских игр. Много всяких разговоров о том, что к нам будут предъявлять претензии. В июле 2016 года МОК создал две комиссии под руководством Дениса Освальда и Самуэля Шмида. Первая занимается перепроверкой допинг-проб участников игр-2014, вторая – расследует причастность Минспорта России к возможному сокрытию допинговых нарушений спортсменов. Обе комиссии должны огласить свои вердикты в октябре. Поэтому, у меня тревожное состояние накануне Игр в Корее. Последние два года мы все находимся в тревожном ожидании, что нам еще предъявят. Причем очень часто международные инстанции предъявляют недоказанные обвинения. Очень хорошо работает иностранная пресса по вбросу непроверенных данных, направленных на дискриминацию российского спорта. Почему? Я объясню. Когда Советский Союз распался, я работала в США и на Олимпийских играх 1996 года в Атланте меня часто спрашивали: «Ну и где сейчас спортивные герои твоей страны?». Я отвечала: «За летними Играми я не очень слежу, тем более, американское телевидение показывает только американцев, даже если они занимают последние места». Но я видела, сколько радости было у моих иностранных коллег, что, наконец, такого монстра в области спорта, как Советский Союз, им удалось подвинуть с лидирующих позиций. Игры в Сочи-2014 показали, что сейчас мы очень четко возвращаемся в лидеры мирового спорта. И любая наша победа никогда не вызывает удовольствие у соперников.

– Нас уничтожить невозможно. Вы знаете, такая же ситуация была перед Сочи-2014 – тогда даже свои не верили в успех. У нас всегда так было: чем больше к нам претензий, чем больше давление со стороны Запада, тем лучше мы показываем результаты. Это в характере российских людей. Тем более, МОК передал международным спортивным федерациям право решать вопрос допуска российских спортсменов к Олимпийским играм. Это мудрое решение. Мало какая международная федерация не захочет убирать такого мощного игрока, как Россия, который привлекает рекламу, зрителей и прессу. Потому что любая международная федерация заинтересована в развитии своего вида спорта. Да, есть разные федерации, например Международная ассоциация легкоатлетических федераций (IAAF). Конечно, и мы в чем-то виноваты. Надо уметь признавать свои ошибки. Нельзя закрывать глаза на действительно имеющиеся проблемы с допингом. С ними надо бороться. У нас только сейчас стала появляться антидопинговая программа. Мы знаем, что одна ложка дегтя может испортить бочку меда. К сожалению, такие ложки у нас были. Тем не менее, я более чем уверена, что Россия примет участие в Играх в Корее.

– Подсчет медалей – это дело руководства сборной страны и прессы. Спортсмены считают только собственные медали после соревнований. Когда в 1980 году мы уезжали на Игры в Лейк-Плэсид, это была моя третья Олимпиада, спортивные руководители страны нас напутствовали: «Мы знаем, как вам будет тяжело, но мы желаем вам выдержать все испытания и вернуться домой с хорошим результатом». Даже тогда не говорили о медальном зачете, хотя, конечно, каждый из нас держал в уме максимальный результат. Спортсмены олимпийской сборной СССР всегда  чувствовали себя единой командой.

– Нет, что вы.

– Уже не тот возраст. Спорт поменялся, требования изменились. Не могу сказать, что я в гуще спортивных событий. Сейчас мне больше интересно заниматься развитием массового спорта. Может быть, потому что я сама пришла в большой спорт со двора, с открытых катков парков культуры и отдыха и попала на закрытый каток ЦСКА в 1961 году. К Станиславу Жуку я попала в руки в 15 лет, а сегодня 12-летним ребятишкам тренеры говорят, есть ли им смысл продолжать заниматься фигурным катанием.

– Мне кажется, на сегодняшний момент еще не совсем четко сформированы программа и политика Министерства спорта РФ. Наверное, хотелось бы от Минспорта более четкого плана развития своей индустрии и понимания, кто, чем занимается. На мой взгляд, развитие профессиональных клубов совершенно не должно волновать Министерство спорта. Напротив, спорт высших достижений должен иметь поддержку государства, потому что это престиж страны, это подготовка кумиров за которыми будет тянуться наша молодёжь. Массовый спорт должен иметь саму большую государственную поддержку. К сожалению, у нас пока все наоборот.

Находясь в Госдуме, мы несколько раз пересматривали и поднимали зарплаты в здравоохранении, в силовых структурах в системе образования, начиная с воспитателей в детском саду, библиотекарей и т.д. Но до сих пор мы не рассматривали вопрос об увеличении зарплаты и качественном социальном обеспечении детских тренеров. Мы строим спортивные сооружения на миллиарды рублей, и не учитываем интересы тех, кто будет работать на этих спортивных базах. Да, тренеры сборных команд страны находятся в привилегированном положении, чего нельзя сказать об их коллегах, которые развивают массовый спорт.

– Благодаря федеральной программе строительства спортивных сооружений, которую разработал Вячеслав Александрович Фетисов, в России с 2006 года было построено 4000 спортивных сооружений.  Эта программа закончилась в 2016 году, ее сейчас продлили до 2020-го. Плюс, были реализованы программы партии «Единая Россия». Так в стране появились быстровозводимые катки, многофункциональные залы, проводится реконструкция школьных спортивных залов. Это все дает результаты. В России появилось достаточно льда для занятий спортом, теперь у нас конкуренция среди тренеров, а не только среди спортсменов. И, конечно, Олимпийские игры в Сочи дали мощнейший импульс в развитии спорта в стране, подняли зрительский интерес к соревнованиям.

Я помню, на первом Совете при Президенте РФ по спорту в 2002 году поднимали вопрос о том, что на «Первом» канале в новостных программах не было спортивных новостей. Насколько я помню, с 1992 по 2002 годы спорт не присутствовал на российском телевидении, кроме NHL, NBA и европейских футбольных лиг. Больше ничего. Мы потеряли зрителей. Мы отучили людей смотреть спорт и ходить на спортивные состязания. Сейчас по-своему это преодолено. Шок для меня, когда на Играх 2006 года в Турине я увидела такое количество российских туристов. С флагами, формой  – у кого шапка, шарф, рюкзак, куртка. Свой болельщик так тебя подогревает! Гул трибун в твой адрес - самый большой кайф, какой спортсмен может испытать. Это такой мощнейший допинг, что и никаких препаратов не надо.

– Я нечасто смотрю. Не хочу никого обижать и давать оценку. Два года – ясельный возраст. Да, мне нравится, как комментируют фигурное катание Олег Кимович Васильев, Максим Траньков. Хотелось бы чаще слышать в эфире настоящих специалистов  фигурного катания. Пусть они объяснят людям, что такое первый уровень, второй, что туда входит, какие элементы, почему за этот элемент сейчас могут снять баллы, покажите этот элемент замедленно. Пока же наш зритель не имеет полной информации, что происходит в стране в фигурном катании. Вместо профессионального показа нашего вида спорта нам демонстрируют шоу с элементами фигурного катания.

– Затрудняюсь сказать. Слежу немножко, но не пристально. Мне кажется, мы несколько потеряли позиции в парном катании. Потому что мы, не в первый, кстати, раз, наступаем на одни и те же грабли. Был период, когда у нас все сильнейшие пары были у Станислава Жука. Конечно, он своей работой и результатами доказал, что федерация на него может ставить. Потом был период, когда мы все парное катание перевели в Санкт-Петербург к  Тамаре Москвиной. Теперь все наше парное катание под управлением Нины Мозер. Когда нет конкуренции, не бывает результата. Не может один, даже самый гениальный тренер, объять все.

В танцах на льду мы не выучили или не стремимся выучить новый язык танца. Все продолжаем разговаривать на языке танцев прошлых лет. На мой взгляд, мы сделали колоссальную ошибку – стали включать в наши танцевальные дуэты исключительно длинноногих девушек модельного плана. Но посмотрите, как модели ходят по подиуму… Где ловкость и гибкость? В этом плане канадцы и американцы нас обошли. Может быть, у них там нет красавиц писаных в танцах на льду, но вы посмотрите, что североамериканские девчонки творят на льду. Но, самое главное, язык танца на льду поменялся, а мы все продолжаем изъясниться на «великом и могучем».

В одиночном катании среди женщин радует, что у нас есть такая конкуренция. Жить и бороться в условиях такой конкуренции девчонкам очень тяжело, зато какие красивые результаты мы имеем в последние годы.

С мужским одиночным катанием все сложнее. Знаете, раньше у нас все женское одиночное катание отставало от остальных видов, но потом, с приходом Анны Кондрашовой, Киры Ивановой, Маши Бутырской мы пошли наверх. Появилась Ирина Слуцкая и за ней потом целая плеяда. Сейчас в нашем мужском одиночном катании нет такого созвездия. Хотя, талантливые ребята у нас есть, но мне кажется, им не хватает психологической уверенности. Впрочем, идеально никогда не бывает. Главное, у нас в фигурном катании есть, с кем и кому работать, хотя, например, в начале этого века у нас на чемпионате страны катались всего четыре пары...

– Это несколько разные ситуации. Раньше с нами работал один Жук, когда мы с Александром Зайцевым перешли к Тарасовой – там у нас хотя бы появился хореограф. Сейчас многие тренеры работают группами. Сказать сегодня, что один тренер тебя вывел в люди – наверное, это не совсем правильно. Тем более, когда тебе разные хореографы делают программы. Раньше у нас тренер был многостаночник. Он тебя тренировал, кормил, поил, программу делал, музыку подбирал. Сегодня идет распределение обязанностей. Проблема отцов и детей – не нова. У меня такая же проблема была с Жуком. Когда каждый день мы проводим столько времени на льду, то глаз «замыливается» – как у тренера, так и у спортсмена. К тому же, если в твоей группе появляется конкуренция, это очень болезненно. Мы знаем примеры, когда от Алексея Николаевича Мишина ушел Алексей Ягудин, потому что в группе этого тренера стал подрастать Евгений Плющенко. Мне кажется, это нормальный процесс. Не надо смотреть на переходы фигуристов к другим тренерам, как на развод в семье. Переходы - это нормально. Сегодня, когда в достаточно раннем возрасте ребята начинают работать профессионально, то уже не надо смотреть на тренера как на второго родителя и твоего воспитателя.

– Евгения Медведева. Я не буду давать оценку ее программам и ее катанию. Меня восхищает стабильность этой девочки. Еще мне нравится, что у нее «глаз горит». Видно, что ей тренироваться и соревноваться в радость. Например, я не видела, чтобы у Юлии Липницкой «горел глаз». Он у нее всегда был потухший. Даже, когда она выиграла Олимпийские игры в командном турнире. А у Жени Медведевой в глазах постоянный огонь.

– В этом году 29 сентября из жизни ушла Людмила Евгеньевна Белоусова. Когда-то вы с ней соперничали на катке. Для вас ее уход большая потеря?
– Людмила Белоусова и Олег Протопопов – давняя потеря. С того момента, как в 1979 году они решили уехать в Швейцарию. Потеря для них, и для нашей страны. Имена олимпийских чемпионов 1964, 1968 годов были вычеркнуты из всех справочников, рассказывающих о спортивных достижениях СССР. Я думаю, они и сами как личности многое потеряли на чужбине. Это очень самолюбивые люди, которые сосредоточились на себе. Последний раз я их видела на Играх в Сочи-2014. Нехорошо говорить, но мне их было жалко. Не просто как пожилых людей, а как бывших соотечественников, которые остались без корней. Без продолжателей своего дела.

– ЦСКА – это моя жизнь. Когда меня приглашают на важные события в музей спортивной славы родного клуба – я стараюсь прийти.  Меня радует, что с каждым разом коллекция музея пополняется экспонатами, которые посвящены тем, кого я знала, с кем вместе выступала, о ком читала и слышала.

– Мне кажется, что еще совсем недавно мы говорили о 90-летии ЦСКА. Теперь уже о 95-летии. Моя жизнь связалась с армейским клубом в 1961 году, когда папа привел меня на первый в Москве закрытый каток ЦСКА. Здесь я познакомилась не только с фигурным катанием, но и с традициями клуба. С самого начала мне было сказано, что ЦСКА – это клуб-чемпион. Других результатов, кроме золотых медалей, от тебя здесь не ждут. Я очень хорошо знала всех армейских спортсменов, не только хоккеистов, с которыми мы росли на одном льду. Я видела, как тренировался великий штангист Юрий Петрович Власов. Его тренер, Сурен Петросович Богдасаров, подсказывал фигуристам, какие упражнения нужны для укрепления мышц. Мы приходили в зал гимнастики, где ребята-гимнасты нам показывали упражнения на батуте. Может быть, преимущество нашего клуба было в том, что у нас в Москве на Ленинградском проспекте своя очень хорошая спортивная база.