Спортивный психолог, доктор медицинских наук Вадим Гущин объяснил последние высказывания Валерия Карпина по поводу сборной России. Напомним, тренер посетовал на то, что игроки боялись играть с Хорватией и сказал, что не знает: способен ли он подготовить команду к стыковым матчам отборочного турнира ЧМ-2022, которые пройдут в марте.
– Что кроется за последними словами Карпина, как думаете? Вы, когда его назначили на пост главного тренера сборной, говорили, что шансов на успех немного.
– Во-первых, Карпин берется в своей жизни за разные дела, в которых не имеет опыта. Например, он работал на испанском телевидении и ушел. Он возглавлял велокоманду. Это ничем не закончилось. В принципе, он склонен к… Давайте назовем это словом «риск», чтобы не называть словом «авантюризм».
Точно так же и в сборной. Есть тренеры, которые 150 раз подумают, прежде чем решиться на какой-то шаг. И зададут себе вопрос, готовы ли они взяться за ту или иную задачу. Валерий Георгиевич – человек смелый. И это надо оценить знаком плюс. Потому что, пока не попробуешь, не поймешь.
Второе. Карпин, принимая сборную, обещал много всего красивого. На фоне критики Черчесова мы услышали про смелый футбол, красивую атакующую игру. И мы ее не увидели. Особенно это было видно по матчам с серьезными противниками: Словакия, Словения, Хорватия. Хотя это команды не первого европейского ряда. То есть, он убедился, что выполнить свои обещания не может.
Третий момент. Вот это вот «Я во всем виноват» я не могу оценить плюсом. Потому что это напоминает позицию «Я никогда не...» Далеко не все, что происходило на поле, – ответственность тренера Карпина. Вот если бы он взял на себя ответственность за конкретные вещи, то это была бы действительно смелая, мужественная и понятная позиция. А когда тренер говорит, что не хотел, чтобы команда играла забросами, а команда играет забросами, то какая твоя вообще роль в этой команде и насколько она тебя слушается?
– Что такое позиция «Я никогда не...»
– Это все равно что «Я всегда...». Когда человек говорит: «Я отвечаю за все», это значит, что он не отвечает ни за что. Это демонстрация, психологическая защита. Типа я тут ни при чем. А другая мысль – футбола у нас нет, все всего боятся, все дело в психологии – очень напоминает мысль Леонида Слуцкого. Чем это отличатся от фразы «Мы г…», которую произнес Слуцкий? И то, и другое я воспринимаю как полную сдачу, пораженчество. Хотя все это под маской ответственности и желания провести анализ.
То, что говорится, понятно людям, далеким от футбола. «Вам обидно?» – «А чего обидно, если нас переиграли?» Это объективно. Но при этом, если человек признает, что команда неуправляема, что он предложил один футбол, а она играет в другой, это означает пораженчество.
– А с анализом что не так?
– Мало сделать анализ. У нас аналитиков полстраны. Тренер сборной должен сказать: я теперь буду делать так, так и так. А этого нет. Нет. Лучше рассказывать, что у нас лимит на легионеров не тот, детские школы не так работают, полей не хватает. Так обычно говорят люди, которые не собираются ничего делать. От тренера сборной нужен не столько анализ, который я могу найти на множестве сайтов – еще и с цифрами, иллюстрациями, от него нужны конструктивные предложения: «Я выпустил этого, а надо было того. Вот мы перестроимся, потренируемся, и будет вот так». Ничего это мы не слышим. А слышим мы мысли о пораженческих настроениях под маской ответственности. Никакой разницы между тренером Слуцким и тренером Карпиным.
– Природа высказываний и поведения Карпина кроется в его самоуверенности?
– Я бы сказал — это эгоцентризм. Он же все время говорит только про себя: «Я отвечаю», «Я виноват», «Я идиот»… Простите, ты на поле не выходил. Давайте ты нам четко скажешь, за что ты отвечаешь и что в связи с неудачей ты собираешься делать. А так, получается, что сборная России – это Карпин. И это видно из всех интервью, которые он давал. Карпин не Людовик ХIV. Он не может сказать, что сборная – это он. Покуда сборная это только Карпин, ничего хорошего не будет. Потому что нет конструктивных предложений по выходу из ситуации. А есть: «Я теперь даже не знаю, что будет».
– Будут стыковые матчи за право попасть на чемпионат мира.
– Правильно. Что изменится? Другие футболисты придут? Скажи об этом. Изменится система игры? Нет, он играет одну и ту же систему. Что изменится и почему вдруг должно стать лучше? Именно с точки зрения тренера. Не с точки зрения организации футбольного дела в России, а с точки зрения той работы, которую должен проводить тренер.
Я как спортивный психолог очень не люблю тренеров, которые в конечном итоге рассказывают нам, что во всем виновата психология. Вот когда у них все хорошо, они все великие психологи, мотиваторы и так далее. Проиграли – сразу разговоры: голова, дескать, предмет темный и анализу не подлежит. Помните, как доктор в фильме «Формула любви говорил»?
– Конечно.
– На эту голову можно все свалить. И дальше ни в чем не разбираться. «У нас пораженческая психология». У всей страны, что ли, пораженческая? Или только у игроков сборной? Ну, хорошо, если она пораженческая, ты сделал что-нибудь, чтобы она такой не стала? Ведь тренер сборной игроков не тренирует. Их тренируют тренеры клубов. Что можно сделать в сборной? Назвать состав и мотивировать. Вот состав он назвал, игроков мотивировал. Теперь он недоволен мотивацией? Кем он недоволен? Чем?
– И с женщинами надо поосторожнее – живые они или каменные.
– Да, вот фильм «Формула любви» – классический диагноз. Лечить ничего не надо, природа сама разберется, голова – предмет темный. Это мы слышим вместо нормального реагирования на поражение. Если кто-то думает, что это сильно отличается от того, за что били Черчесова, то я с этим не согласен. Притом что Черчесов реально принимал огонь на себя. А Карпин делает вид, что принимает. На самом деле принимает, но тут же отражает его в сторону всего футбола и всей нашей страны. Футбол у нас трусливый, психология у нас, и это не преодолеть. Сравните последнее интервью Слуцкого в роли тренера сборной с тем, что говорит Карпин. Найдите шесть отличий. Не найдете.
Фото: EPA