Тренер молодежной сборной России – о методах воспитания хоккеистов, золотых магнитогорских сезонах и ожиданиях от чемпионата мира в Уфе.
В 2007 году Евгений Корешков завершил карьеру во второй лиге Швейцарии. По итогам регулярного чемпионата он стал лучшим бомбардиром «Мартиньи» – 52 (21+31) очка в 42 матчах, – но решил потянуть за стоп-кран. Александр Корешков, который старше брата на два года, играл за «Барыс» до весны 2010‑го. До отъезда Евгения в Швейцарию братья 14 сезонов подряд выступали вместе за пять различных клубов…
Корешковы – такой же феномен отечественного хоккея, как Майоровы. Лучшие свои годы они отыграли бок о бок. Евгений и Александр одновременно переходили из «Сибири» в «Северсталь», из «Северстали» – в «Мечел». Если какой-то клуб хотел заполучить одного, он должен был в обязательном порядке прикупать и второго. Лучше всего же их помнят, конечно, по десяти великолепным сезонам в магнитогорском «Металлурге». Той выдающейся игры, сделавшей их кумирами на Урале, они не смогли показать больше нигде. Покинув «Магнитку», Корешковы за два года поменяли четыре команды. И, пожалуй, только на Олимпийских играх в Турине 36‑летний Евгений не на шутку тряхнул стариной, набрав в пяти матчах 7 (5+2) очков. Больше, чем Александр Овечкин, Илья Ковальчук и Евгений Малкин. Кстати, именно после того, как в «Металлурге» стал раскрываться Малкин, боссы клуба, надеясь, что Евгений будет радовать Магнитогорск еще долго, решили «расчистить» дорогу новому лидеру.
Летом 2006 года Малкин сбежал из «Металлурга» в «Питтсбург», а еще через год в Магнитогорск вернулся Евгений Корешков. Сначала он был вторым тренером «Металлурга‑2». Затем стал главным. А с момента образования МХЛ возглавил «Стальных лисов», выигравших в 2010‑м первый Кубок Харламова. Корешков вместе с призом лучшему тренеру сезона получил и предложение войти в штаб молодежной сборной России, с которой еще через полгода пополнил свою коллекцию золотой медалью чемпионата мира.
Борьба с «Одноклассниками»
— Евгений, зачем вы пошли в тренеры? Непростая же работа, нервная…
— Простые пути часто заводят не туда. А то, что я в итоге окажусь на тренерском мостике, было, наверное, предрешено в день, когда я связал свою жизнь с хоккеем. Усть-Каменогорск 1980‑х – город, где с ума от хоккея сходили все. У тамошних мальчишек в голове были только клюшки да лед. Мы не просто хотели играть, а мечтали всю жизнь посвятить хоккею. Сейчас многие из ребят, с которыми я делал первые шаги на льду, тренируют: кто-то молодежные команды, кто-то – юношеские. И сказать, что моя нынешняя работа стала для меня сюрпризом, не могу. Я готовил себя к этому. И, как показывает время, не зря: чувствую себя вполне в своей тарелке.
— Не умаляют желания работать тренером и истории, когда наставника отправляют в отставку, например, накануне старта плей-офф?
— Увольнения – часть нашей работы. Конечно, хочется работать в своей команде, совершенствоваться, прогрессировать. Но доля тренера, к сожалению, такова, что указать на дверь могут в любой момент. Кто-то говорит, что тренировать легко. Не велика, дескать, наука. На самом деле на плечи тренерского штаба взваливается большая ответственность. И любое поражение может обернуться отставкой.
— Ваши «Стальные лисы» оставляют яркое впечатление. Глядя на их кружева атак, невольно вспоминается «Магнитка» конца девяностых. Судя по всему, над культурой паса работаете особо?
— Наверное, это самый приятный вопрос о моей тренерской деятельности (улыбается). Спрашивают, кстати, нередко. И всякий раз чувствуешь, что не зря стал тренером. В игроцкую пору мы с партнерами за счет передач, грамотной игры в пас, открываний всегда старались показывать красивый, неординарный хоккей, радующий глаз болельщика. Те же традиции стараемся прививать новому поколению магнитогорских хоккеистов. На тренировках мы много времени посвящаем индивидуальным занятиям с хоккеистами – отдельно с нападающими и защитниками. И культуре паса, действительно, уделяется немало внимания. За день-два игрока ведь не научишь мыслить комбинационно. Это ежедневный кропотливый тренировочный процесс. Когда я возглавил «Стальных лисов», эти вещи мы отрабатывали на каждой тренировке. Не все сразу получалось. Но ежедневная работа обязательно дает свои плоды.
И, самое главное, я вижу: мы идем в верном направлении.
— И все-таки, пониманием игры и характером игроки вашего поколения отличаются от сегодняшних ребят?
— Целеустремленности у нас побольше было, конечно. Сейчас просто жизнь другая. Взять хотя бы технику. В наше время ни мобильных телефонов, ни скайпов, ни «Одноклассников» не было. Прогресс – это замечательно, но, если мы говорим о хоккее, такие штуки рассеивают внимание молодых ребят. Не всех, естественно, но есть такие, кто чрезмерно зависает в онлайне. Безусловно, им, как хоккеистам, это не идет на пользу.
— Запирать на базе, создавать помехи для мобильной связи и вырубать интернет не пробовали?
— Пробовали. Не раз, кстати, пробовали. Хоккей – серьезная физическая нагрузка, и организму игроков требуется отдых. Так что порой селить ребят на сборах, «закрывать» на базе мы не стесняемся. К тому же в этом, помимо дисциплины, есть еще элемент сплочения. Команда становиться монолитней, а сами парни, больше думая об игре, пропитываются атмосферой хоккея до мозга костей.
— Иначе не пропитаются?
— Повторюсь: сейчас другая страна, иная жизнь, много развлечений. Это у нас ведь кроме хоккея ничего не было. Да нам и не нужно было. Мы были фанатами своего дела и до сих пор повернуты на хоккее. И вот этой целеустремленности, желания, скажем так, выпрыгнуть из штанов ради того, чтобы покорить высокую планку, у теперешних ребят, на мой взгляд, не хватает. Это не характеристика, конечно, каждого в отдельности. Но в целом тенденция такова.
Дар Белоусова
— У основной массы болельщиков вы ассоциируетесь с «Металлургом». Помните, кто вам выдал тот самый «счастливый билет» – пригласил из Усть-Каменогорска на Урал?
— После развала Советского Союза – а это произошло за пару лет до моего появления в Магнитогорске – играть в «Торпедо» с экономической, так скажем, точки зрения стало непросто. Людям вообще не до спорта было. Все кругом пытались понять, что делать, дабы прокормить семью. Какой уж тут хоккей? Страна трещала по швам, Казахстан стал отдельным государством, «Торпедо», соответственно, продолжило выступления в чемпионате республики. А это, сами понимаете, уровень невысокий.
— Чемодан, вокзал, Россия…
— Мы с братом хотели профессионального роста. Всю жизнь мы стремились к высоким результатам, и отказываться от своей цели не было никакого желания. Значит, надо было что-то предпринимать. Предложений, на самом деле, у нас имелось много.
— Но выбрали вы Магнитогорск.
— Они настойчивее всех звали. Мы к тому же узнали, что там собирают хорошую команду, с самыми серьезными – уже на тот момент – задачами. А это всегда интересно. И, помню, мы впятером (Корешковы, Константин Шафранов, Михаил Бородулин и Андрей Соколов. – c), все с семьями, отправились на Урал. Это действительно был счастливый билет. За десять лет в «Металлурге» мы выиграли множество трофеев, титулов, медалей. «Магнитке» мы с братом посвятили лучшие годы хоккейной карьеры. И никогда об этом не жалели.
— Большинство успехов того «Металлурга» связаны с именем главного тренера Валерия Белоусова, работающего сейчас в «Тракторе». Похож стиль новоиспеченных обладателей Кубка континента на «Магнитку» 1990‑х?
— Схожего действительно очень много. Я сам, когда ступил на тренерский путь, многое почерпнул у Белоусова. Он один из моих учителей, конспекты которого я, образно говоря, читал перед сном. Под руководством Валерия Константиновича я работал шесть лет и многому у него научился.
— Например?
— Белоусов стремится, чтобы его хоккеисты именно играли в хоккей, а не пахали на льду. Чтобы процесс доставлял удовольствие, кайф. У Белоусова есть дар – раскрывать хоккеистов. Талантливых ребят хватает, но не все могут сами раскрыться. Валерий Константинович в такой ситуации способен отыскать нужные ниточки, соответствующий подход, чтобы парень заиграл в полную мощь. Это, наверное, и называется тренерским талантом…
Предложение всей жизни
— Всю магнитогорскую часть карьеры вы провели в сочетании с братом Александром. Третьим у вас были и Бородулин, и Шафранов, и Равиль Гусманов, и Валерий Карпов. Сейчас, будучи уже тренером, какую тройку назовете наиболее продуктивной?
— Ух! Сложный вопрос (смеется). Ведь помимо перечисленных ребят мы играли еще с Дмитрием Поповым, с Юрой Кузнецовым… Нам с братом, поскольку мы всю жизнь играли вместе, было легко найти общий язык с любым партнером, которого к нам ставили. Мы старались дополнять его, а он – нас. Зачастую это был игрок схожего с нами плана. И даже когда партнеры менялись, мы продолжали действовать в своем ключе – комбинационно.
— Но с хорошо знакомым вам хоккеистом Игорем Корешковым общего языка вы так и не нашли…
— (Смеется.) Излишней «академией» начали заниматься, вот и не получилось ничего толкового. Кто-то из троих должен был действовать в другом ключе. Поэтому нас и развели сразу.
— Выходит, тренеры не оценили звено, в котором от обилия Корешковых рябило в глазах?
— Возможностей посмотреть на нашу игру у них на самом деле было не так-то и много. За «Магнитку» в одном звене мы провели лишь один матч. И сказать, что у нас что-то получалось, едва ли можно (улыбается).
— Игорь до февраля также работал в МХЛ – тренировал «Белых тигров» из Оренбурга. В октябре вы, кстати, его не пожалели, победив в очной встрече – 5:1. А чем занимается сейчас Александр?
— Работает в Астане – в Федерации хоккея Казахстана. Курирует по всей стране молодежный и юношеский хоккей.
— На тренерскую стезю его, в отличие от вас и Игоря, не потянуло?
— Почему же? Думаю, в команде, ставящей перед собой высокие цели, он поработал бы с большим удовольствием. Ведь он, как и я, если берется за что-то, старается делать дело с душой и знаком качества. Возможно, Саша просто ждет интересного предложения.
— Вы же его уже дождались – попали в штаб молодежной сборной России.
— Работа с лучшими молодыми хоккеистами страны – это на самом деле очень престижно и попросту классно. Хотя в то же время это и колоссальная ответственность. Два года назад, после того, как «Стальные лисы» выиграли Кубок Харламова, позвонил Валерий Николаевич Брагин и предложил помогать ему в команде. Разумеется, я согласился, не раздумывая.
— Обычно для солидности люди берут паузу на «подумать».
— Да какая уж тут солидность?! Я о подобном, можно сказать, всю жизнь мечтал. За два года, что мы с Валерием Николаевичем вместе в штабе молодежной сборной, научились понимать друг друга с полуслова. Он ведь тоже «игровиком» в свое время был – может быть, поэтому быстро сработались (улыбается). Результат за это время, на мой взгляд, мы показали приличный: золото и серебро.
— А впереди первый за 12 лет молодежный чемпионат мира в России…
— …на котором мы будем стремиться реабилитироваться за серебро нынешнего года. В 2013‑м Уфа будет ждать от нас только победы.