У «Газпром Арены» и в интернете спорят о трансферных кампаниях «Зенита» и результатах в еврокубках. У некоторых вызывал скепсис переход Клаудиньо. Другие, после жеребьевки групп текущей Лиги чемпионов считали, что «такой "Ювентус " можно проходить».
Теперь задают вопросы о Юри Алберто. А может, стоило уговорить Артура Кабрала? И вообще, почему он выбрал «Фиорентину», а не петербургскую команду? Мог бы в Лиге чемпионов играть каждый год.
Прошлым летом тоже спорили и возмущались – на что рассчитывают в «Лионе» предлагая 15 млн евро за Азмуна? А кто вместе него? Лаборде… Спорно, спорно.
Болельщики спорят о целесообразности трат, обсуждают условия и результаты. Похоже, густота и насыщенность обсуждений коррелируют с частотой выигранных титулов. Чемпионства в РПЛ мало кого удивляют.
Будто привыкли болельщики. Хотя прогресс «Зенита» уместился в небольшой временной отрезок.
Про «Зенит» до «Газпрома» чаще вспоминают недоброжелатели петербургской команды. Доброжелатели — про Кубок СССР 1944-го, чемпионство 1984-го, Кубок России-99.
А «Зенит» 90-х, начала 2000-х чаще называют нищим. Но это литота. Да, денег было немного. И возможностей. Еще недавно – 20 лет. Но клуб и при тех возможностях удивлял.
Тем забавней выглядят споры и разочарования болельщиков в трансферах и еврокубковых результата. Ниже – рассказ о событиях зимы 2002-го.
20 лет назад успехи объясняли удачей, а лидеры уходили, не видя перспектив.
А теперь
Факты
1) В сезоне 2001 «Зенит» шел вторым до компенсированного времени последнего матча. Но финишировал третьим, выиграв бронзу впервые в российской истории. И некоторые игроки не огорчились упущенной возможности дебюта в ЛЧ, назвав третье место «потолком». Знали, что команда не станет сильней.
2) В межсезонье свободными агентами ушли лидеры полузащиты — Александр Горшков и Андрей Кобелев. Причин было несколько.
3) За 2001 – 2002 клуб потратил 125 тыс. евро, купив у «Войводины» первого в истории легионера из дальнего зарубежья – 21-летнего Милана Вьештицу. Еще арендовали у «Смедерево» его соотечественника – 24-летнего центрального полузащитника Владимира Мудринича, который должен был заменить Андрея Кобелева. Не вышло.
4) Первый сбор прошел в Петербурге, второй – в Туапсе. И это никого не удивило футболистов.
5) 10 место в следующем сезона назвали чуть ли не закономерным.
Теперь подробней о каждом факте.
Последний матч и итоги сезона
«Зенит» и «Локомотив» шли с одинаковым количеством очков. Петербургская команда обыгрывала на «Петровском» вылетевший «Черноморец» (итоговый счет 2:1).
Параллельно ставший чемпионом «Спартак» играл с «Локомотивом» в Раменском. Для финиша вторыми команде Семина нужна была победа. До матча клубились слухи о возможном сговоре. Несколько букмекерских контор сняли игру с линии.
«Локомотив» проигрывал до 75 минуты. А потом дебютировавший в этой игре за «Спартак» Андрей Стрельцов прервал рукой навес в штрафную. Да, прервал. Не мяч в нее попал, а Стрельцов сыграл, вытянув конечность над головой. Пенальти, 1:1.
У «Спартака» были голевые моменты. Но в кульминации действовали то вяло, вальяжно и нерасчетливо. Понять можно – матч ничего не решает, впереди отпуск. Ну, или, подойдет универсальное – не везло.
Арбитр Иванов добавил пять минут. 94-я. Матч на «Петровском» закончился, «Зенит» – второй. Но Ковтун поборолся с Обиорой слишком ласково. Нападающий, не нарушая правил, ткнул жестокого защитника корпусом, и Ковтун, будто обидевшись и потеряв интерес к эпизоду, упал. Обиора ударил. Гол, 2:1, «Локомотив» и «Зенит» набрали по 56 очка, железнодорожники – вторые по дополнительным показателям.
Вот, что о той игре вспомнил защитник «Локомотива» Дмитрий Сенников.
«"Спартак", наверное, мог дать какие-то послабления по игре»
– Нам нужно было выиграть, — сказал Сенников корреспонденту «Спорта День за Днем». — Все зависело от нас. Со «Спартаком» матчи всегда непростые. Он был силен. Даже с немотивированным «Спартаком» было сложно. Сложная игра. Об этом говорит гол Обиоры на последних секундах.
– До игры ходили слухи, что «Спартак» сдаст игру. Почему? Как отреагировали?
– Такое часто происходит, когда в последнем туре играют команды, решившие турнирные задачи, и не решившие. Когда одной ничего не нужно, такие слухи появляются. Это происходит и сейчас. Всегда говорят, что команда без мотивации может отдать игру. Но в матче «Спартак» – «Локомотив» это невозможно.
– Почему?
– Противостояние болельщиков, турнирная борьба, напряженные игры. В такой ситуации невозможно договориться. Слухи могут и циркулировать. Невозможно сдать игру, тем более, что Обиора забил на последних секундах. Что, раньше не могли сдать?
– Это нормальная ситуация, когда у команды, решившей задачи, меньше мотивации, и это влияет на результат? Это нельзя назвать договорным матчем?
– Конечно. Все дело в желании. Когда остается один шаг, все зависит от тебя. У нас был настрой на победу. «Спартак», наверное, мог дать какие-то послабления по игре и где-то не добежать. Мы — нет. И мы боролись до последнего. Желание, мотивация и настрой имеют решающие значение. «Спартак» превосходил нас по игре. Но мы компенсировали это другими качествами.
– Может, на этот матч пытались повлиять вышестоящие над футболистами силы? Вы просто не знали о возможном сговоре. Допускаете?
– Нет, это невозможно. Единственное, что «Зенит» мог финансово мотивировать «Спартак». Обычно так делают.
– В 2001-м? «Зенит» мотивировать богатый «Спартак»?
– Да. Могли привезти наличные. Выписать дополнительные премии. Обычно так делается. Обычно ты играешь за одни премиальные, а тебе привозят в два раза больше. Почему нет?
– Согласен. Это не запрещено.
– Да. Но вариант, что «Спартак» договорился с «Локомотивом», невозможен. Это соперники, которые в 99-м, 2000-м, 2001-м боролись за чемпионство. И тут они договариваются. Это смешно. Московские команды и «Зенит»…. Коалиция клубов невозможна. Если что-то просочится, то это будет большой скандал. Болельщики это не смогут принять.
– Игроки «Зенита» задавали вам вопросы по этой игре?
– Конкретики не помню. Но понятно, что шутки были на эту тему. Существенных претензий, думаю, не было, — сказал Сенников.
… Дебют «Зенита» в Лиге чемпионов отложился. Но некоторые игроки заявили, что и третье место стало «потолком» и «большой удачей». А без усиления повторить успех будет сложно. Например, Андрей Кобелев заявил «Спорту День за Днем»:
«Нам хотелось усиления в команду [на следующий сезон], но, к сожалению, «Газпром» тогда не столь сильно не участвовал в «Зените». И мы понимали, что без усиления в следующем сезоне будет сложно. Спрашивали ли в команде руководство об усилении на следующий сезон? Нет, руководство не озвучивало решения, но мы ведь общались в коллективе, знали, что происходит. Все понимали, какие у «Зенита» возможности. Понимали, что нам предстоят еврокубки. И мы знали, пройдя в Кубке Интертото, что для успешного выступления в Кубке УЕФА нам нужно усиление. Ведь предстояла дополнительная физическая и эмоциональная нагрузка».
Или Александр Горшков, говоря о причинах успеха в сезоне 2001 и перспективах, сказал корреспонденту «Спорта День за Днем»:
– В 2001-м мы прыгнули выше головы. Заняли максимально высокое место. В том сезоне очень хорошо работал Юрий Андреевич Морозов. Он собрал команду из опытных игроков, добавив совсем молодых. Аршавина, Кержакова, Васяновича, Нагибина. И ряд других футболистов. Юрий Андреевич нашел хороший баланс. И это принесло результат.
– Что почувствовали, узнав результат в Раменском? Радость из-за первой в истории бронзы? Или разочарование из-за непопадания в Лигу чемпионов?
– Все-таки больше радости. Повторю, в той ситуации бронза стала очень хорошим результатом. Это максимум, что было возможно. Но да, было и некоторое сожаление. Мы верили и надеялись, но чуда не случилась. Но мы очень радовались бронзе, первой в российской истории «Зенита». Были счастливы.
– Андрей Кобелев сказал, что в команде понимали, что без усиления будет сложно. У вас было подобное? Третье место – потолок?
– Мы совпали во мнении. Тогда мы прыгнули выше головы, взяв бронзу. И мне сложно прогнозировать, как бы развивалась команда, попади она в Лигу чемпионов, ведь после сезона я покинул клуб. Конечно, все предполагали, что команда пойдёт вверх, так как Юрий Андреевич планировал дополнить ее молодыми игроками, больше на них опираться. С его точки зрения, это имело большую перспективу, но что-то не сработало. Появились первые легионеры из дальнего зарубежья — Вьештица и Мудринич, которого очень рекламировали. Говорили, что он станет заменой Кобелеву. Но сезон не очень сложился, — сказал Горшков.
Уход лидеров
Зимой 2002-го ушли девять человек: Александр Горшков, Андрей Кобелев, Геннадий Попович, Максим Деменко, Дмитрий Бородин, Дмитрий Давыдов, Александр Петухов, Сергей Васянович и Сергей Лазарев.
Горшков и Кобелев, лидеры полузащиты и команды, опытные игроки с авторитетом, ушли свободными агентами. Попович, главный бомбардир команды в чемпионате России сезона 2001, закончил карьеру из-за проблем с сердцем. Деменко чаще играл, чем нет, и делил второе место в списке бомбардиров «Зенита» прошлого сезона.
Бородина считали надежным вторым номером. Только уход Давыдова (защитник, игравший в «Зените» с 1994-го, провёл сезон в дубле), Лазарева, Петухова, и, с натяжкой Васяновича (семь матчей, гол и три ассиста), нельзя было назвать серьезной потерей. Уход последнего больше связан с проблемами с дисциплиной.
Вот статистика ушедших лидеров в сезоне 2001 (все турниры)
|
|
Игры |
Голы |
Результативные передачи |
|
Горшков |
30 |
6 |
3 |
|
Кобелев |
26 |
7 |
4 |
|
Попович |
26 |
10 |
2 |
|
Деменко |
19 |
6 |
2 |
Уход Поповича
Ударом для команды и болельщиков стал уход 28-летнего Поповича. Нападающего, забившего 41 мяч в 126 матчах во всех турнирах. Нападающего, про которого сочинили песню «Форварды». Группе «Бивни» Попович был милей Стоичкова, Веа, Кантоны и Дель Пьеро.
Врачи настаивали на окончании карьеры из-за проблем со сердцем. Шок для одноклубников, они не верили. И самое трагичное – не верил Попович. Он закончил профессиональную карьеру, продолжив играть на любительском уровне. 4 июня 2010-го, форвард скончался в возрасте 37 лет. На следующий день после игры за «Неву» в чемпионате Петербурга.
Алексей Игонин рассказал корреспонденту «Спорта День за Днем»:
– Эту историю [новость о необходимости окончания карьеры Поповича] в команде воспринимали с непонятным чувством… У меня и сейчас перед глазами начало тех зимних сборов. Мы тренировались без мяча в Петербурге, просто бегали и прыгали. И Поповичу здоровья хватало не только на то, чтобы смеяться после тренировок. Он легко выдерживал серьезные нагрузки, и мы удивлялись тому, как он сильно одарен физически. И тут случилась такая история… Настолько непонятно и неожиданно для всех. В это никто не мог поверить.
– У него были сомнения? Долго врачи убеждали?
– Конечно, да, у него были сомнения. И мы увидели, что из этого получилось… Так или иначе, он все равно продолжал играть. Кто бы что ему не говорил, не убеждал, он продолжал играть. Он был уверен в себе. Я представляю, как ему тяжело далось это решение. У Поповича было непреодолимое желание играть. Подспудно он думал, что возможность возращения в профессиональный футбол существует. Это единственное, что ему помогало.
Но проблемы начались до 2002-го. Анатолий Давыдов, главный тренер «Зенита» (1998 — 2000) рассказал в интервью «Московскому комсомольцу» в 2010-м:
«После финала Кубка России в 1999-м у Гены на медобследовании обнаружили проблемы с сердцем. Я не помню подробностей, уже 10 лет прошло, но ему тогда сделали первую операцию. После вмешательства врачей он оклемался, и доктора дали добро на физические нагрузки. Гена поехал с нами в Турцию на сборы. Я помню, он не мог выполнять все методические упражнения, которые ему предписали врачи. Давались они ему крайне тяжело».
Клубный врач Михаил Гришин, запретивший Поповичу играть, в 2017-м рассказал в интервью «Спорту День за Днем»:
«Я его за руку водил в Институт гематологии, в областную больницу. Потом он в Швейцарию ездил с кардиологом из областной больницы. После второго случая (сначала у Гены был инфаркт легких) уже вопрос даже не стоял, будет он играть или нет. Важно было минимизировать последствия инфаркта. Мы, затаив дыхание, ждали результатов ПЭТ (позиционно-эмиссионная томография. — «Спорт день за Днем»). У него в зоне инфаркта были «живые участки», но вопрос о продолжении игры на профессиональном уровне уже не стоял. Продолжение карьеры на любительском уровне? Это был его выбор. Как можно было его остановить? Наручниками? Не мог он без футбола жить».
Горшков и Кобелев
В феврале 2002-го Горшкову, игравшему за «Зенит» с лета 1997-го, исполнился 31 год. Кобелеву было 33 (в «Зените» с января 1999-го).
Мутко предложил обоим продлить контракты. Проблема для [для Горшкова] была в Морозове. Юрий Андреевич был не против оставить лидеров, но хотел построить новую, молодую, команду. С другими игроками в центре поля.
Дольше шли переговоры с Горшковым. Кобелев решил все быстро. Он уехал в Москву свободным агентом.
– Я уже был немолод, – сказал Кобелев корреспонденту «Спорта День за Днем». – Надо было устраивать личную жизнь. Дети были взрослыми. Это первая причина. Вторая – нам хотелось усиления в команду, но, к сожалению, «Газпром» тогда не столь сильно не участвовал в «Зените». И мы понимали, что без усиления в следующем сезоне будет сложно. Все вкупе подтолкнуло к этому решению. Повторю, важны были и личные причины. Дети подросли, как раз собирались идти в школу.
– В «Динамо» предложили условия, которые не мог позволить «Зенит»?
– Нет. «Динамо» появилось после моего возращения в Москву. Они предложили контракт только через месяц-полтора после моего переезда, – сказал Кобелев.
С Горшковым расставались тяжелее. Хавбек стал в Петербурге своим. И не понимал, как его, одного из лучших бомбардиров и системообразующего игрока основы, внезапно планируют посадить на скамейку.
Морозов не стал утаивать причину. Сказал хавбеку, что он может остаться. Но не игроком основы.
Горшков рассказал «Спорту День за Днем»:
– Юрий Андреевич, опытный тренер, решил, что в следующем сезоне будет больше доверять молодым ребятам. Мне был 31 год, и он честно сказал, что не рассчитывает на меня в следующем сезоне как на основного игрока. У нас были совместные встречи с Виталием Леонтьевичем Мутко и Юрием Андреевичем по этому поводу.
Было понимание, что я могу остаться, но не в качестве основного футболиста. Я был полон сил и желаний, но таково было виденье тренера. Поэтому я принял приглашение «Сатурна». Хотя мне было очень сложно расставаться с «Зенитом». Болельщики, город, атмосфера «Петровского»…. Расстаться с этим было очень сложно.
– В сезоне 2001-го вы были основным игроком. Почему сомневались, что не сможете переубедить Морозова игрой?
– Действительно, почти все матчи я провел в основном составе, надеялся, что приношу пользу команде. И в какой-то степени решение стало неожиданным. По моему мнению, это делалось несколько искусственно… Были несколько встреч с руководством и тренером. Мы пытались найти общий язык. Договориться, что расставание с ветеранами не должно происходить искусственно, а иначе – естественным путем.
– Как?
– Например, молодые игроки должны показать на тренировках, доказать, что достойны места в стартовом составе. Что могут вытеснить ветеранов. Это по-спортивному. Но Юрий Андреевич, которого я уважаю, имел свое мнение. Он видел, что так будет правильно. Думал, что я, возможно, в каких-то матчах и сыграю. Он сказал о решении честно, в глаза. Что не рассчитывает на меня как на основного игрока.
– Мутко влиял на решения Морозова?
– Виталий Леонтьевич очень не хотел, чтобы я ушел, беседовал с Юрием Андреевичем на эту тему. Но окончательное решение осталось за мной. Хотя Виталий Леонтьевич предлагал потерпеть и остаться. Уговаривал Юрия Андреевича, но воспринимал тренера как человека, принимающего решения.
Было видно, что тренер настроен на омоложение команды. В итоге и Кобелев не остался. Да, молодежь очень здорово влилась в команду, дала импульс. Это сейчас мы говорим о том, что следующий сезон вышел неудачным. Тогда это никто не мог предполагать. Многие считали, что молодые подхватят игру. Плюс, укрепят легионерами, и команда двинется вперед.
– Вы поняли, а главное – приняли решение Юрия Андреевича?
– Тогда да – была обида. Недопонимание. Но сейчас я осознаю, что видение тренера, возможно, было оправданным. Он хотел дать больше времени молодым ребятам. Возможно, если бы я остался, то был бы несчастлив. Возможно, случились бы конфликтные ситуации с другими игроками. Тренер, предполагая это, принимал решение. Сейчас я вспоминаю ту историю адекватно. Юрий Андреевич действовал из благих намерений, опираясь на футбольные законы. Он открыто об этом сказал. Ведь часто в нашем футболе случаются ситуации, когда тренер начинает что-то выдумывать, пытаясь сплавить игрока. Обвинять в чем-то. Но зимой 2002-го все прошло честно и профессионально.
А вот, что о ситуации рассказал «Спорту День за Днем» спортивный директор (2001) Борис Рапопорт, возглавивший команду в 2002-м:
– Команда 2001-го исчерпала свои возможности. И в силу причин, для меня не совсем понятных, хотя я работал спортивным директором, мы отказались от ряда футболистов, которые были системообразующими.
– Горшкова и Кобелева?
– Конечно. Кобелев был системообразующим. Многие начинающие футболисты прибавляли при нем – Аршивин, Кержаков. Угаров при нем сильно отыграл. Горшков и Кобелев ушли, и замену им, по большому счету не нашли. По Кобелеву долго обсуждали ситуацию, я участвовал в переговорах с Виталием Леонтьевичем Мутко. Но Юрий Андреевич хотел перестроить команду. Если бы не болезнь, возможно, он бы сделал то, что задумал. Он пошел на кардинальные перемены. Возможно, он понимал, что команда 2001 года себя исчерпала. Но он заболел, и процесс затормозился.
– Мутко хотел, чтобы Горшков и Кобелев остались. Вы, как спортивный директор, пытались повлиять на решение Юрия Андреевича?
– Пытался. Он мне говорил: «Ну что ты ходишь? Я сам все понимаю». Еще и Деменко ушел. Виталий Леонтьевич мог их оставить, но он понимал: в этом нет смысла, если главному тренеру не нужны эти футболисты. Но это правда, Мутко хотел, чтобы Горшков и Кобелев остались. По Кобелеву долго разговаривали. Нужны были финансовые затраты по запросам Кобелева. Если бы Юрий Андреевич сказал, что игрок ему нужен, то Виталий Леонтьевич решил бы все финансовые вопросы.
Юрий Андреевич хотел омолодить, реорганизовать коллектив, видел, что это даст плоды. Только не знаю, почему ему не нужен был Кобелев. Мы это с ним не обсуждали. Но, я так понимаю, Юрий Андреевич понял, что та команда добилась максимального результата, третье место, и ей на смену нужна была новая. Но он не успел это сделать из-за проблем со здоровьем, — сказал Рапопорт.
А что одноклубники? Константин Лепехин заявил «Спорту День за Днем», что «испытал дискомфорт в душе» от ухода Горшкова. Да-да, Лепёхин, это жесткий, и, казалось бы, не несентиментальный человек.
Сборы «Зенита» в Туапсе, Морозов, дедовщина, первые легионеры. Интервью с Константином Лепехиным
– Это было планомерное омоложение, – сказал Лепехин. – Это я понял спустя много лет. Их убрали не потому, что они не соответствовали уровню. Юрий Андреевич начал омоложение состава. Потом Петржела, из-за разных причин, его продолжил. Это обычный процесс. Уход лидеров остается принять. Конечно тяжело, когда ты играешь с людьми по несколько лет. С Горшковым мы отыграли вместе шесть лет. Конечно, завязываются отношения. Первое время испытываешь дискомфорт в душе»Игонин назвал уход Кобелева и Горшкова «очень значимой потерей» для «Зенита»:
– При уходе из команды большое влияние играет сама личность, — начал Игонин, — Одно дело, как играет футболист, другое – как его воспринимают в коллективе. Горшков и Кобелев играли очень большую роль не только на поле, но и в команде. Саша Горшков – человек с потрясающими положительными качествами, не знаю людей, у которых он вызвал бы отрицательные эмоции и воспоминания. Кобелев – лидер, харизматичная личность. Таких футболистов очень мало. Их уход был очень значимой потерей. Вокруг этих футболистов строилась игра.
Тогда команде нужно было расти и расти, и с такими игроками как Горшков и Кобелев процесс был бы более быстрым и качественным.
– Оба отказались продлить контракты. Вы, как капитан, пытались повлиять на них?
– Нет. Тогда так не поступали. Сейчас тоже никто цифр не озвучивает, но журналисты пишут, кто куда и за сколько переходит. До нас подобная информация не доходила. Переговоры шли между игроком и президентом. Даже не знаю, были ли у Горшкова и Кобелева агенты. Тогда большинство занимались только футболом, даже и не знали про существование каких-то бонусов и премиальных коллег. Обсуждались общие вопросы, но личные – никогда. Я в это не лез.
– Горшков и Кобелев ушли, если бы «Зенит» занял второе место и квалифицировался в Лигу чемпионов? И как изменились бы команда и клуб?
– Не думаю, что что-то в команде кардинально поменялось. Честно говоря, наши результаты были выше возможностей клуба, в том числе финансовых. Полагаю, что второе место не изменило бы их решения. Возможно, появился спонсор. Но скорее, это были бы дополнительные городские средства. Работа со спонсорами только начиналась, – сказал Игонин.
Кобелев вернулся в Москву, подписал контракт с «Динамо», и закончил карьеру через год.
Горшков отыграл за «Сатурн» два года, вернулся в «Зенит» за месяц до 34-летия – зимой 2004-го. И играл до 2009-го. А в 2008-м, в 38 лет, сыграл на новой позиции правого защитника в полуфинале Кубка УЕФА против «Баварии».
По словам Горшкова, инициатором возвращения в 2004-м стал Властимил Петрежела.
«Петржела только прилетел в Петербург. И ему показали на видео матчи 2001 года. Потом он познакомился с командой, и спросил: «А где десятый номер? Где восьмой?», имея в виду Кобелева и меня. Он запомнил нашу игру по тем видео.
И спустя два сезона я вернулся именно благодаря его инициативе. В 33 года. Петржела посчитал, что к молодым ребятам, которые при нем влились и заняли второе место, нужны опытные игроки, которые им помогут. Петржела понимал, что молодая команда, выстрелив, может выдать следующий сезон не очень хорошим. Поэтому он предложил мне вернуться. Я воспринял это с огромной радостью. И поиграл в «Зените» до 38 лет», — сказал Горшков «Спорту День за Днем».
Первые легионеры
Вьештица и Мудринич. 22-летнего центрального защитника купили за 125 тыс. евро. 24-летнего центрального полузащитника арендовали.
Похоже, что Юрия Андреевича, после высказанной несокрушимой позиции по Горшкову и Кобелеву, поставили перед фактом. Морозов сказал, что легионеры не нужны «Зениту». Но Вьештицу не зачехлил. И пытался встроить Мудринича.
Сперва про хавбека
Его рекламировали как умного игрока, замену Кобелева. В принципе, не обманули. Мудринич был умен, но ленив. Большинство зенитовцев отмечали его виденье поля, передачи и почти морбидное нежелание бегать. Это, конечно, не устроило Морозова.
Игонин рассказал «Спорту День за Днем»:
«Конечно, были свои и шутки и подколы в адрес легионеров. Особенно над Мудриничем. Он по многим параметрам не подходил Юрию Андреевичу. Движение, подборы, прессинг были на низком уровне. Но у него были уникальные возможности. Прекрасная левая нога, передачи. И я понимаю, какой смысл закладывали, приглашая его. Но это, увы, не сработало».
Лепехин раскрыл подробней:
«Если Вьештица более или менее поиграл за «Зенит», хотя начало у него было очень неудачное, он тяжело входил в игру команды, то Мудринич мало играл. Что не устроило в Мудриниче тренерский штаб? Объем работы. Хотя он очень хорошо владел левой ногой. Если можно было бы не бегать, а только бить штрафные, то он пригодился бы! Его взяли на замену Кобелеву. Небо и земля? Мудринич… Они футболисты разных весовых категорий. Это было видно невооруженным глазом. Единственный плюс югослава был в том, что он моложе Кобелева. Во всем остальном Кобелев превосходил его на две головы», – сказал Лепехин.
Минусы перевесили плюсы, даже «хорошее владение левой» не помогли. И Мудринич вернулся через год вернулся в «Смедерово». Владение не помогло и дальше – часто менял один сербский провинциальный клуб на другой. За «Зенит» сыграл 11 матчей во всех турнирах, забив мяч.
Вьештица, сыграв десять матчей во всех турнирах в дебютном сезоне, остался в России практически на всю карьеру. В «Зените» — до 2006-го, потом – за «Ростов» (2006 – 2007), «Партизан» (2008), «Шинник» (2008 — 2010), «Жемчужину» (2011), «Урал» (2012 — 2013), петербургское «Динамо» (2014). За «Зенит» сыграл 94 матча во всех турнирах.
В начале 2002-го Вьештица редко ставили в старт, но потом, в середине сезона, Борис Рапопорт сетовал на травму серба, говоря о причинах неудачного сезона.
В те годы в прессе писали о непростых отношениях опытных игроков «Зенита» с молодыми. Но «дедовщину» к легионерам не применяла. Ну, или, не признались в этом. Хотя фразу «приняли их ДОСТАТОЧНО спокойно» можно трактовать по-разному.
«Вьештица и Мудринич более или менее понимали по-русски, пытались на нем разговаривать. Приняли их достаточно спокойно. Не делали из них кумиров и звезд. Легко относились, все решалось на поле», – сказал Лепехин «Спорту День за Днем».
А капитан «Зенита» Игонин подружился с защитником через некоторое время.
«Взаимодействовали с легионерами хорошо. Их трансфер был продуманным решением. И, все-таки, они приехали не из далекой Бразилии. И им было намного проще адаптироваться. Они не владели русским языком, но тот же Вьештица стал быстро влился в коллектив, начал учить язык.
Я не знаю, что действительно происходило в их душах. Через некоторое время мы стали ближе с Вьештицей. Много времени проводили вне поля. Но это произошло через два-три месяца после его перехода. В первые месяцы, конечно, им было тяжело. Но что они думали, я не знаю.
Вьештица сразу показал на тренировках, что у него есть потенциал остаться в команде на несколько лет? Нет. Понимания не было, что он игрок основного состава. Вьештицу пригласили для перспективы. Молодой футболист с хорошими данными для защитника. Но не думаю, что его изначально расценивали как игрока основы. Но после первых тренировок и ударов по мячу, мы в коллективе рассуждали, действительно ли было необходимо приглашение легионеров», – сказал Игонин «Спору День за Днем».
Кстати, показания зенитовцев разнятся. Лепехин сказал, что Вьештица говорил по-русски после переезда. Серб заявил, что не говорил. И назвал только одного человека из команды, кто помогал ему после переезда. Не угадаете, кого.
– Было тяжело, – сказал Вьештица «Спорту День за Днем». — В первую очередь, из-за возраста. Во вторую – из-за языка. Переводчиков тогда не было. Объяснялся, как получится. Тяжело было. К тому же, ребята в «Зените» не привыкли к иностранцам. Но потом стало лучше.
Мало, кто знал английский в команде, поэтому я общался мало. Но единственный, кто немного знал английский – Куртиян. С ним общались. Узнавал информацию через него.
– Алексей Игонин сказал мне, что через несколько месяцев после вашего перехода вы подружились, проводили время и вне футбола.
– Да, да! С Игониным, Славой Малафеевым, Лехой Катульским! Первое время. А потом с остальными – с Быстровым, Аршавиным, Кержем. Общался со всеми, а первое время – да, с Куртияном, Лехой Игониным, Славой, Катульским.
– Чем занимались вне футбола с ними?
– (долгая пауза) Ничем. Было много тренировок. В первый год был еще Юрий Андреевич. Каждый день по две тренировки! Не было много времени для того, чтобы думать о чем-то вне футбола.
Милан Вьештица: У Морозова были по две тренировки в день. Такого нет нигде в мире!
Позже из ЦСКА перешёл сербский нападающий Предраг Ранджелович.
Сбор в Туапсе
Первые тренировки провели Удельной, где, по словам Игонина, «просто бегали и прыгали». Потом улетели в Туапсе. И ничего в этом необычного нет. В пользу этого говорит тот факт, что некоторые зенитовцы не могли вспомнить детали этого сбора. Игонин переспросил меня: «Туапсе? Что-то не помню… в каком году? Хм, уточню у ребят». Согласитесь, если бы сбор в Туапсе был бы чем-то необычном, то о нем помнили.
Игонин задумался, и потом вспомнил:
«Многие вопросы в плане инфраструктуры и проживания приходилось решать по ходу. Гостиница была «заморожена» на зимний период. Мы были в ней одни. С одной стороны, тренерскому штабу это нравилось – игроков ничего не отвлекало. Но футболистам необходима эмоциональная разрядка. Ведь люди находятся в одном и том же коллективе продолжительное время. От той пустоты складывались не самые приятные ощущения. Место было… ненасыщенным», – сказал Игонин.
В Туапсе Морозов устроил просмотр для молодежи. Из шести человек в составе закрепился только Олег Власов. Играли товарищеские матчи с российскими командами. Южными. В том числе, с родной для Лепехина майкопской «Дружбой». Может поэтому Константин вспомнил те сборы с чуть ли не теплотой?
«База в Небуге, хорошие условия для работы по российским меркам. Нормальные условия для проживания, два хороших травяных поля. Мы спокойно отнеслись к этому месту. Какая разница, где работать – в Туапсе или вТурции, если условия были хорошими? Тем более, что и погода позволяла работать. Если бы сейчас «Зенит» решил провести там сбор? Ну провели бы… Но потом была бы группа обиженных футболистов. Кто-нибудь лечился бы с травмами», — сказал Лепехин «Спорту День за Днем».
Но со свободным временем в древнем городе было туго.
– Контроль был постоянным! – сказал Лепехин. – Было очень сложно куда-то выбраться. Мы были заряженными на сборах, все футболисты на виду. Поэтому, даже мыслей не возникало покинуть расположение команды. Тебя бы тут же спалили, поняли, что ты где-то гуляешь и бухаешь. Такого не допускали. Понимая и зная Юрия Андреевича, его подход, каждый, кто решался на нарушения режима понимал, что это дело рискованное. И за это будет молниеносная ответка.
– Юрий Андреевич мог себе позволить нарушение режима. Но при этом жестко требовал с игроков соблюдение режима. Как вы к этому относились?
– Если он нарушал, то мы, наверное, этого не видели. Мне не хотелось бы эту тему развивать. Для меня Юрий Андреевич – нарушающий или нет – один из величайших российских тренеров. Многим не нарушающим режим до него никогда не добраться! До его понимания футбола, – сказал Лепехин.
Следующий сбор провели на Кипре, который, наверняка, для современных зенитовцев был бы равнозначен Туапсе 20-летней давности. А тогда, всех находившихся на просмотре, отцепили. Кроме Власова.
Третий сбор прошел в Венгрии.
Сезон 2002
Обновленный «Зенит» начал сезон с поражения от «Анжи», который финишировал 13-м в 2001-м и вылетел в 2002-м. Обыграл «Ротор», проиграл ЦСКА, сыграл вничью с «Торпедо»… К восьмому туру «Зенит» набрал девять очков из 24 возможных.
Пот ом пошел пободрей, но 5 июля, через несколько дней после победы над «Аланией» (2:1) в 13 туре и за пять дней до игры со «Спартаком» в Москве, Юрий Морозов ушел с поста главного тренера по состоянию здоровья. Его сменил Михаил Бирюков.
При Морозове «Зенит» сыграл 12 матчей: шесть побед, три ничьи, три поражения.
В первом матче Бирюкова «Зенит» проиграл «Спартаку» 3:4.
Бирюков руководил командой в девяти турах, до 26 августа. При нем «Зенит» набрал восемь очков. Итог: две победы, две ничьи, пять поражений
Его сменил Борис Рапопорт, установивший за небольшой период работы (был главным до 17 ноября 2002-го, конца сезона) два рекорда. Первый – «Зенит» провел самый результативный матч в еврокубках, обыграв андоррский «Энкамп» (8:0). Второй – его «Зенит» не выиграл ни одной игры в чемпионате России. Итог работы во внутреннем первенстве: девять матчей, четыре ничьи, пять проигрышей.
«Зенит» занял десятое, самое низкое после возвращения в Высшую лигу, место, повторив результат сезона 1996.
При Рапопорте «Зенит» прошел «Энкамп» в отборочном раунде Кубка УЕФА, проиграл «Грассхопперу» (1:3) на выезде в первом матче 1/64 финала, выиграл на «Петровском» (2:1) и вылетел из турнира.
Вот, что рассказал Лепехин, говоря о причинах результатов:
– Причина? Смена поколений. И немаловажную роль сыграла болезнь Юрия Андреевича. Все-таки он все держал под своим контролем. С приходом нового тренера требования к игре могут остаться теми же, но когда с тебя требует Юрий Андреевич... Скажем так, у него были рычаги воздействия. Мог применить санкции. А потом он ушел, и многие решили: «Ну, не добегу, и что? Ничего страшного! Может, и не поругают!» Требовательность к себе изменилась. Из-за этого пострадал результат. Еще в команду влилось много молодежи. А ей свойственна нестабильность.
– Бирюков и Рапопорт были намного мягче и менее требовательными?
– Не хочется говорить о мягкости или жесткости. Но все помнили, что было много случаев, когда Юрий Андреевич мог взять и отчислить футболиста. Когда он ушел из команды, люди поняли, что кого-то отчислить будет очень сложно.
– Многие снизили требовательность к себе. Воспринимали Бирюкова и Рапопорта временщиками?
– За всех судить мне трудно. Я был опытным футболистом. И я никогда в карьере не воспринимал любого главного тренера как временщика. Я понимал, что мне нужно выполнять требования. За семь лет моей в карьеры в «Зените» сменились семь тренеров. Отыграл бы я столько, если считал бы кого-то временщиком?
Борис Рапопорт, говоря о причинах, вспомнил в разговоре с корреспондентом «Спорта День за Днем» травмы и отсутствие коллектива. Слова Лепехина про «не добегу», не подтвердил. По его словам, команде нужно было «хирургическое вмешательство», но после разговора с Мутко, тренер решил оставить все, как есть до конца сезона.
– Юрий Андреевич пошел на кардинальные перемены. Возможно, он понимал, что команда 2001 года себя исчерпала. Но он заболел, и процесс затормозился. Еще в 2002-м было большое количество травм во время моей работы. Вьештица и Игонин не сыграли ни одного матча. Катульский практически не играл. Ушли часть футболистов + повлиял высокий уровень травматизма. Вот, в чем причины. <…>
– Вы хотели, чтобы в вашем «Зените» играли Кобелев и Горшков?
– Конечно. Но дело в том, что, когда я пришел, в команде происходили странные вещи. До своего назначения я был весь сезон с командой, был на всех матчах. Но я не замечал внутреннего состояния команды. Мне казалось, что оно лучше, чем есть. А когда я пересел с одного места на другое, то понял, что не хочу излишне копать. Но внутренне состояние команды было тяжелым.
Не было единого коллектива, к сожалению. Была группа ветеранов, которые вели себя достаточно жестковато. Было поколение среднего возраста, и молодые ребята, которые жили сами по себе. Я имею в виду Аршавина, Кержакова и так далее. Но единого монолитного коллектива не было. В начале сезона, при Юрии Андреевиче, когда мы вышли в финал Кубка, коллектив как-то был, но потом начал расползаться и разваливаться.
Через неделю после моего назначения, я это увидел. Понял, что необходимо хирургическое вмешательство. Но мы переговорили с Виталием Леонтьевичем, и договорились оставить все, как есть до конца сезона. Без революций.
И надо сказать, что пришедший после меня Петржела тоже не решился на кардинальные меры. И идя на 12-м месте, зашатался. И только потом он решился на изменения, понимая, что его могут уволить. И то, что сделал он, должен был сделать я. Это была моя серьёзнейшая ошибка.
– «Ветераны вели себя жестковато». Что вы имели в виду?
– Не было контакта между ветеранами и молодежью. Копать хочу…. Но был жесткий уровень взаимоотношений. Должна быть доброжелательность. Но ее не было. Был разношёрстный коллектив. И мне не удавалось их объединить. Видел, что мне необходимо провести ряд реформ.
Возможно, Юрий Андреевич это предвидел. Хотел омолодить, реорганизовать коллектив, видел, что это даст плоды. Только не знаю, почему ему не нужен был Кобелев. Мы это с ним не обсуждали. Но, я так понимаю, Юрий Андреевич понял, что та команда добилась максимального результата, третье место, и ей на смену нужна была новая. Но он не успел это сделать из-за проблем со здоровьем.
– Константин Лепехин сказал мне, что некоторые футболисты, во время работы Михаила Бирюкова и вашей, снизили к себе требования. Вы заметили это?
– Не, не замечал. Тренировались они нормально. Я пришел в тот момент, когда команда оказалась в психологической яме. Ведь многие футболисты понимали, что уже не получиться подняться в зону еврокубков, повторить 2001 год. Возможно, многие ребята, понимая, что их время в «Зените» на исходе, тренировались без души. Но я не видел, что они валяли дурака на тренировках. Такого не было. Может, Костя, находясь внутри коллектива, замечал это. Но я – нет, – сказал Рапопорт.
источник фото: ФК "Зенит".