Известному в Петербурге футбольному специалисту, тренеру, представителю Федерации Дмитрию Александровичу Корелову 8 ноября исполнилось 50 лет. Накануне юбилея он, приняв наше приглашение, заглянул в редакцию.
— Ваш отец был шахматным гроссмейстером, а вы пошли своей дорогой, избрав футбол. Не жалеете? Юбилей ведь повод для раздумий.
— Нисколько не жалею. Кто-то же должен этим заниматься. Вообще, мой отец действительно был тренером по шахматам и гроссмейстером, но кроме него, моим воспитанием занимались бабушки. Одна — кандидат медицинских наук, а другая — химических. Первая пыталась склонить меня к медицине, но вскоре поняла, что это бесполезно и опустила руки. Я занимался футболом. А бабушка в дальнейшем помогала мне в те моменты, когда меня хотели исключать из школы. Она надевала ордена, приходила в класс и объясняла учителям, что меня надо еще чуть-чуть потерпеть.
— Так что все-таки вас подвигло к профессиональному футболу? Тогда все мальчишки гоняли во дворе мяч, но мало кто стал футболистом.
— Я любил футбол. Меня пытались приобщать к самым разным видам спорта. Я занимался конным спортом, фехтованием, легкой атлетикой, шахматами, даже хоккеем с мячом. Футбол перетянул. И уже в молодости у меня появились тренерские наклонности...
О тренерской профессии
— Тянуло стать тренером?
— Михаил Лохов (футболист и тренер «Зенита» в прошлом — «Спорт День за Днем») сказал, что я «родился руководителем».
— Тренер и руководитель — разные понятия.
— Верно. Тренером нужно родиться. Видимо, мне посчастливилось. Тренер — это человек, который знает, как надо учить и воспитывать человека. Это редкое качество. У нас в стране многие работают тренерами, но не являются ими. В 1980-90-ых в России было достаточно много профессиональных, классных тренеров, а сейчас их становится меньше. Старые кадры уходят, замены им нет.
— Так что, в 80-е годы тренерам работалось лучше? Профессия выглядела престижной? При зарплате в 120 рублей?
— Я получал в те времена 250 рублей. Это была шикарная зарплата! Я о деньгах даже не задумывался.
— Условия работы детских тренеров в России продолжают ухудшаться?
— Когда мы шли в профессию, мы делали это для того, чтобы чего-то добиться. В то же время можно было неплохо заработать. Да, мы тренировали в залах и на отвратительных естественных полях. Искусственных полей тогда в стране вообще не было. Однако молодые футболисты подрастали и попадали в «основу» ведущих клубов. Вы скажете, что конкуренция в составах была ниже, так как в СССР не было легионеров? Но в 1984 году в «Зените» было 25 равнозначных футболистов и пробиться туда из дубля было чрезвычайно сложно! Сейчас есть искусственные поля, на которых можно ставить идеальную технику. Мяч не скачет по неровностям поля, так что игроку не нужно смотреть на него, опуская голову. Он может сразу начинать играть, виде поле. Однако тренеров нет, поэтому и игроков нет. В наше время в Ленинграде было 6-8 достойных юношеских футбольных команд в каждом возрасте. Сейчас все достойные собраны в Академии «Зенита» и в школе «Зенит». Фрагментарно какое-то сопротивление оказывают «Локомотив» и «Коломяги». Больше в городе конкуренции нет. Поэтому у футболистов не формируются навыки скоростной работы с мячом при жестком сопротивлении. Когда молодой игрок попадает во взрослую команду, то у него попросту отсутствуют данные, необходимые для игры в футбол.
Корни футбольных проблем
— То есть наших молодых футболистов толком не учат играть?
— Понимаете, в футболе нет мелочей. Недостаточно просто заучить движение. Надо знать, как его исполнять правильно и вовремя. Недостаточно просто уметь принять ногой мяч — нужно понимать, как правильно это делать. А у нас юный футболист на правой бровке принимает мяч правой ногой. Естественно, его сразу оттирают к линии и лишают пространства для игры. Поэтому нашим молодым футболистам очень трудно во взрослых командах. Им приходится перестраиваться, ломать старые навыки и учить новые. Ломать у них получается, а вот учиться... Из-за этого мы имеем ситуацию, что наши футболисты выигрывают чемпионаты по юношеским возрастам и пропадают во взрослом футболе. Ведь у человека в процессе «ломки» старых навыков возникают психологические проблемы. Он думает: «Ну как же так, я же в порядке! Почему меня все обыгрывают!?» Многие на этом полностью ломаются.
— В Петербурге недавно появились две новые команды: «Питер» и «Русь». Они хотели набирать составы из молодых питерских игроков, и с ними связывались надужды на возрождение городской футбольной жизни. Однако «Питер» уже приказал долго жить, а «Русь» близка к такому же исходу...
— Проблема в том, что у этих клубов нет материально-технической базы. Нет стадиона, тренировочных полей и так далее. Аренда всех этих вещей стоит огромных денег. Пока бизнес у их спонсоров идет хорошо, такие команды могут жить. Как только в бизнесе возникают неизбежные временные проблемы, команду сворачивают. Это же самое произошло с возрожденной сочинской «Жемчужиной», хотя ее возможности с учетом южного климата и благодатного региона были гораздо выше, чем у «Питера» и «Руси».
Инвалиды борются за себя и побеждают
— Вы тренируете не только юношей и взрослых, но и инвалидов. Как вам работа с ними?
— В 1995 году меня попросили взять команду инвалидов в Петербурге. В 1996-м году два наших воспитанниками стали призерами Паралимпийских Игр в Атланте, а в 2000-м Алексей Силачев стал чемпионом Паралимпиады в Сиднее. До сих пор наш клуб «Нева-Спорт» существует и участвует в международных турнирах. Это интересная работа. Инвалидов не надо заставлять — в отличие от здоровых ребят. Они борются за себя и побеждают себя, а кроме того получают удовольствие.
— А ваша работа с футбольной командой театра Комедии — это хобби?
— Это для души. Мой друг Самвел Мужикян в 2011 году предложил мне работать с их актерами. У них была команда, но не было тренера. Я согласился и не пожалел об этом. В театре я обрел второй дом. Никогда не думал, что судьба занесет меня в такое место. Бывают дни, когда у тебе жить не хочется, а придешь в театр — и все как рукой снимет. Наша команда тренируется два раза в неделю. Мы выиграли все турниры, в каких участвовали. Актеры смогли одержать победу над собой, ведь для них два раза в неделю приходить на тренировки, а потом идти на репетации... Это очень тяжело для артистов.
— Вы тренируете актеров, инвалидов, молодежь... Что для вас важнее?
— Работу с молодежью я приостановил. Видя их отношение к футболу, я несколько разочаровался. С ними работать не хочется. Им футбол не нужен. Молодежь хочет только денег, славы и материальных благ. Они хотят непрерывно получать. А делать ради этого почти ничего не хотят. Есть исключения, но их мало.
— Какие тренеры повлияли на вас больше всего? Вы общались с Павлом Садыриным, с Юрием Морозовым...
— Работа с этими мэтрами наложила на меня определенный отпечаток, но непосредственно к развитию моей карьеры руку приложили другие люди. Владимир Виноградов обеспечил мне попадание в школу «Зенит». Фридрих Марютин передал мне руководство командами нескольких возрастов и помог повысить интерес к работе. Из общения с Вячеславом Булавиным, Виктором Колесниковым, Виталием Лебедевым и Анатолием Ушановым я почерпнул очень много нового. Огромную методическую помощь оказал мне и профессор Мешков из Института физкультуры и спорта. У каждого я брал по крупицам. Все они очень добрые люди, и поэтому с ними было приятно работать.