Тренер сборной России на одном из последних занятий в Новогорске почти что выразил желание как можно быстрее сменить климатические условия. Его «месседж» был завуалирован ответом на соответствующий вопрос о специальной экипировке. Ожидания оправдались: встретил команду Лейпциг во вторник вечером проливным дождем, но наутро уже грело солнце. «Минус 10» остались в кошмарных снах.
Условия для Восточной Германии просто шикарные — и немецкая команда, которая в Лейпциге находится уже с понедельника, и наша получили возможность работать на базе «РБ Лейпциг», о которой «Спорт День за Днем» подробно рассказывал в марте, на идеальном газоне, правда, со слишком разнообразной разметкой, и многообещающим видом на «горку Феликса Магата» — поросший травой подъем для особо серьезных упражнений на выносливость.
Прибегать к большой интенсивности штабу сборной России не пришлось: склеить бы вообще состав на игру с недавними чемпионами мира, привести в приличное общее состояние, не навредив. Первое занятие в Лейпциге (их ждет национальную команду еще три — в Германии она остается до вылета на матч Лиги наций в Стокгольм в воскресенье) провел отдельно от команды Роман Зобнин. Почерк тренеров узнаваем — едва появляются риски, на них следует реагировать. Особенно, если теряешь игроков чуть ли не каждый день.
Предматчевое общение с Черчесовым (он появился вместе с Константином Раушем, который вел себя скромно) началось, как обычно, эмоционально.
— Можно ли предполагать, что первый вратарь на завтрашний матч — Лýнев? — спросил тележурналист.
— Лунéв, — «застрелил» тренер, не добавляя ни слова.
— Есть ли плюс в том, что состав сборной из-за травм похож на экспериментальный?
— Мы планировали другое, но ситуация такая, какая есть. Ни на что не жалуемся, у всех бывают травмы. Но игроки, которые не так часто играют в сборной получат шансы — это, наверное, позитивно.
— Ваша команда после чемпионата мира перестраивается, как и у коллеги Йоахима Лева. Как проходит омоложение состава? У кого сложнее ситуация?
— У нас четыре футболиста сами завершили карьеру. Но если имеете в виду Набабкина и Ари, которому 33, то да, та еще молодая команда… С одной стороны, хочется все время быть в комфортной ситуации, но их не бывает ни у одного тренера и ни в одной команде. Вот Рауш не поехал на чемпионат мира, например, хотя мог. С немцами не могу нас сравнить так как не в курсе ситуации.
— Какая игра для вас важнее — сейчас с Германией, или в Лиге Наций со Швецией, которая может стать товарищеской, если шведы не выиграют?
— Матч с немцами — имиджевая составляющая, против нас выходит топ-сборная. Такие игры кое-что дали нам, кстати, перед мировым первенством. С же Швецией играем за очки, за выход в другую лигу. Для нас все важно.
— Что скажете критикам натурализации, в частности тем, кому не нравится, что за сборную России сыграет Ари?
— Мы никогда никого не просим специально делать паспорт. Прожив девять лет в России, игрок его получает. Если игрок соответствует нашим запросам и юридически возможно его привлечь, мы его рассматриваем. Если для вас Ари бразилец, то для меня — россиянин. И Рауша, кстати, мы не просили делать паспорт. Костя, так? — обратился Черчесов к сидящему рядом Раушу.
— Так, — засмеялся Константин.
— Роман Павлюченко сказал, что из-за натурализации Ари не будет смотреть матчи сборной России.
— Мы с Романом живем в Москве в одном доме, вернусь, встретимся за рюмкой чая, все объясню ему. Надеюсь, он от нас не отвернется.
— Под руководством Йоахима Лев вы выиграли, как игрок, чемпионат Австрии. Что на ваш взгляд происходит с его командой сейчас, учитывая, что Россия и Германии могут поменяться местами в дивизионах Лиги Наций?
— Иногда большое количество топ-игроков становится минусом. Тот же Кроос три года подряд играл в финале Лиги чемпионов, больше, чем все остальные. Сил иногда до чемпионата мира может не хватить, как и у прочих футболистов, которые проводят много матчей.
Недавно я говорил в немецкой прессе, что если у вас есть сомнения в квалификации Йоги Лева, то вы, немцы, действительно великая футбольная нация, если считаете, что легко заменить тренера такого калибра. Уверен, Йоахим снова проведет анализ и сделает нужные изменения, чтобы у Германии снова была команда, похожая на ту, что выиграла чемпионат мира в Бразилии.
— Велика ли вероятность, что против Германии, которая любит контроль мяча, Россия сыграет в три центральных защитника, как это сделала с Испанией в 1/8 финала чемпионата мира?
— Еще есть время подумать. Мы всегда рассматриваем разные варианты. Теоретическое занятие впереди, попробуем еще чуть больше понять игроков.
— Часть вашей карьеры прошла в Дрездене. Что для вас этот период, который стал для вас первым заграничным этапом?
— Наверное, Рауш лучше меня ответит, что такое опыт игры в бундеслиге и что он дает. Я могу вспомнить то, что моя первая игра как раз в Лейпциге была — три раза ударили, три раза забили. 3:3 сыграли. У нас была хорошая команда, все выкладывались на 120 процентов. Мне это запомнилось, потому что по сравнению с российской лигой это были жернова. Не мог понять, почему перед игрой партнеры меня похлопывают, как хоккейного вратаря. Давай, мол, не подведи. Потом осознал, что такое вратарь и какова его роль.
— Как вам Восточная Германия сейчас, спустя 25 лет, как вы покинули дрезденское «Динамо»?
— Пару месяцев назад я был в Дрездене, меня приглашали на 65-летие клуба. От старого стадиона осталось только табло. Что касается Лейпцига, не знаю, но Дрезден реально разросся. Я даже сходил в район, где жил я. Не знаю, кто там сейчас поселился, но выглядит хорошо. Проехал еще мимо родильного дома, где появился мой сын.
Лейпциг
Использованы фото: РФС