Известный голкипер в интервью «Спорту День за Днем» рассказал о возобновлении карьеры, игре в ВХЛ, работе комментатором, телевидении без Сергея Гимаева и воспитании новых Бобровских.
В июле 2016-го бывший голкипер «Спартака», минского «Динамо» и «Амура» Сергей Борисов объявил о завершении карьеры игрока. После этого он сконцентрировался на работе телекомментатором на КХЛ ТВ и «Матч ТВ» и на своей собственной вратарской школе. Однако в июле прошлого года он принял предложение ангарского «Ермака» и возобновил карьеру в ВХЛ.
Предложение «Ермака» застало врасплох
— Сейчас, когда регулярный чемпионат ВХЛ завершен, уже можно говорить, что решение возобновить карьеру было абсолютно правильным?
— Правильно — неправильно, будем смотреть уже после окончания сезона. Но самое главное, что я получаю удовольствие от игр и от всех клубных мероприятий.
— Для вас предложение из «Ермака» оказалось неожиданным?
— Абсолютно неожиданным. Я не собирался даже возобновлять карьеру, у меня уже появился новый род деятельности. Предложение от «Ермака» застало меня врасплох, вначале я даже отшутился. Посмеялись, а через неделю мне снова позвонили, мы более серьезно подошли к этому вопросу и в итоге ударили по рукам.
— Вы уже выступали в «Ермаке». Помогли прежние знакомства?
— Я играл в «Ермаке» тогда только месяц — это очень мало. Но, конечно, меня там знали — директор клуба Александр Быков и генеральный менеджер Николай Золотухин, с которым мы играли в одной команде. Не знаю, как у них появилась идея пригласить меня, но большое им спасибо за возможность снова играть в хоккей.
— Что это для вас — драйв, эмоции, командный дух?
— Сначала было все вместе, какой-то взрыв. Я просто получал удовольствие от тренировок в профессиональной команде, это совсем не то что играть в любительской лиге. Переезды, матчи, турниры, болельщики! Постепенно я вошел в ритм, это стало работой. Но я все еще получал наслаждение от игр, тем более от нашего бразильского хоккея. Бывает, мы спокойно выигрываем матчи, а бывает, как в Челнах — 1:4 проигрывали, а победили 5:4.
— Вратарю с таким бразильским хоккеем не тяжело?
— Тяжело больше молодым, они смотрят статистику — сколько отбили, сколько пропустили. Я просто получаю удовольствие, и для меня главное, чтобы команда выигрывала. А на статистику я внимания не обращаю. Вот, например, мы в Челнах играли, там написали, что по нашим воротам сделали 15 бросков. Я как человек, который уже 20 лет играет в хоккей, примерно представляю, сколько раз бросают. Поэтому я пришел домой, посмотрел трансляцию и в одном только первом периоде насчитал 15. Был бы я моложе, пошел бы и нашел бы в лиге, кто отвечает за статистику. Ведь у вратаря могут быть бонусы прописаны. Неприятно, что так бездарно относятся к статистике.
— А по гостиницам, перелетам, переездам тоже скучали?
— Нет. По перелетам точно не скучал, как и по переездам на автобусах. Но это часть игры в хоккей. Ничего страшного, нужно только немного привыкнуть.
— В ВХЛ часто пугают старыми гостиницами, поездами, длительными автобусными переездами…
— Так пугали пять-шесть лет назад. Сейчас гостиницы стали лучше, а команды летают на самолетах, у многих есть даже чартеры. По сравнению с тем, когда я играл в Высшей лиге в первый раз, уровень соревнований серьезно вырос.
— Только вот многие молодые игроки все еще воспринимают перевод в ВХЛ как ссылку, как понижение.
— Молодые ребята должны понимать, что это не ссылка, это возможность выступать в профессиональной команде. Очень многие строят из себя не знаю что: «Я из команды КХЛ!», а приезжают — и не могут ничего забить. Есть такие заносчивые ребята. Говорить можно много чего, у всех язык длинный, а на деле ничего не показать. Не нравится в ВХЛ, играй лучше, будешь все время в КХЛ!
— Сейчас молодые игроки хотят выступать только в КХЛ.
— Это гонор. У всех есть мечта, но сейчас каждый думает, что родился уже Ковальчуком и игроком олимпийской сборной. А пройти этот путь не так просто. Не каждому дано.
Пожелание журналистам — работать честно
— Как вам Ангарск? Это ведь рядом с Байкалом?
— 100 км от Байкала, недалеко от Иркутска. Ангарск — нормальный город, есть все условия, чтобы работать, — хороший ледовый дворец и места, где можно отдохнуть и купить покушать.
— На Байкал успели уже съездить?
— Да, один раз перед сезоном, когда получился выходной. Съездил, посмотрел. Но я был на самой крайней точке, единственной, куда можно спокойно доехать. Если получится, хочу съездить уже вглубь Байкала. Говорят, там места просто потрясающие. Зимой, к сожалению, выходных нет, да и холода в Ангарске — в минус 40 никуда не поедешь.
— В декабре появлялась информация, что у вас есть предложение из КХЛ. Действительно было?
— Предложение было, и руководители между собой практически договорились. Просто, взвесив все за и против, я решил никуда не дергаться. Потому что в Ангарск меня звали под определенные задачи, а если бы я поехал в КХЛ, сезон бы уже закончил. Плюс в «Ермаке» не было возможности взять другого вратаря вместо меня — не хотелось подставлять команду. Поэтому я рад, что все сложилось таким образом.
— То, что вы находитесь в опале в КХЛ из-за своих высказываний о задержке зарплаты в «Амуре», это неправда?
— Какая опала? Когда я уходил из «Амура», получилась такая история, что у меня брал интервью Алексей Шевченко. Материал, как он говорил, должен был выйти 3 мая после окончания действия контракта. Но Шевченко уехал на чемпионат мира, отдал текст на редактирование, и его выпустили раньше срока. Все, что я сказал, — чистая правда. Это подтверждает то, что все руководство в итоге убрали. Сейчас в «Амур» пришли хорошие руководители, бюджет стал в три раза больше, а команда борется за плей-офф. Так что в Хабаровске можно играть и выигрывать, но нужно прикладывать какие-то усилия. То есть не только набирать хоккеистов, но еще и решать организационные задачи.
— Сейчас такие же проблемы у «Адмирала». КХЛ должна с этим бороться?
— Об этом могу поговорить только летом после завершения контракта. Сейчас я играю в хоккей и не моя задача — это обсуждать.
— У вас ведь даже во время сезона получилось подработать комментатором?
— Да, получилось. У нас была гостевая серия Санкт-Петербург — Воронеж — Рязань, и в матче в Питере я получил небольшое сотрясение — ударился о штангу, когда в меня врезался игрок. Поэтому команда продолжила выезд, а я поехал в Москву и в итоге попал на матч «Динамо» — «Югра». Комментировал с Андреем Юртаевым, вспомнил былое.
— Скучаете по комментаторской работе?
— Скучаю я по всему! И по родным, и по собаке, потому что нахожусь далеко от них. Но сейчас я в профессиональном хоккее, и атмосфера тут совершенно другая.
— Комментаторская работа позволила по-другому взглянуть на хоккей?
— В тех матчах, когда я был на трибуне из-за каких-то легких повреждений, я смотрел, как команда закатывается и раскатывается, подмечал для себя некоторые моменты на будущее. Когда играешь, все намного быстрее и главное — делать свою работу.
— Работа комментатора и игра в хоккей чем-то схожи по эмоциям?
— Две совершенно разные работы. Меня всегда удивляло, что многие журналисты, которые никогда и клюшку не держали, пишут, что какой-то хоккеист «сбитый летчик», плохо играет и что-то не может. Человек никогда не играл в хоккей, а судит профессионального игрока и считает, что во всем разбирается. Хочется спросить: «Мальчик, ты кто? Как ты можешь судить?» Такие моменты очень сильно удивляют меня в журналистике. Ты не находишься внутри команды, не знаешь эмоций и не понимаешь драйва. На льду все совершенно по-другому, можно ошибиться за сотую долю секунды.
— А нашим экспертам, экс-хоккеистам, как раз не хватает критического взгляда, они стараются не ругать своих бывших коллег.
— Неправда. Критиковать тоже нужно, но критика должна быть обоснованная, по делу. Я лично всегда говорю, что думаю. Если хоккеист сыграл неправильно, выскажусь на этот счет. Но я понимаю, как все на льду происходит. Потому что если просто так буду ругать человека, он подойдет ко мне и скажет: «Серый, ты в своем уме, с луной, что ли, столкнулся?» Правильную критику любой нормальный человек воспримет нормально.
— Как мне кажется, современная пресса во многом работает на слухах и сенсациях, а журналистам, чтобы быть востребованными, приходится перестраиваться на эту волну.
— А зачем перестраиваться на слухи и сплетни? Понятно, что все хотят сенсаций, высасывания из пальца. Но знающие люди будут смеяться. Кому это надо? Если журналист пишет хорошие статьи, их все равно будут с удовольствием читать. Очень много сейчас публикуют интересного. Но когда пытаются ковыряться непонятно в чем, это некрасиво.
— Поэтому многие хоккеисты обижены на журналистов и не хотят давать интервью?
— Они не обижены. Когда я играл в «Атланте», у меня брали интервью. Минут десять я с журналистом разговаривал, и получилась небольшая статья. А в итоге и слова перевернуты, и смысл совсем другой. В клубе меня спрашивают: «А что это?» Я отвечаю: «Без понятия! Попросите у журналиста запись этого разговора — и поймете, что я говорил совсем не то». Такие моменты, конечно, неприятны для хоккеистов.
— У вас есть какие-то пожелания к журналистам?
— Работать честно и делать свое дело. Это самое главное в любой деятельности, и не только в журналистике.
Гимаев был потрясающим человеком
— Согласны, что наше спортивное телевидение понесло большую потерю со смертью Сергея Гимаева?
— Безусловно. Сергей Наильевич, царствие небесное, был потрясающий человек, комментатор и эксперт. Хотя, бывало, мы с ним и спорили… Телевидение потеряло очень многое с его уходом из жизни. Сергей Гимаев у меня еще и тренером был в свое время! Сейчас его вспомнили, у меня аж мурашки появились… Эксперт — это тот человек, который знает, о чем говорит. Эксперт должен обозначить ту или иную проблему в команде, в чемпионате, в сборной и так далее. Гимаев не боялся говорить! У него был огромный авторитет во всех кругах нашего спорта. Да и не в авторитете только дело, а в том, что он знал, что работает для болельщиков, и не стесняясь поднимал проблемы. Вспомните студию на КХЛ ТВ, когда он жестко говорил про новокузнецкий «Металлург». В общем, много можно говорить, почему с уходом Гимаева телевидение много потеряло... Но суть в том, что болельщик разбирается в хоккее и когда ему вешают лапшу на уши, он это понимает!
— Вы не поверили, когда услышали эту ужасную новость?
— Не поверил. Я ехал в Нижний Новгород проводить вратарские сборы, и мне пришло SMS. Я ответил, что это дурацкая шутка. А потом остановился и почитал новости. Оставшиеся 300 километров я ехал в полной тишине и не понимал, что это может быть правдой. Не мог смириться с этим.
— У вас есть вратарская школа. Как там обстоят дела?
— Все хорошо, работа идет, грамотных специалистов подбираем. Были новогодние сборы, я приезжал, потому что игр не было. Всем все нравится.
— Можно ли воспитывать новых Бобровских?
— Не надо Бобровских, надо Ивановых, Петровых и Сидоровых. Так будет правильнее. Сейчас много вратарей, которые просто копируют игру того же Бобровского. Но ты совершенно другой человек и должен развивать другие свои стороны. Копирование не приведет ни к чему хорошему. Бобровский у нас есть, и он один такой, надо других вратарей.
— Вы поняли, что нужно для воспитания хорошего вратаря?
— Для вратаря очень важен психологический момент, чтобы у него правильно работала голова. Технику можно поставить, а физическая подготовка не так сильно важна.
— В этом случае нужна помощь психолога?
— Ребята у нас еще совсем маленькие, а я и наши тренеры уже все прошли. Так что пока справляемся сами. Но постепенно, когда вратари будут подрастать и с ними нужно будет больше разговаривать, психолог появится обязательно.
— Чего бы вы хотели еще достичь в своей карьере?
— В детстве хотелось добиться многого и выиграть все, что только можно. Но дорожка у всех разная. Если я сейчас скажу, что хочу выиграть Кубок Стэнли, конечно, это будет смешно. Просто хочу играть в хоккей, пока это мне нравится. Если я завтра перестану от этого получать удовольствие, значит, в хоккей играть не буду.
— А потом — в тренеры, в комментаторы?
— Заняться есть чем. А сейчас все мои мысли с «Ермаком». Сезон закончится, и дальше станет видно.