Дмитрий Сватковский — олимпийский чемпион. Закончив спортивную карьеру, он не только стал видным спортивным чиновником, но и получил портфель министра инвестиционной политики Нижегородской области. У него и раньше непросто было взять интервью. Но для «Спорта» Сватковский выкроил время.
— Дмитрий Валерьевич, с вами так трудно встретиться…
— Я отвечаю за целый континент. Довольно сложный, ввиду исторических противоречий между некоторыми странами. Надо решать множество проблем. Пятиборье должно развиваться, особенно на постсоветском пространстве. Хорошие школы были во многих союзных республиках. Но в 90-х федерации многое потеряли. Теперь нужно создавать новые школы, налаживать государственное финансирование.
— Как оцениваете выступление на Олимпиаде? Как ребята справились с погодой?
— Мужская сборная задачу выполнила. На протяжении трех лет показывала стабильный результат. Илья Фролов выиграл в этом году чемпионат мира. Андрей Моисеев — первенство Европы, теперь — Олимпиаду. Это не случайная победа. У нас четко прослеживается процесс преемственности поколений.
— А почему девушки выступили неудачно?
— Женское пятиборье в своей подготовке уже почти не уступает мужскому. Девушки должны и бежать, и плыть очень сильно, чтобы претендовать на первое место. У женщин подвижная психика, повышенная эмоциональность. А результат во многом зависит от фехтования, где многие не справляются с нервами. Женское пятиборье вообще отличается большей непредсказуемостью. Особенно конные соревнования.
— Какая лошадь кому достанется на соревнованиях, определяет жребий. Как за двадцать минут узнать, «тяжелая» она или нет?
— Прежде всего надо понять, как и из каких положений лошадь может прыгать. В каком темпе заходит на препятствие, выполняет удобный для нее прыжок, как идет на поворотах. Потому что переучить ее за двадцать минут невозможно. Только подстроиться и найти контакт.
— А как подружиться с лошадью за такое короткое время?
— Ну как подружиться… Знаете, жребий — это брак поневоле. Поженили нас, не спросивши. Надо на разминке определить уровень лошади. Если видишь, что она хорошо обучаема, можно выходить и работать. Если чувствуешь, что не находишь контакта и она не хочет повиноваться — или подстраиваться или навязывать свою волю. Это тяжелая работа. Здесь все гораздо менее романтично, чем кажется.
— Что вы думаете о новых правилах: объединении бега и стрельбы?
— Я пока не определился. Много вопросов с точки зрения маркетинга: что это даст? Как спортсмен я не очень рад этому новшеству. А как руководитель Европейского союза пятиборья считаю: здесь есть рациональное зерно. Это увеличит приток зрителей, интерес телевидения.
— А случаи предвзятого судейства у вас бывают?
— Да, как правило, это фехтование и конь. Вы видели бой Станислава Позднякова на Олимпиаде, когда ему не засчитали укол в полуфинале с американцем? Считаю, предвзятое было решение. В пятиборье такое тоже случается, наших спортсменов придерживают. Особенно в тех видах, где мы конкурируем с хозяевами.
— Из каких видов спорта приходят в пятиборье?
— Абсолютное большинство из плавания — самого технически сложного вида. Пятиборец должен иметь хорошую плавательную подготовку. Потому что научить человека хорошо плавать — сложно. На это требуются годы. А бег не требует глубинных технических навыков.
— С чемпионами в этих видах не консультируетесь?
— У меня хорошие отношения с Сашей Колобковым из фехтования, с Сашей Поповым, со стрелками, с легкоатлетами. Но мы для них достаточно специфические люди.
— В пятиборье работают тренеры-универсалы или узкие специалисты?
— Как правило, это тренеры с широким кругозором. Достаточно образованные, с большим IQ. Потому что принимать решения, менять тактику, выстраивать стратегию — в пяти видах — очень сложно. Для фехтования, например, кроме интеллекта нужен эмоциональный окрас с ярким выбросом энергии. На коне надо уметь выбирать стратегию в сжатые сроки, концентрироваться и видеть ситуацию на два прыжка вперед. В стрельбе нужно состояние апатии и самосозерцания. В плавании уже четкий показатель — работа сосредоточенности. А в беге — банальное умение терпеть боль. Ну и своя тактика, конечно. Знать все пять видов — в этом и заключается талант тренера-пятиборца.
— Говорят, в пятиборье большое счастье — встретить хорошего тренера. И вы единственный за всю историю, кто прошел весь путь с одним наставником…
— И еще Моисеев. У нас этот дуэт, тренер — ученик, очень важен. Потому что надо знать психологический портрет своего подопечного. Работают только абсолютно сбалансированные и равные отношения. Считаю, у меня с тренером дуэт сложился. И у Андрея тоже.
— Почему вы не пошли работать тренером?
— Я всегда тяготел к госслужбе. Еще будучи спортсменом, четко осознавал: весь мир по мне судит о нашей стране. И я решил, что хочу работать на государство — быть экономистом, заниматься финансами.
— Деньги любите?
— Не деньги, а управление. Деньги любить — это жадность. А управлять ими — правильно и эффективно — совсем другое. У меня свое отношение к деньгам. Я считаю, это инструмент совершенствования и познания.
— Правда, что вы однажды шли тридцать километров пешком по жуткому морозу, чтобы увидеться с девушкой?
— Да, я шел к своей будущей жене. Это было в Киеве. Вышел от друзей, и у меня не было денег. Было очень холодно. Ни одна машина не остановилась. Я не понимал — почему? И теперь, если вижу человека, идущего в метель, всегда подвожу.