Это был лишь вопрос времени: когда в футбол играют только в Беларуси, под пристальное внимание неизбежно должно было попасть то, что российские клубы продолжают в полной мере оплачивать временный простой игроков. Когда две трети населения России судорожно продумывает план по выживанию на МРОТ и пособие по безработице, суммы контрактов футболистов начинают казаться словами на заборе. А тем, кто платит – верной возможностью перестроить бюджет и бросить усилия на то, что значится как «бизнес первой необходимости».
Четыре года назад мы жестко поспорили с Николасом Ломбертсом, первым и единственным футбольным бельгийцем, который в душе стал русским. Именно это, подозреваю, отправило Нико атаковать мое недоумение: Ломбертс много раз утверждал, что не горит желанием возвращаться в Бельгию.
Что именно ему не нравилось?
Нико выливал что-то бесконечно знакомое из 90-х. Когда наши уезжали подальше от то ли российского, то ли безвоздушного мрака и жаловались, что нельзя парковаться на тротуарах и прочие «жестокие» законы Европы. Тогда же в нашем сознании рождалось «да у них там скучно». Все повторилось в 2015-м. Но говорил бельгиец. Возмущался налогу на роскошь в его родной стране. Считал это чуть ли не ущемлением прав. Правда, из России все-таки уехал – что он думает сейчас, не знаю, мы с тех пор толком не общались.
Полностью то интервью Ломбертса – здесь.
До нас многие меры, принятые в меньших странах, как повседневные, доходят только в случае чрезвычайной ситуации. Речь не в первую очередь о правительстве, скорее, о способности населения адаптироваться к тому, о чем оно мечтает на словах, но на деле под ясным небом принять не готово. То, что сейчас депутаты Госдумы и даже спортивные эксперты, вроде Александра Мостового, начинают взывать к справедливости, поднимая вопрос о пятидесятипроцентном урезании зарплат футболистов – это и есть начало введения «налога на роскошь». Вникнуть полностью в положение профессиональных игроков, которые не виноваты в появлении COVID-19, не получается – в этом также не виноваты те, кто живет совсем на другие деньги.
Пока вирус парализует организм под названием «мировая экономика», неприкосновенных нет, включая самого Месси (ему «Барселона» резанула зарплату на 70%). Другое дело, что в странах, где, возможно, что-то могло не нравиться Николасу Ломбертсу, есть некие подушки безопасности, позволяющие не только менее болезненно реагировать на подобные инициативы работодателей, но и добровольно скидываться ради сохранения рабочих мест сотрудников клубов и членов административного штаба.
Так поступили в немецких клубах, причем зарплаты игроки себе сокращали сами не только в пользу своей организации, но и ради спасения маленьких униончиков и арминий. Но Германия – это страна, где на автобанах в запасе имеется знак на табло: «в случае аварии освободите проезд посередине». Так оно и происходит. Стоит где-то возникнуть затору, как водители прижимаются вправо и влево, в центре проезжают специальные службы, и пробка, обещающая часов пять ожидания, может рассосаться за сорок минут. Это, опять же, не имеет прямого отношения к существующей власти и ее политике, но однозначно – к особенностям воспитания и менталитета.
Во Франции телеканалы, освещающие Лигу 1, заявили, что не могут более платить по договорам, раз нечего показывать. И ни на какие уговоры войти в положение не пошли. Пришлось клубам, включая ПСЖ, который, несомненно, легко обходил все подводные рифы финансового фэйр-плей, спускать надувные лодки и пользоваться статусом «технологических безработных». Условный «Олимпик» из Лиона получает от государства компенсацию по 5400 евро за то, что продолжает платить 70% зарплат всем сотрудникам, сохраняя таким образом рабочие места тех, кто не носит бутсы и форму. Это позволяет участникам Лиги 1 сократить расходы на 30% вне зависимости от результатов переговоров с игроками по сокращению их заработных плат, что на первый взгляд выглядит маленькой победой. Но не стоит забывать, что французы, занесшие в мир термидор и жерминаль, могут в любой момент включить любимую национальную черту и начать возражать.
Как на фоне делящихся немцев и возражающих французов российские клубы смогут оспорить пятидесятипроцентное расставание с зарплатами, понять пока невозможно. Ведь они теперь – не последний источник для изъятия налога на роскошь.