В субботу на знаменитой арене Мэдисон Сквер Гардена Геннадий Головкин из Казахстана победил техническим нокаутом в 8 раунде канадца Давида Лемье и защитил свои титулы WBA (super) и IBF в категории до 72,6 кг. Также в этом поединке он подтвердил то, что все и так давно уже знали, а именно, что он лучший в этом весе и один из лучших во всех весах.
До боя какой-то дурак тут слегка психовал… ах, да, это был я… по поводу того, что у Лемье в этом бою был все-таки «шанс панчера», что шальной удар никто не отменял и т.д., и т.п. Реальность показала, что, если Лемье и мог победить Головкина, то не с помощью шального удара, а с помощью шального метеорита, который посреди боя попал бы в Геннадия, а судьи решили бы, что это глас божий, и отдали бы победу Лемье. Никаких других шансов у канадца в этом бою не было. Однако метеорит ошибся по космическим масштабам на самую малость и врезался куда-то в Плутон, так что Лемье пришлось сражаться в одиночку.
Похоже, уже после первого раунда у Лемье сложилось вполне законченное представление о жизни и о себе. Иными словами, он понял, что сегодня не его день, место, где он оказался, так себе и соперник тоже не его. По официальным данным, Лемье ниже Головкина всего на пару сантиметров, но, наверное, он слегка съежился от желания быть еще меньше, так как разница в габаритах казалась более значительной.
Когда Геннадий этого хотел, он легко держал Лемье на джебе, и постреливал справа. Канадец же, по сути, почти ничего не делал. Можно было бы сказать, что он искал методы борьбы с Головкиным. Однако если бы наши геологи в недавнем прошлом искали нефть с таким упорством, мы бы сейчас ничего не потеряли от падения цен на нее, потому что ее бы у нас просто не было, и она бы по-прежнему плескалась в своих подземных бассейнах.
Во втором раунде Лемье стал что-то предпринимать. Он как бы попытался рассвирепеть, но попытка оказалась с негодными средствами. При этом ни в коем случае не стоит упрекать Лемье в трусости. Он просто оказался в положении солдата, у которого нет эффективного оружия для противостояния сильному противнику. Мощность их «танков» оказалась слишком несоизмеримой. «Снаряды» Лемье, даже при достаточно точном попадании, толком не оставляли следов на «броне» Головкина и просто рикошетом уходили в небо, зато когда попадал Геннадий, Лемье всего перетряхивало, как елочную игрушку во время активных детских танцев вокруг елочки.
Третий и четвертый раунды принесли канадцу так же мало счастья, как и предыдущие. Правда, ему стало немного легче от того, что он как-то попривык к тому, что его бьют. Возможно даже, что у него появились некие опасные надежды на то, что он еще что-то сможет. Он стал чаще раскрываться и атаковать. Но Головкин по-прежнему превосходил его во всех компонентах. Он не только бил сильнее. Он еще прекрасно контролировал дистанцию, он видел все, что делал Лемье и по неуловимым со стороны признакам, движению плечом или малозаметному подшагу распознавал, что Лемье будет делать дальше. В результате Геннадий частенько попадал и слева, и справа, и одиночными ударами и комбинациями. Ну а главное, было видно, что Головкин работает с колоссальным резервом, что в любую секунду он может нарастить обороты и просто порвать соперника.
В конце четвертого раунда Геннадий чуть не прибил Лемье правым апперкотом, но вовремя прозвучал гонг. В конце пятого Головкин провел серию из левого бокового, правого апперкота и левого по печени. Лемье отступил и, как это иногда бывает, с задержкой почувствовал силу удара, скорее всего, по печени, и тяжело осел на пол. Головкин подлетел и по инерции ударил справа. По-моему, колено Лемье в тот момент уже было на земле, но действие Геннадия было явно непреднамеренным. Локомотив тоже не может остановиться как вкопанный.
К чести Лемье надо сказать, что он ни в малейшей степени не попытался воспользоваться ошибкой Головкина, не апеллировал к судье и не катался по настилу ринга, как футболист по полю, выпрашивая красную карточку для соперника. Он встал и продолжил поединок, но, к его счастью, до конца раунда оставались считанные секунды.
Шестой и седьмой раунды Лемье провел по-боевому. Было ясно, что до финального гонга его по-любому не хватит, но он собирался драться если не до последней капли крови, то до последней капли «бензина». Но то, что было драмой, если смотреть с его стороны, со стороны Головкина выглядело чуть ли не как офисные будни клерка. Геннадий методично добивал соперника, а его ответные выпады принимал с равнодушие бетонной стены. Тем более, что стена эта была верткая. Пропускал он крайне мало, уходя от всего, что представляло хоть малейшую опасность. Ну а руки «из стены торчавшие» охаживали голову Лемье, как мельничные жернова зерно. Рефери все это нравилось все меньше и меньше, и было ясно, что долго он это терпеть не будет.
В восьмом раунде Головкин много попадал с обеих рук по обоим этажам, а Лемье много мазал. Он совсем сбился с прицела. После очередного удара Головкина справа канадец поплыл, но все еще оказывал сопротивление. Он пропускал удары пачками, но где-то сумел ввинтить и свой левый боковой. Головкин продолжал наседать и попадать. В какой-то момент мне показалось, что Лемье повернулся к рефери как бы с просьбой не останавливать бой. Рефери дал ему еще несколько секунд, но после того, как Головкин еще раз пробил правый кросс, все-таки остановил поединок. Может быть, чуть рано, но продолжать его для Лемье все равно никакого смысла не было.
А в это время в Плутон ударил метеорит, который мог бы спасти Лемье. Ну, или не ударил. Или ударил куда-то еще. Кто ж их, метеоритов, знает.