Переход нападающего Бранко Радивоевича из «Спартака» в «Атлант», вне всяких сомнений, стал самых скоротечным в нынешнем межсезонье. Ведь буквально на флажке красно-белые подписали еще одного словака Марцела Хоссу. Именно этот форвард в позапрошлом сезоне был признан лучшим форвардом КХЛ. Но как человек он абсолютно, скажем так, приземленный. Скромный и очень приятный в общении. Ощутила это, несмотря на то что говорили мы на языке английском. Но Марцел отметил, что, перейдя в «Спартак», поставил перед собой цель — выучить русский язык в совершенстве.
С Ягра хотел брать пример
— Бранко Радивоевич рассказывал мне, что научился говорить на русском языке за три года пребывания в России. А вы?
— Он по сравнению со мной говорит очень хорошо. Я же пока в основном только понимаю. Говорить по-русски для меня еще сложновато. В Риге общался больше по-английски. Я вообще очень комфортно там себя ощущал.
— Наверное, еще и потому, что у руля рижской команды стоял Юлиус Шуплер, которого вы тоже знаете не понаслышке…
— О да. Этого человека я увидел впервые, когда мне было семь лет. Юлиус был приятелем моего отца. Они вместе трудились в одной детской спортивной школе, куда я ходил заниматься хоккеем. Мог ли я тогда представить себе, что когда-нибудь Шуплер станет моим тренером? Вообще годы, проведенные за рижское «Динамо», стали для меня, пожалуй, самыми незабываемыми. Мне доверяли. Я проводил много времени на льду. И, как результат, победил в гонке снайперов. Я никогда этого не забуду. Впервые в своей карьере получил такую награду. Хотя в КХЛ играет очень много хоккеистов приличного уровня. Таких, например, как Яромир Ягр.
— Точнее, играл…
— Да. Жаль, конечно, что он уехал от нас в НХЛ. Безусловно, его можно было назвать настоящим украшением этой лиги. С Яромира, между прочим, в свое время я хотел брать пример. Он был для меня кумиром. Мог ли я тогда представить, что буду выступать с ним вместе сначала в НХЛ, а затем и в России? Мы ведь еще и подружились.
— Почему из «Ак Барса» решили перейти именно в «Спартак»?
— Потому что там играет немало словаков. Ребят, которых я знаю не первый год. Это вовсе не мелочь. Понятно, что мы профессионалы и должны играть в любом звене. Но поверьте, когда ты знаешь, чего ожидать от партнеров, это тоже немаловажно. И потом быт ведь тоже многое значит. Пока меня поставили в одно звено с Йозефом Штумпелом и Штефаном Ружичкой. Вроде мы сыгрались. В первом же матче с «Дизелем» сделали дубль.
В Риге встали на защиту Шуплера
— Как думаете, если бы в «Спартаке» остался Бранко Радивоевич, смогли бы сыграться два лидера?
— Да. Почему бы и нет? Тем более что мы с ним уже вместе когда-то играли в одной команде в Словакии. Правда, это было давно. Но насколько я помню, тогда у нас вместе получалось очень даже неплохо. И я не вижу ничего плохого в том, что в составе не один лидер, а несколько. Есть здоровая конкуренция. И потом мы с Бранко знакомы с самого детства. Так что ужились бы точно. Никаких проблем бы не возникло.
— Почему в свое время вы решили поменять НХЛ на КХЛ?
— Наверное, в какой-то момент я стал понимать, что могу достигнуть чего-то большего. Захотел какого-то всплеска в карьере. И, честно говоря, в НХЛ меня тоже игровое время не очень устраивало. И я не прогадал. Приехав в Ригу, почувствовал разницу сразу. Шуплер мне очень доверял. И мне нравилось с ним работать. Специалист он классный.
— Хотя было время, когда из рижского «Динамо» его хотели попросить…
— Было дело. Но мы напряглись, встали на него защиту. Ни один же тренер должен отвечать за результат.
— Если вас все настолько устраивало в Риге, почему перебрались в Казань?
— Наступает момент в жизни, наверное, каждого хоккеиста, когда ты понимаешь, что нужно что-то поменять. Что я и сделал. В свое время перешел в «Ак Барс», понимая, что там легче стать чемпионом России. Но там и лидеров больше, чем в Риге. Поэтому я реже выходил на площадку. Но могу сказать одно: разошлись мы мирно. Обоюдно приняли такое решение. Претензий друг к другу нет. Все давно понимают, что хоккей в России, так же как и в НХЛ, становится бизнесом. Смена клубов уже давно ни у кого не должна вызывать удивления. Но, признаться, не желал бы больше оставаться в Казани. Я привык играть, и играть много.