Гусу Хиддинку, если он положительным образом отзовется на предложение «Челси», которому Российский футбольный союз официально разрешил вести переговоры с голландцем, будет чем занять себя, наконец, в свободное от работы в сборной России время. Времени этого — тьма. За последние четыре месяца, например, Хиддинк выделил на российскую команду всего пять дней. Весь остальной период он оставался без тренерской практики, и появление его в «Челси» ликвидирует этот пробел.
В круговерти информации, связанной с возможным переездом Гуса Хиддинка в Лондон, стоит, пожалуй, выделить три момента.
Первый. Вдруг оказалось, что в соответствии с положениями контракта Хиддинка с РФС голландец имеет право совмещать работу в сборной с работой в любом клубе, будь то клуб российский или же зарубежный. Новость, что и говорить. Особенно если вспомнить, какой «шлагбаум» выставил в 2005 году РФС перед Юрием Семиным, когда тот, согласившись на работу в сборной, попытался остаться и в «Локо» — хотя бы до конца сезона. О совместительстве в наше время говорить как-то неловко, поскольку подобного явления не обнаружить ни в одной нормальной футбольной стране. Хиддинк, правда, в свое время одновременно возглавлял ПСВ и сборную Австралии, но почти все австралийские футболисты выступали в европейских клубах, и голландец время от времени собирал их на клубной базе в Эйндховене.
Второй. Моментальное разрешение РФС на ведение переговоров. В Российском футбольном союзе не стали по такому «пустячному» делу, как возможное совместительство Хиддинка, ни исполком собирать, ни назначенной на среду конференции дожидаться. Надо полагать, вполне достаточным для принятия решения оказался звонок Романа Абрамовича или же какого-нибудь уполномоченного владельцем «Челси» лица. У РФС, не исключено, своя выгода в этом деле: совместительство может позволить без проблем уладить возникшие сложности с финансовым обеспечением главного тренера сборной.
Третий. Объявление о том, что Хиддинк если и отправится в Лондон, то только временно — до завершения английского сезона. Голландцу могли не перевести еще известное с советских времен выражение о том, что нет явления более постоянного, чем временное, но он и сам, не приходится сомневаться, об этом знает.