Конькобежный спорт в минувшем веке переживал странные, подчас непонятные метаморфозы. В 1960–1970-е годы он числился среди самых популярных. Затем привлекательность этой медалеемкой (как модно нынче говорить) олимпийской дисциплины пошла на убыль, причем вопреки всякой логике. В XXI веке зрительский интерес к конькам постепенно возрождается, но до прежнего уровня им пока далеко.
Рекорды есть — допинга нет
Почему вопреки логике? Судите сами. Пожалуй, ни в одном виде спорта нет такого стремительного роста мировых рекордов. А каждый школьник сегодня знает: где рекорды, там и допинг с последующим разоблачением. И вот вам парадокс: коньки — самый «чистый» вид спорта. Рекорды бьются, как девичьи сердца на матросской дискотеке, а допинг-разоблачений — пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать. В конце семидесятых годов прошлого века знаменитый норвежец Кай-Арне Стенсхьеммет первым в мире «выбежал» на пятикилометровой дистанции из семи минут, произведя тем самым фурор. Его результат назвали «забегом» в XXI век, оговорив при этом, что столь фантастические скорости возможны только на высокогорном «Медео», да и то в идеальную погоду. Знатоки конькобежного спорта частично оказались правы.
В XXI веке время Стенсхьеммета давно улучшено… женщинами, которые совсем недавно «пятерку» и вовсе не бегали, благоразумно ограничиваясь тремя километрами. В 2001 году немка Клаудиа Пехштайн «переплюнула» тот рекорд норвежца на пятнадцать секунд, и, заметьте, на равнине.
Мы уж привыкли: где скорость, там и стимуляторы, где выносливость, там и фармакологическая подпитка, а в коньках — и то и другое, но все тихо, спокойно. Крытые катки, современные технологии подготовки льда, аэродинамические костюмы, новая модель коньков с нефиксированной пяткой — слагаемые всплеска рекордов. Эти коньки поначалу вызвали отторжение — уж больно сложны технически, казалось, голландской фирме «Викинг», выпустившей их, грозит разорение. Компанию спас Барт Велдкамп. Именитый конькобежец-ветеран утратил шансы пробиться в сборную Голландии (с возрастом) и начал выступать за соседнюю Бельгию. На «викингах» он побежал как в молодые годы, предрек им большое будущее, и к нему прислушался чемпион мира Ринтье Рийтсма, принявшийся на новых коньках крушить рекорды и собирать олимпийские медали.
Вообще коньки середины прошлого века географически немного напоминали бенди: побеждали преимущественно голландцы, норвежцы, шведы и наши. СССР — великая (некогда) конькобежная держава, и это не штамп, правда. Потом появились американцы и немцы (точнее, немки), ну а затем представительство расширилось.
Советские годы
Послевоенное двадцатилетие — время триумфального выступления отечественных конькобежцев. Деление на спринтеров и стайеров было жестким, примерно как в легкой атлетике. О великом (и, увы, покойном) москвиче Евгении Гришине начали слагать легенды, когда чистый спринтер, четырехкратный олимпийский чемпион (это достижение пока никому из наших соотечественников-мужчин повторить в коньках не удалось) стал абсолютным чемпионом Европы. Это казалось невозможным.
Тут уместно небольшое отступление. В конькобежных метаморфозах, на мой взгляд, существенную роль сыграла мина, заложенная ISU в начале XX века. Чемпионаты мира и Европы проводились исключительно в классическом многоборье (500, 1500, 5000 и 10 000 м — мужчины, 500, 1000, 1500, 3000 м — женщины, которым впоследствии усложнили программу — 500, 1500, 3000, 5000 м). Спринтерские первенства (отдельно) появятся значительно позже, а чемпионаты мира на отдельных дистанциях и вовсе относительно недавно.
А вот на Олимпиадах конькобежцы изначально соревновались на отдельных дистанциях! Это путало все карты зрителям и участникам. Подготовка многоборца — одно, подготовка, скажем, спринтера — совсем другое. Особенно в эпоху жесткого разделения по дистанциям, когда, допустим, шведский стайер Йонни Нильссон проигрывал по четыре (!) секунды лидерам на пятисотке и становился чемпионом в многоборье, отыграв этот сумасшедший гандикап на длинных дистанциях.
У женщин деление на спринтеров и стайеров было чуть менее жестким, но тоже играло огромную роль. Конькобежка века Уральская Молния Лидия Скобликова в 1964 году на Играх в Инсбруке доказала, что водораздел этот в коньках условен. Она победила на всех четырех дистанциях! Мужчины восхищенно и завистливо взирали на русскую красавицу, еще лишь ожидая своего Хайдена.
Золотой век
Резкий подъем популярности коньков пришелся на вторую половину 1960-х, когда голландцы Ард Схенк и Кеес Феркерк далеко убежали от всех соперников. Норвежцы еще царапались, а наши безнадежно отступали. Сходила великая команда чемпионов (Эдуард Матусевич, Антс Антссон, Виктор Косичкин, Валерий Каплан), а достойной смены им не нашлось. Рослый красавец Схенк одной своей харизмой обеспечивал конькам прайм-тайм на телеканалах.
На Играх-72 болельщики ждали от Арда повторения уникального достижения Скобликовой. Но он был лучшим спринтером… среди многоборцев. На старт пятисотки он вышел, заявив на всякий случай, мол, для разминки, «лед попробовать». И попробовал. Не совладав со скоростью на повороте, Ард растянулся во весь рост и, заразительно смеясь (видимо, уверенный в том, что в ближайшие дни завоюет три золотые медали), летел по овалу на пятой точке.
Определения «секс-символ» еще не существовало, но оно напрашивалось. Бешеная зрительская любовь гарантировала, казалось, коммерческий успех. Конькобежцы были подлинными любителями. Олимпийский чемпион голландец Питер Клейне объяснял, почему в перерывах между Играми его успехи не столь впечатляющи. Пит трудился в ему же принадлежащей маленькой мастерской по металлоремонту, копил деньги, а перед главными стартами четырехлетия на полгода закрывал лавочку.
В 1972-м после эротичного полета Схенка конькобежцам предлагают перейти в профессионалы. ISU реагирует жестко: все, кто хоть раз выступит на соревнованиях этого «цирка», будут пожизненно дисквалифицированы. Дюжина сильнейших во главе со Схенком покидает любительский лед.
Сегодня, наверное, проект, во главе которого стоял новоиспеченный бизнесмен Йонни Нильссон, был бы обречен на успех. Но тогда был другой болельщик, еще не знавший Кубков мира и коммерческих стартов, зритель, ценивший лишь победы на чемпионатах мира, Европы, Олимпиадах. Проект едва протянул год.
Чудо-мальчик
А вот популярность коньков с массовым исходом звезд резко упала. И даже великий Эрик Хайден, круто изменив этот вид спорта, прежнюю болельщицкую любовь ему не вернул (разве что в США).
Эрик дебютировал как спринтер. Вскоре он успешно переписал таблицу мировых рекордов на всех дистанциях, побеждая всех и вся, причем везде. Перед Олимпиадой-80 мир замер: всех интересовало, сможет ли великий американец, которому и было-то всего 22 (!), выиграть все пять дистанций. По четырем вопросов не было. А вот на пятисотке у Хайдена был вполне реальный конкурент: олимпийский чемпион-76, мировой рекордсмен Евгений Куликов.
Жребий, ясное дело, слеп, но «слепец» свел двух фаворитов в пару. Мы не раз вспоминали с Евгением Николаевичем тот забег. Разбег у реактивного питерца гораздо быстрее, он лидирует, входит в поворот, не сбрасывая скорости, сбой и… серебро. Куликов угодил лезвием в ледовую пробоину, то ли плохо заливали, то ли плохо чистили, но была и версия об умысле. (Игры-то в США…)
После триумфальной своей Олимпиады Хайден ушел из спорта, сообщив миру, что «коньки его не кормили, кормили родители», и стал врачом.
Непобедимый американский гений коньков проиграл свой последний старт (чемпионат мира в многоборье) голландцу Хилберту ван дер Дюйму, но было очевидно, что Хайден мысленно уже закончил со спортом. Мир признал, что ушел он все же непобежденным. Тем более рекорды его остались небитыми.
А тренеры увидели в победном пути Эрика ключ к успеху. Не нужно больше готовить спринтеров и стайеров. Надо найти спринтера и на тренировках научить его «терпеть» на десятке как американец.
У многих получилось. Но не у нас.
У нас была великая эпоха
Конькобежный спорт в СССР был очень популярен, во что сегодня и поверить-то непросто. Крытых катков в те годы не было, особых финансовых вложений не требовалось, это по-нашему. Олег Гончаренко, Борис Шилков, Борис Стенин, легендарный Виктор Косичкин — первые наши звезды мировых коньков. А в спринте — великий Гришин. У женщин — тотальное превосходство поколения Лидии Скобликовой, в компании с которой Ирина Егорова, Берта Колокольцева, Тамара Рылова, Валентина Стенина. Начало 1960-х знаменуется борьбой в многоборье наших средневиков с норвежскими и шведскими стайерами. Постепенно Антсона и Матусевича вытесняют Фред-Антон Майер и Пер-Ивар Му, но всех их словно ураганом сносит с пьедестала появление голландского дуэта Схенк — Феркерк.
А вот спринтеры удерживаются на лидирующих позициях. Уходит Гришин, но появляется Валерий Муратов. Затем столицей мирового спринта, где традиционно сильны американцы и японцы, становится город на Неве. Самый быстрый конькобежец планеты — Евгений Куликов. На самой короткой дистанции ему равных нет, а его мировой рекорд на пятисотке продержится еще много лет после того, как олимпийский чемпион покинет лед. Чемпионом мира в спринтерском многоборье становится ленинградец Александр Сафронов. Спринтеры держатся до последнего, в самые тяжелые для наших коньков годы. Александр Голубев, Сергей Фокичев и Сергей Клевченя поддерживают гришинские традиции на Играх.
Женщины оставались законодательницами конькобежной моды очень долго. Горьковчанка Татьяна Аверина и ленинградки Нина Статкевич с Галиной Степанской уверенно побеждают великолепных голландок Стин Кайзер и Анс Схут. Те бросают в бой тяжелую артиллерию — на лед возвращается чемпионка мира мать троих (!) детей Атье Кэйлен-Деелстра, возвращается триумфально, но…
На первенстве Европы в Ленинграде ее уверенно обыгрывает Нина Статкевич. География женских коньков в СССР ширится: чемпионками мира становятся рижанка Ласма Каунисте и киевлянка Вера Брындзей.
Успехи женщин не оставляют мужчин равнодушными. Побеждают в многоборье Олег Божьев и Николай Гуляев…
Наступает эра крытых катков, экономика социализма катится к чертям, и наши конькобежцы надолго покидают передовые позиции.
С думой о Сочи
В основном наши провалы в коньках последнего тридцатилетия связаны с хроническим отставанием в стайерском беге. В 1984 году перед самыми Играми в Сараеве неожиданно выстрелил Игорь Малков. Правда, на высокогорном Медео, где кто только не бил рекорды. За неимением альтернативы Игоря включили в олимпийскую команду, он стал первым советским олимпийским чемпионом на дистанции 10 000 м и исчез так же неожиданно, как появился. В день триумфа свердловчанину было 19 лет. На чемпионатах мира в стайерском беге побеждал Дмитрий Бочкарев. Дальше — хуже.
Великолепная питерская красавица Королева Льда Светлана Журова побеждает и на чемпионате мира, и на Олимпийских играх. За ней — никого по сей день.
Луч надежды у мужчин — чемпион Европы в многоборье 2001 года Дмитрий Шепель, после чего — безнадега до появления Ивана Скобрева. Ваня очень долго ходил в подающих надежды. Понадобился союз с итальянским тренером Маурицио Маркетто, быстро принесший плоды. А сейчас уже новый главный тренер и у нашей конькобежной сборной — Константин Полтавец, немало поработавший в Голландии.
За Скобревым у нас никого.
У женщин все и вовсе грустно.
А ведь мир в эти годы наслаждался борьбой потрясающих конькобежцев: голландцев Ринтье Рийтсмы, Фалко Зандстры, Идса Потсмы, Джанни Ромме, Свена Крамера, норвежца Йохана-Олафа Косса…
Мир любуется Мартиной Сабликовой из Чехии и голландкой Ирен Вюст, как прежде немками Гунде Ниманн и Клаудией Пехштайн.
Ну а нам еще (Скобрев в уме) остается надеяться на чудо: вдруг да выскочит как черт из табакерки новый Игорь Малков и всех победит?..