Футбольный клуб «Зенит» открыл очередной фирменный магазин, на сей раз на Московском проспекте. Событие, казалось бы, рядовое, но болельщиков пришло очень много. Видимо, поклонников клуба привлекла возможность пообщаться с Данко Лазовичем, Михаэлем Ламбом и Юрием Жевновым, которые поговорили с гостями магазина и журналистами, а также активно участвовали в фотосессиях с болельщиками и в многочисленных призовых конкурсах. Призами служили футболки и мячи с их же автографами.
Магазин как торговая точка, вероятно, по площади вполне соответ-ствует требованиям. А вот как место встречи зенитовцев со своими по-клонниками — явно маловат. Народ толпился далеко на подступах. Но клуб выполнил обещание: в порядке очереди впустили и предоставили возможность пообщаться вживую со своими любимцами всех желающих. Тяжелее всего пришлось телевизионщикам, тщетно пытавшимся проинтервьюировать футболистов. В кадр постоянно попадали фанаты, и охрана клуба ничего не могла с этим поделать, да особо и не пыталась: мероприятие все же в первую очередь для болельщиков.
Поклонники клуба получили даже возможность подходить к Максиму Митрофанову и запросто задавать вопросы генеральному директору «Зенита» прямо в торговом зале. Максим Львович в этот день никому не отказывал в беседе, причем чаще его атаковали представительницы прекрасного пола. Их вообще было немало. Две эффектные дамы сообщили корреспонденту «Спорта», что не пропускают ни одного матча «Зенита», сопровождая команду и на все выездные матчи. «Летаем с народом», — кокетливо пояснила одна из них.
Народу было очень много. На улице, у входа в магазин группа молодежи в зенитовских шарфах развернула баннер, призывающий: «Не материться!». Вероятно, ребята откликнулись подобным образом на программные заявления главы РФС Сергея Фурсенко. То ли Сергею Александровичу удалось «достучаться» до аудитории, то ли баннер возымел эффект, то ли близость магазина к памятнику вождю мирового пролетариата подействовала на жителей культурной столицы, но все, что автор этих строк услышал в ходе встречи, длившейся несколько часов, он без зазрения совести готов воспроизвести на газетной полосе.