С самого раннего школьного возраста я как-то выделил для себя одну категорию людей, с которой стремился никогда не общаться. Не из страха, а из брезгливости. Это те, кто на встречах с большим начальством, в школе, например, с завучем или директором, а во взрослой жизни — тоже с директором, но уже генеральным или каким-то «подгенеральным», начинают во время выступления этого большого человека на каком-то собрании есть его глазами и преданно хихикать над его, как правило, туповатыми шутками. Начальство редко умеет хорошо шутить.
Более изощренные представители этой касты действуют не столь примитивно. Они не оскорбляют слух окружающих подобострастным лакейским смехом. Они просто, сложив ручки, преданно смотрят на начальство, а стоит тому с носорожьей грацией посягнуть на остроумие, тонко улыбаются, словно только они сумели оценить этот изощренный и блистательный юмор не для средних умов. Эти — самые мерзкие. И далеко не безопасные.
В театре наемных хлопальщиков называют клакерами, но мы в школе столь умных слов не знали и называли таких одноклассников и одноклассниц «подфунялами». Прошло много-много лет, а более точного определения этой категории человечества я так и не услышал. Кстати, строго говоря, клакеры и подфунялы — это все-таки разные вещи. Клакеры хлопают за деньги, не заплатишь — они хлопать не станут, а подфунялы хихикают по доброй воле. Впрочем, они ведь тоже ждут за это вознаграждения, так что разница между ними не так уж и велика.
С годами я заметил еще одну вещь. Если начальство, толкая речи перед коллективом, само пялится на подфунял, словно ища у них поддержку, значит, оно не уверенно в себе, и то ли само начальство, то ли предприятие, которое оно возглавляет, в скором времени ждет крах.
Обо всем этом я подумал, когда пару дней назад наткнулся на недавнее выступление чемпиона мира в тяжелом весе по версии WBC Деонтея Уайлдера. Американец тогда остро отреагировал на слова чемпиона по всем остальным версиям и всего остального мира Владимира Кличко, сказавшего что-то о том, что Уайлдер ни с кем серьезным как-то не дрался. Разобиженный Деонтей в ответ сказал: «Для него выступить с таким заявлением — это все равно, что критиковать себя или плохо говорить о самом себе. Если он говорит о соперниках и чем-то подобном, так он сам делал то же самое в течение десяти с лишним лет. Он дрался с людьми, чьих имен мы не знаем, или не знаем, как эти имена произносятся, или не знали, откуда они, эти кролики, взялись. Я нахожу его заявление смехотворным».
Лично я нахожу не то чтобы смехотворным, но крайне сомнительным и рассчитанным исключительно на подфунял заявление самого Деонтея Уайлдера, тем более, что дальше он пошел рассуждать о том, что Кличко просто хочет, чтобы его великого Уайлдера кто-нибудь побил и, таким образом, избавил Кличко от необходимости встречаться с ним, словно это Кличко, а не команда Уайлдера де-факто уклонилась от объединительного матча за титул абсолютного чемпиона мира, отодвинув его в далекую перспективу.
Я понимаю, что у многих в России слова Уайлдера вызовут «понимание». Как я уже когда-то писал по другому поводу, когда есть позиция — логика не нужна. Красивую концепцию не стоит осквернять фактами. Ну, разумеется, братья Кличко ни с кем серьезным не дрались. Это не Виталий Кличко принял вызов от Леннокса Льюиса за две недели до боя и провел этот поединок так, что мы о нем до сих пор не забыли. И не Владимир Кличко победил среди многих прочих Сэма Питера в расцвете сил и лет, Дэвида Хэя, Александра Поветкина и Брайнта Дженнингса. Имя последнего, кстати, Уайлдер, совершенно точно, прочитать может, и сам он драться с ним совершенно не хотел. Никогда. И я даже догадываюсь почему.
Не могу утверждать, но, думаю, что выпад Кличко был вызван двумя вещами. Во-первых, тем, что, как я уже сказал, Уайлдер не стремится к бою с ним, а во-вторых, тем побоищем, которое Деонтей собирается провести в следующую субботу в таком центре мирового бокса, как город Бирмингем, штат Алабама, с бойцом, чье имя очень многие действительно не знают, как произнести. В самом деле, надо владеть французским, чтобы догадаться, что Johann Duhaupas читается, как Жоан Дюапа. Свой предпоследний бой этот француз проиграл действительно неплохому немецкому турку Эркану Теперу, а последний еле-еле выиграл в Москве в Лужниках у такой звезды, как Мануэль Чарр. Честно говоря, я вообще не понимаю, за какие боевые заслуги Дюапа допустили к бою за титул. Впрочем, в наше время это часто бывает трудно понять.
Все это меня бы не очень волновало, но в этом деле есть еще один скрытый «участник регаты». Это наш тяжеловес Александр Поветкин, которому, в отличие от Уайлдера, соперников на убой не подбирают, а тех, кто против него выходит, он убирает сам. После поражения от Кличко два года назад Поветкин сначала для разминки нокаутировал уже известного нам Мануэля Чарра (он-то его и пробил), а потом сделал то же самое с такими далеко не последними людьми, как Карлос Такам и Майк Перес, причем последнего нокаутировал уже в первом раунде. А 4 ноября в Казани Поветкин проведет весьма непростой поединок с огромным поляком Мариушем Вахом, который, как и он сам тоже продержался против Кличко до финального гонга. Это вам не Дюапа. И если от боя с Кличко Уайлдер может косить достаточно долго, то от встречи с Поветкиным — вряд ли, так как Александр является официальным претендентом на титул WBC, и, думаю, что в будущем году они встретятся, и вот тогда…
Нет, я не хочу сказать, что это будет легкий бой, наоборот, скорее всего, очень тяжелый, но поставил бы я в нем, пожалуй, все-таки на Поветкина. В том числе и потому, что он не подбирает себе соперников и не трясет воздух пустопорожними словесами. Кстати, не уверен, что Уайлдер это заметил, но после его слов я как-то не услышал восторженного хора этих то ли клакеров, то ли подфунял. А если они молчат — это тревожный знак. Значит, они в тебя не верят и подарков от тебя уже не ждут.