Ощущать себя если не «временщиком», то халифом на час и при этом делать свою работу, загодя соглашаясь с ролью персонажа второго плана, – задача не из легких. Но те, кто помогал сборной сохранить свое лицо в начале года – когда Юрия Семина уже не было, а Гуса Хиддинка еще не было, делали, что могли, исходя из интересов дела, помогая другу.
В двух весенних матчах, когда командой руководил Александр Бородюк, ему ассистировали Николай Латыш и Игорь Колыванов. Бывшие динамовцы, давние друзья олимпийского чемпиона Сеула. Один – штатный тренер ЦСКА, другой – «восходящая звезда РФС», только-только победивший со своими мальчишками на юношеском чемпионате Европы. Удивительно разные люди.
Латыш, кажется, не давший за время работы вторым тренером – что в клубах, что в сборных России (кроме первой была ведь и молодежная) – ни одного интервью, стал перед пугающей своей мощью Бразилией для Бородюка помощником неоценимым. Они собирались в люксе «Бора» и что-то вычерчивали, расписывали в блокнотах, всматриваясь покрасневшими от усталости глазами в экран телевизора. Лично для Латыша та игра, считай, ничего не значила: на его сложившейся с годами репутации не мог отразиться ни конечный результат, ни содержание матча. Все, что бы ни принес финальный свисток, предназначалось Бородюку: и плевки, и овации. Другой в этой ситуации мог бы недоработать, но только не Латыш – человек прежней, советской системы, работавший в эпоху, когда личные амбиции были вторичны по отношению к общему делу, когда учили ценить сам процесс, получать удовольствие от труда. Но Бородюк, отчетливо понимая это, все же нашел дополнительный стимул для друга – в каждом своем интервью повторял, насколько недооценивают в России Латыша-тренера, каков его вклад в победную поступь ЦСКА.
Подготовиться к товарищескому матчу с Испанией Латыш помочь Бородюку уже не мог: помешала загрузка в клубе, да и изначально с руководством армейцев договаривались о командировке сотрудника только на одну игру. И в «Бор» приехал Игорь Колыванов. Расслабленный и усталый после золотых медалей на первенстве континента, но при этом сумевший остаться прежним «человеком без пафоса».
Круг обязанностей второго тренера, как правило, определяет главный. На том сборе Бородюку был нужен не только единомышленник, но и помощник в кропотливой ежедневной работе. И Колыванову, воспринимающему самого себя исключительно как первого тренера, оказалось очень непросто перестроиться на роль второго – пусть лишь на несколько дней. Вести разминку, помогать на тренировках – когда ты по окончании карьеры игрока сразу начал работать самостоятельно, да еще помня о своем звездном прошлом, – не каждому по плечу. Перебороть себя порой сложнее, чем выиграть у другого, но Колыванов справился, принимая все указания Бородюка – в том числе и о том, чем дополнить предыгровую разминку, как вести себя во время матча, что и когда говорить футболистам. Игорь был, по сути, уже в отпуске, однако сумел на несколько дней забыть о влекущем пляже, поняв, что другого шанса поработать в штабе сборной ему может и не представиться. И потом, по пути домой из Альбасете, он ходил по салону самолета с мячом и футболкой, собирая у игроков автографы на память, фотографируясь едва ли не с каждым, говоря под настроение фразы, которые вполне могли быть восприняты в качестве тоста.
В середине декабря был звонок из одного профильного издания. Журналист, извинившись за беспокойство, спросил:
«Мы не можем вспомнить, кто из тренеров помогал Бородюку в тех матчах, не подскажете?»
Странно. Казалось, такие вопросы могут возникнуть позже, когда другие матчи сотрут из памяти события этого года…
Впрочем, мы ведем речь о двух тренерах, отказавшихся на время от своего «я» ради дела. Людях, готовых поделиться толикой славы с другим и не печалящихся из-за этого.
Второй тренер – удивительная профессия. Похоже, самая дефицитная в нашем футболе.