Его называют первым советским футболистом-профессионалом. Де-юре это соответствует действительности. Вообще-то по законам того времени этого не могло быть. «Советский футболист-профессионал» звучит таким же режущим слух диссонансом, как, скажем, «советский фабрикант» или «советский помещик». Анатолий Алексеевич Зинченко стал футболистом-профессионалом, уехавшим играть за границу, да еще в капиталистическую Австрию. Естественно, об этом по сей день слагают легенды.
Но о нем и до отъезда слагали легенды, видимо, судьба такая. В 1971 году атакующая связка ростовского СКА Зинченко — Владимир Проскурин затерроризировала соперников, оба много забивали. Большинство голов Проскурина — с передач Зинченко, обладавшего завидным тактическим кругозором и отменным пасом. За этим дуэтом началась подлинная охота. В борьбу за ростовчан включились московские клубы и киевское «Динамо». Проскурин оказался в «Спартаке», Зинченко — в «Зените», у которого по бедности своей никаких материальных аргументов в борьбе за результативного плеймейкера не было и быть не могло. Таков был выбор экс-армейца.
И тут же поползли слухи. Питеру понравилась романтическая версия, благо и сам рослый, атлетичный красавец-футболист подходил под нее идеально. Дескать, когда Толя в межсезонье отдыхал в Сочи (тогда еще Канарские острова были для нас закрыты), он угодил в объятия роскошной девушки с невских берегов. Та быстренько окрутила его и привезла в родной город. Некоторые «знающие люди» утверждали, будто красавицу послали охотиться за Зинченко руководители завода ЛОМО — оборонного завода, финансировавшего «Зенит».
Но 23-летний футболист прибыл с берегов Дона на невские… вместе с женой-ростовчанкой. Питер выбрал по зову сердца, о чем впоследствии ни разу не пожалел.
Играл здорово, быстро стал одним из лидеров команды, в которой блистали Садырин, Голубев, Лохов, Казаченок, Хромченков. В год зенитовского дебюта Анатолия команда, бурно финишировав (четыре победы подряд с разницей мячей 17–2, разгром тбилисского «Динамо» 5:0), заняла высокое для нее по тем временам седьмое место. В специальном выпуске Ленинградского телевидения хор кукол исполнял песню, где были такие слова: «Нам Эйсебио заменят Зинченко и Гончаров».
Болельщики сразу полюбили свою «десятку», и к старому прозвищу Зина добавилось почтительное Жаирзинченко. Кстати, 21 июня 1973 года Жаирзинченко и знаменитый Жаирзиньо встретились в очной дуэли сборных СССР и Бразилии, единственный гол на счету чемпиона мира.
В 1975 году Зинченко не сошелся характерjv с наставником «Зенита» Германом Зониным. Были приглашения из клубов высшей лиги, но любимец питерских болельщиков предпочел остаться в городе на Неве, ставшем для него родным, и перешел в ленинградское «Динамо». В «Зенит» его вернул Юрий Морозов. К 1980-му Анатолий решил заканчивать, ему стукнул тридцать один. И вот тут-то подоспело приглашение из Австрии. У КПСС были тесные связи с австрийской компартией, которую, естественно, финансировали из Москвы. Журналист коммунистической газеты Курт Частка и задумал эту историю с приглашением советского футболиста… в заводскую команду. Да, в «Рапид» (Вена), суперклуб по тем временам, но в команду, игравшую в любительском первенстве города.
Но в это же время в «Рапид» из «Барселоны» вернулся обладатель «Серебряного мяча» и «Золотой бутсы» Ханс Кранкль — суперзвезда мирового футбола. И посетил матч рабочей команды. Он пришел в ужас от того, что такой футболист, как Зинченко, не в главной команде. Так возникла связка Зинченко — Кранкль. Играл дуэт блистательно, Анатолий стал двукратным чемпионом Австрии, выиграл Кубок этой страны.
С этими трофеями вернулся в любимый Питер. Миллионов в Австрии не нажил, отдавая большую часть зарплаты государству. Такое было время. В отличной форме, спортивен, подтянут, разве что шевелюра чуть поредела. Трудится генеральным директором Федерации футбола Санкт-Петербурга.
«Если друг молчун — так это друг», — утверждал Юлиан Семенов. Это про Штирлица. Но очень подходит к Зинченко.
Будь здоров, Алексеич!