Досрочно одолев британку Молли МакКэнн на последнем UFC в Лондоне, литовка Юлия Столяренко записала на свой счет десятую победу болевым приемом «рычаг локтя» в профессиональной карьере, тем самым побив рекорд легендарной американки Ронды Раузи.
Представляем вашему вниманию продолжение интервью с Юлией Столяренко от 22 июля.
Почему никогда не дралась в России
– Судя по вашим соцсетям, вы настоящий мастер боевых искусств и очень неординарная личность. Даже удивительно, что в интернете нет ни одного интервью с вами на русском языке. Поправьте меня, если я ошибаюсь.
– Пару лет назад я давала интервью на русском, но эстонцам. Наверное, все дело в том, что я литовка и журналисты из России просто не знают, что я свободно говорю по-русски.
– Обычно бойцы любят выступать поближе к дому. Живя в Литве, вы летали на турниры по смешанным единоборствам в Азию и Северную Америку, но ни разу не дрались в России, куда могли приехать даже на машине. С чем это связано?
– Я вернулась в UFC в 2020 году, как раз в период пандемии. Турниров в России тогда просто не было. Это одна из причин. А так, когда я была без контракта, мы искали бои вообще везде. Особенно было тяжело в начале карьеры, когда тебя никто не знает и приходится хвататься за любую возможность. Все же хотят продвигать местных, а тут какая-то девочка из Литвы, из маленькой страны. Зачем им рисковать своими рекордами. Поэтому я никогда не выбирала, где и с кем проводить бои. Кто соглашался со мной подраться, с теми и дралась.
Универсальный боец с малых лет
– Вы занимаетесь боевыми единоборствами с 12 лет: карате, кикбоксинг, муай-тай, бразильское джиу-джитсу, летвей… Ничего не забыл?
– Ой, я много чем занималась. Если брать карате, в моей школе единоборств преподавали универсальный карате, и мы как его представители выступали по разным стилям. Например, по шиндокай-кан карате, где есть удары руками и ногами, броски и грэпплинг. В 18 лет я выиграла чемпионат мира по кэмпо карате. Была чемпионкой Польши по киокушину.
Уже с малых лет из меня делали универсального бойца. Вначале это была только ударная техника. Потом, когда я переехала жить в Каунас и встретила своего тренера Донатаса Уктвериса, он мне поставил базу борьбы. Он же мне полностью поменял ударку, потому что моя каратистская ударка совсем не годилась для смешанных единоборств. В результате, свой первый бой по правилам ММА я выиграла, но это сослужило мне плохую службу.
– Как это?
– Нет, сама по себе победа – это прекрасно! Проблема в том, что финка, у которой я выиграла, была местной звездой, и со мной после этого никто не хотел драться. Просто отказывались и все. По этой причине мне приходилось брать очень рискованные бои, где шансы на победу совсем минимальные. Оба своих следующих боя я проиграла досрочно. К примеру, меня бросили под полячку с профессиональным рекордом 6-0, а у меня на тот момент даже опыта в любительском ММА не было. Хотя мы очень хотели начать именно по любителям, готовы были выступать принимающей стороной и оплачивать все расходы соперницам. Но никто не хотел драться даже на таких условиях. Поэтому мой прыжок в профессиональный ММА получился без подготовки.
– Мужчинам в этом плане проще.
– Это одна из причин, почему я столько разных стилей перебрала. Нужно было где-то получать опыт. Из-за того, что я каратистка, у меня по кикбоксингу было немало боев. Стала чемпионкой Литвы по муай-тай. Потом, когда меня позвали выступать в Японию, я там познакомилась с летвеем, боевым стилем из Мьянмы. По сути, это муай-тай, но без подсчета очков. Для победы нужно сделать два нокаута. И если муай-тай называют боем восьми конечностей, то летвей – это девять конечностей, потому что еще головой можно бить.
– Теперь я понимаю, почему летвей считается одним из самых жестких боевых единоборств.
– Если боец улетел в нокаут, ему дается всего две минуты, чтобы восстановиться и продолжить бой. Ну, это реально интересно! В кикбоксинге меня выбешивало, что там все работают на очки. А в летвее главное – урон. Там судей даже нет. Только рефери в ринге, чтобы вовремя остановить бой. Если никто не сделал два нокаута, присуждается ничья. Плюс дерутся на голых кулаках, что придает летвею особый шарм. Я всегда говорила, что ММА должен быть без перчаток!
– Значит, вы все-таки базовый ударник.
– Скажем так, первые пять лет я занималась только ударкой. Потом уже к ней добавилось джиу-джитсу. Просто я думаю, что моему телу лучше подходит борьба, поэтому люди больше видят во мне мастера сабмишенов, из-за моих армбаров (болевой прием «рычаг локтя». – «Спорт День за Днем».). Да, борьба мне дается легче, и в ней я себя чувствую натуральнее, чем в ударке. Но в ударке я точно не новичок.
– Болевой прием «рычаг локтя» по-прежнему ваша любимая техника в грэпплинге?
– Самая натуральная, скажем так! Я ее вообще не отрабатываю на тренировках. Она приходит ко мне сама.
– Видел у вас кучу фотографий, как вы «сабмитите» статуи, скульптуры и даже детские игрушки. Наверное, для джитсеров это то же самое, что бой с тенью для боксеров. И те, и другие занимаются этим везде.
– Сто процентов!
– БЖЖ как стиль жизни?
– ММА – это для заработка, а джиу-джитсу – для души.
Мой тренер учился у Грейси, а потом привез джиу-джитсу в Литву
– Вы представляете Академию бразильского джиу-джитсу Роджера Грейси, из чьих рук в 2021 году получили черный пояс. Кто вас привел в БЖЖ?
– Во всем «виноват» мой тренер Донатас Уктверис. В начале 2000-х он, как и многие литовцы, поехал в Лондон на заработки. Донатас очень интересовался боевыми искусствами и с подросткового возраста занимался муай-тай. Понимая, что будущее за бойцами-универсалами, он смотрел все турниры UFC, восхищался семьей Грейси и мечтал когда-нибудь с ними потренироваться. И тут на́ тебе, он идет по улице и видит листовку, что знаменитый Маурисио Мотта Гомес открывает в Лондоне академию бразильского джиу-джитсу. Представляете, еще вчера он читал про него в журнале, а сегодня уже записывается к нему на тренировку. Так Донатас стал одним из первых учеников Маурисио здесь в Лондоне.
– А Маурисио Мотта Гомес – это отец Роджера Грейси.
– Роджер тогда еще был цветным поясом и лишь впоследствии стал тем великим чемпионом и легендой спорта, каким его сейчас все знают. Мы как раз недавно отмечали 20-летие Академии Роджера Грейси, так что, получается, они с отцом основали ее в 2003 году. Мой тренер знает Роджера с самого начала его карьеры, они с ним большие друзья.
Так вот, когда Донатас вернулся на родину, люди начали его подталкивать, мол, давай занимайся развитием джиу-джитсу у нас, потому что в Литве на тот момент вообще ничего не было. В итоге, будучи одним из пионеров джиу-джитсу в Великобритании Маурисио Мотта Гомес затем распространил свое влияние и на Литву, потому что в нашей стране БЖЖ развил уже его ученик, мой тренер Донатас Уктверис, открывший филиал Академии Роджера Грейси в Каунасе.
– Смотрю я на ваши уши и думаю: и как вам только удалось сохранить их в первозданном виде.
– А должны быть, как цветная капуста? Я свои уши берегу! В нашем зале даже ходит такая шутка, что у хороших джитсеров уши не ломаются. У моего тренера уши не сломаны, у меня не сломаны, у Роджера тоже почти целые. Мы часто смеемся, что хорошие джитсеры не суют голову куда не надо. Безусловно, это зависит от стиля, в котором работает каждый конкретный джитсер. В ММА уши обычно ломаются из-за борьбы, особенно когда отрабатываешь борьбу у сетки.
Об участии в проекте Seiza и жизни в Японии
– Каким образом вы оказались в Японии?
– С Японией история такая, что мы очень долго не могли получить боев по смешанным единоборствам. Даже на родине в Литве ко мне не было особого интереса. Ну, потому что девчонка! В те времена на женский ММА вообще смотрели очень скептически. Чтобы общественное мнение в этом вопросе поменялось, надо было чтобы кто-то этот спорт продвинул. Отчасти женский ММА в Литве начали воспринимать всерьез благодаря мне.
В 2016 году нам наконец удалось договориться с самым большим организатором боев из Литвы Донатасом Симонайтисом, чтобы он дал мне бой в его промоушене, и я тогда дебютировала по правилам ММА на турнире KOK Bushido. У Симонайтиса очень хорошие контакты с Японией, он с ним работает уже около тридцати лет. И, когда его знакомые японцы начали создавать новую бойцовскую лигу, они обратились к Донатасу за помощью. У них к тому моменту уже была довольно успешная организация Ganryujima.
– Никогда не слышал о такой.
– Потому что это не ММА, они придумали свои собственные правила. У них круглая площадка, как для сумо, и соперника разрешено выталкивать с помоста. Все бойцы выступают в кимоно. Кроме того, там совсем другой подсчет очков. И вот эти же организаторы решили сделать нечто похожее, только для женщин. Лигу назвали Seiza. (Также известна как Girls Budo Entertainment. – «Спорт День за Днем».) Они придумали такой формат, что девчонок-бойцов из разных стран приглашают в Японию, где они вместе живут и тренируются, и весь этот процесс освещается по типу реалити-шоу. Зрители наблюдают за прогрессом участников на проекте, а в финале – турнир «команда на команду».
– По каким критериям проводился отбор на этот проект?
– Скажем так, они искали не готовых профессионалов, а тех, кто имеет базу в боевых искусствах и находится в начале своей карьеры. В этом смысле они чуть-чуть промахнулись со мной, потому что у меня на тот момент был плохой рекорд, и они думали, что я совсем новичок. А, когда я туда приехала, оказалось, что мой уровень намного выше, чем у большинства девчонок, которых они пригласили. Правда чуть позже они к нам подселили Табату Риччи, которая сейчас тоже выступает в UFC. Мы с ней там впервые познакомились и дружим по сей день. Она мне как младшая сестра.
– Расскажите о вашей дружбе. Судя по вашим постам времен Seiza, вы с ней были не разлей вода.
– На момент ее приезда я пробыла в Японии уже больше четырех месяцев. Мы уже там все притерлись друг к другу, и тут к нам подселяют новую девочку, прямо перед турниром. Бразильянку, которая могла общаться только с переводчиком в телефоне. Я никогда не учила португальский, но по какой-то причине была единственной, кто ее понимал. Возможно, потому что я занималась джиу-джитсу и вокруг меня постоянно были бразильцы. В общем, самые первые интервью для Seiza мы записывали с ней вместе: Табата объясняла мне, что хочет сказать, я говорила ей, как это будет на английском, и она повторяла за мной. В какой-то момент я у нее просто отобрала телефон и сказала: все, теперь говори сама. Она меня до сих пор своим учителем английского называет.
– А Табата, наверное, вас учила португальскому.
– Я ее просила, но она меня научила только материться. Сказала: тебе этого хватит. В Японии вообще очень много бразильцев, и в какой-то момент я начала их понимать. Но, чтобы говорить на языке, нужна постоянная практика. Со временем любой язык забывается. Когда я дерусь в Америке, я всегда стараюсь недельки две погостить у Табаты. (Бразильянка живет и тренируется в Вентуре, штат Калифорния. – «Спорт День за Днем».) Могу сказать, что бразильская культура мне очень близка.
Единственное видео в сети, где Табата Риччи и Юлия Столяренко тренируются вместе на проекте Seiza
– Получается, что Seiza стала трамплином в UFC для вас обеих.
– До Японии я дралась раз в год. В Японии я провела семь боев за год. Это очень большой старт. Плюс организация, в которой мы выступали, проводила бои по правилам близким к любительскому ММА, чего мне как раз не хватало. Именно тогда я почувствовала, как мне надо биться, что мне надо делать в ринге. Потом я еще там же провела три боя по летвею. Все это вместе дало мне неоценимый опыт, и, когда я вернулась в профессиональный ММА, я уже ощущала себя намного увереннее. Япония определенно дала толчок моей карьере с точки зрения практики. Я там провела важнейшие год и три месяца своей жизни.
– У вас такая богатая география тренировочных кэмпов и турниров, в которых вы принимали участие: от Финляндии до Ирландии, от ОАЭ до США…
– Япония – самое интересное место с точки зрения культуры, и я там провела больше всего времени. В 2015 году я впервые поехала в Америку, чтобы потренироваться в Jackson Wink MMA. Там было много сильных девчонок, и мне это дало большой опыт. Я в свое время попутешествовала, поизучала кто как тренируется, в каких условиях, с какими тренерами. В итоге пришла к выводу, что лучшее место для меня – это Литва. Я по-прежнему ищу спарринг-партнеров и могу съездить с кем-то потренироваться. Иногда приезжаю для этого в Норвегию, где у меня живет сестра. Там тоже есть Академия Роджера Грейси и девчонки, выступающие по ММА. Но в целом у меня нет необходимости куда-то уезжать из дома, потому что в Литве есть все условия.
– Видел у вас в соцсетях фото с легендарным Кадзуси Сакурабой, более известным как «Охотник на Грейси». Что это была за встреча?
– Я была на его семинаре в Токио. И, пожалуй, это был самый смешной семинар в моей жизни, потому что Сакураба проводил его в стиле про-реслинга. Он даже выходил к нам под музыку. Было интересно и довольно необычно. Японцы вообще очень любят шоу! Если посмотреть на их местные турниры, они обычно ставят два-три серьезных боя и следом вкидывают такой, чтобы можно было повеселиться. Потом опять три серьезных и один развлекательный. Взять хотя бы семинар Сакурабы. Он ведь достаточно неплохую технику нам показывал, но было видно, что народ туда пришел не за этим, а просто чтобы провести время с великим Сакурабой.
Одно из многих видео с YouTube-канала Сакурабы, где он дурачится, показывая технику исполнения гильотины
– Я их очень понимаю. Таких, как он, больше не делают.
– Он в Японии очень большая звезда. Что мне особенно нравится в их культуре, там очень уважают бойцов. Даже если ты в самом начале своего пути и скажешь, что ты боец, тебя сразу окружат заботой и помогут всем чем смогут. Они относятся к бойцам совершенно по-особенному. Нам до такого еще очень далеко.
– Федор Емельяненко говорил, что нигде не встречал такой благодарной публики, как в Японии.
– Они совсем другие. В Европе или Америке культ результата. Все гонятся за статистикой. Всем важен рекорд бойца, и желательно чтобы он был идеальным. Как только ты начинаешь проигрывать, ты уже не интересен. Начинаются поиски нового героя. Японцам плевать на твой рекорд. Им все равно, выиграл ты в бою или проиграл. Им важно, чтобы ты показал свой дух и отдал всего себя без остатка. Для них бойцы – это войны, поэтому им не понять, когда войны начинают подбирать себе соперников или придерживаться какой-то одной весовой категории. Организаторы даже подталкивают тебя выходить против соперников выше классом, потому что местная публика зауважает тебя за проявленный характер и запомнит, независимо от исхода поединка.
В чем уникальность GSP и что осталось за кадром TUF 28
– В своем профиле на сайте UFC вы указали, что ваш герой – Джордж Сент-Пьер. Почему именно GSP? Из-за него вы начали смотреть бои?
– Нет, следить за ММА я начала не с него, а с Джины Карано. В GSP меня всегда подкупала его универсальность. По сути, он был первым универсальным бойцом в ММА. Меня восхищало, как он мастерски совмещает борьбу с ударкой, его тайминг проходов в ноги, навыки в партере, характер. В этом был его неповторимый стиль. Мне нравится, что Сент-Пьер не просто боец, он именно martial artist (мастер боевых искусств. – «Спорт День за Днем».). Особенно хорошо это заметно сейчас, когда он завершил карьеру. Потому что большинство бойцов, повесив перчатки на гвоздь, забывают обо всем, что они делали раньше. А он продолжает свой путь мастера боевых искусств.
– Вы участвовали в 28-м сезоне реалити-шоу The Ultimate Fighter (TUF). Сейчас все хардкорные фанаты UFC наблюдают за тем, как Конор Макгрегор с Майклом Чендлером пытаются вдохнуть в TUF новую жизнь. Поделитесь с нами какими-нибудь интересными подробностями со съемок этого культового бойцовского реалити.
– Мы там прожили полтора месяца, и, когда что-то эдакое происходило, каждый раз думали, что это точно попадет в эфир, но зрителям почему-то показывали совсем другое. Думаю, я могу рассказать одну смешную историю со съемок, о которой решили умолчать продюсеры TUF'а. У нас было два бойца тяжеловеса – Андерсон да Силва и Бен Сосоли, которые проиграли свои первые бои, выбыли и потом пять недель сидели без дела. И тут, за неделю до конца проекта, когда половина участников готовится к полуфиналам, эти двое выходят и говорят: «А давайте мы по боксу выступим».
– И что, им разрешили?
– Мы поставили стулья в саду, сделали что-то вроде импровизированного ринга. Две девчонки из нашего сезона переоделись в ринг-герлз. UFC выдали им наряды и таблички с номерами раундов. У нас были свои судьи и свой ринг-анонсер. Мы даже пояс чемпиона сделали. Из картона. В общем, устроили настоящее боксерское шоу. Андерсон с Беном провели шесть раундов по две минуты, а между раундами еще выпивали алкогольные шоты. Все были просто уверены, что это дадут в эфир.
– Вы были в команде Роберта Уиттакера. Насколько велика роль наставников в том, как проявляют себя участники проекта?
– Как бы это сказать. Я никогда не жаловалась на Уиттакера. Но в моей команде были недовольные Уиттакером, и это попало в шоу. Зрителям показали совсем чуть-чуть, но в реальности обсуждений было много. Роберт как человек очень классный, но как наставник мог бы уделить нам больше внимания. Я думаю, Келвин Гастелум в команде соперника просто качественнее сделал свою работу. Роберт тоже был активен, присутствовал на всех сессиях, но, на мой взгляд, тренировочный процесс должен был быть построен немного по-другому. Когда ты шесть недель сидишь взаперти, и вся твоя подготовка зависит от наставника, важно чтобы он был увлечен процессом.
Что объединяет Эрин Бланчфилд и Табату Риччи
– Аманда Нунес объявила о завершении карьеры. Кто станет следующей большой звездой женского UFC?
– Эрин Бланчфилд – это первое имя, которое мне приходит в голову. Люди, которые с ней боролись на земле, говорят, что она очень хороша. У нее очень достойный бэкграунд в джиу-джитсу. Она была чемпионкой EBI (Eddie Bravo Invitational. «Спорт День за Днем»), что также показывает ее уровень. Я бы даже сказала, у нее самая сильная база джиу-джитсу среди всех женщин, выступающих в UFC, и за счет этого она может стать Демианом Майя от женского ММА.
– Я думал, вы назовете кого-то из своих подруг.
– Ой, Табата Риччи, конечно! Табата, Табата, обратите внимание на Табату.
– Вы сейчас шутите или правда считаете, что у нее большие перспективы?
– Могу повторить вам то, что неоднократно говорила ей самой. Табата очень далеко пойдет. Как настоящий универсальный боец, она имеет бэкграунд и в ударке, и в борьбе. Ее отличает доскональный подход ко всем процессам спортивной подготовки. Мелочей для нее не существует. А о том, как она работает на тренировках, я вообще молчу. Она всегда перерабатывает. Единственное, что меня немного смущает, это ее размеры. Она даже для «веса соломинки» малышка. Вот если бы UFC ввели дивизион atomweight, то есть весовую категорию до 48 кг, она бы там точно была чемпионкой.
Намаюнас – американка? У нас в стране ее считают своей
– В начале этого года Роуз Намаюнас приезжала в Литву с презентацией нового документального фильма о себе. У вас в стране ее считают своей?
– Еще как считают! Она для нас своя. Роуз очень любит Литву и является достойным амбассадором нашей страны, несмотря на то что родилась и выросла в США. Огромное уважение ее маме, которая, живя в Америке, сумела передать Роуз литовскую культуру. Она даже говорит по-литовски. На премьере фильма Thug Rose: Mixed Martial Artist она отвечала на вопросы из зрительного зала на литовском, безо всякого переводчика. Кстати, фильм этот снял еще один американский литовец – Мариус Маркевичус. Классное получилось кино. Некоторые темы, которые были в нем затронуты, очень сильно во мне отозвались. Пару раз за просмотром даже слезу пустила.
– Складывается ощущение, что все бойцы, имеющие литовское происхождение, так или иначе знакомы друг с другом.
– Нас не так много, поэтому мы все друг друга знаем. Кто-то родился в Литве, кто-то нет. Но я знаю всех литовцев, кто выступает по ММА. Взять хотя бы канадку Жасмин Ясудавичус. Она даже никогда не была в Литве, но у нас в стране все равно считают ее своей и с интересом следят за ее карьерой.
Мои проблемы со сгонкой веса – это миф
– В команде Молли МакКэнн до последнего не верили, что вы сделаете вес, но вы справились с первой попытки. Трудности со сгонкой веса остались в прошлом?
– Вы про тот эпизод двухлетней давности, где я дважды упала в обморок на взвешивании? Никаких трудностей не было, произошел несчастный случай, когда два непредвиденных фактора сошлись воедино. Проблема была в том, что у меня вес ушел слишком быстро, буквально за одну ванну, и я оказалась в весе за пять часов до взвешивания. Я держала свой организм обезвоженным целых пять часов. Это, во-первых. А, во-вторых, у меня месячные начались в тот день, и я это впервые почувствовала, уже стоя на весах. Плюс ко всему я в очереди на взвешивание слишком долго стояла, и у меня начала кружиться голова. Надо было просто посидеть. Теперь мой тренер всегда ходит рядом со мной со стульчиком.
– В UFC могут что-то предпринять, чтобы женщины-бойцы могли делать вес более безопасно, учитывая физиологические особенности женского организма?
– Я не думаю, что с этим можно что-то поделать, потому что это дело случая. Они же не могут подстроиться под календарь менструального цикла каждого бойца в женском ростере. Тем более, что к бою всегда готовятся сразу две девушки. То, как UFC поддержало меня в Вегасе, было очень профессионально. Мы же понимаем, что я боец не самого высокого калибра и организация во мне не то чтобы сильно нуждается. Но то, как они позаботились обо мне в сложный для меня момент, я никогда не забуду. Меня ведь сразу отвезли на обследование, и доктор, который его проводил, разрешил мне выйти на бой. Все анализы были в порядке. Мое тело отключилось не из-за проблем со здоровьем, а по стечению обстоятельств.
– Тогда почему ваш бой с Джулией Авилой был отменен?
– Поднялся большой шум, и в UFC сказали: мы отменяем бой. Но никаких санкций ко мне применено не было. Более того, они мне полностью выплатили гонорар, потому что я сделала вес. Сказали: все в порядке, мы просто перенесем ваш бой на другую дату, ты сейчас главное восстановись. С их стороны все было максимально корректно и уважительно, поэтому, когда бойцы говорят, что UFC о них не заботится, у меня перед глазами сразу возникает моя ситуация. Я вообще благодарна UFC за каждую возможность, которую они мне дали. В том числе и за то, что позволили сменить дивизион. Они запросто могли сказать: оставайся в легчайшем весе, у нас там и так некому драться. Но они пошли мне навстречу.
Чем женские бои отличаются от мужских
– Женщины-бойцы больше равняются на женщин или все-таки на мужчин?
– На бойцов! Лично у меня нет такого разделения по половому признаку. Я понимаю, что у нас с мужчинами разные физические возможности. У нас нет той скорости, нет той силы. Но за женщинами тоже очень интересно наблюдать. У нас стиль ведения боя совсем другой, бо́льшая мобильность тела и выше болевой порог. И эмоций у нас тоже больше, поэтому мы агрессивнее деремся. Если посмотреть мужские бои, парни часто обнимаются, подбадривают друг друга и все такое, а мы так не умеем. Они могут пропускать удары и продолжать бой в спокойной методичной манере. Мы девушки, если начинаем пропускать, у нас сразу «падает забрало», и мы начинаем драться эмоционально. И в том, и в другом есть своя прелесть.
– За кем в UFC вам интереснее всего наблюдать?
– Из женщин – за Валентиной Шевченко. Я большая ее фанатка и следила за ее карьерой еще когда та выступала по муай-тай. Помню, мне тренер скинул ссылку на YouTube-канал, где популярный российский блогер путешествует по муай-тай кэмпам («Страна боксеров с Сергеем Бадюком». – «Спорт День за Днем»), и в одном из своих видео он показал сестер Шевченко на сборах в Таиланде. Я тогда подумала: какие они классные! А вскоре после этого Валентина стала звездой UFC. Из мужчин мне всегда импонировал GSP. Из действующих бойцов нравится Чарльз Оливейра.
Чем хорош «Хабиб-стайл» и зачем «пулить гард», когда можно «не пулить»
– На днях UFC анонсировали второй бой Махачева с Оливейрой, который пройдет в октябре в Абу-Даби. На ваш взгляд, у Чарльза есть шансы против Ислама в реванше?
– Шансы есть всегда. Конечно, борьба «Хабиб-стайл», когда идет давление сверху, чаще всего нейтрализует джиу-джитсу. Она останавливает движение твоего тела, твои бедра – все то, чем мы так любим пользоваться. Поэтому стиль Махачева очень эффективен. Но я буду болеть за Оливейру. Мне он просто ближе, как персонаж.
– Вы провели в UFC шесть боев. (Теперь уже семь, с учетом победы над Молли МакКэнн. – «Спорт День за Днем».) Как Юлия Столяренко изменилась с момента дебюта в организации и какие у нее планы на будущее?
– Я стала меньше! Я стала старше. Я однозначно лучше сейчас. Да, у меня были проигрыши, но я в этих боях росла. Мы продолжаем развиваться. Кое-что поменяли в стилистике ведения боя. Я больше «не пулю гард» (затягивать противника в гард. – «Спорт День за Днем».). Думаю, я стала лучше «менять этажи», раньше я была хуже в переходах. Столько знаний и опыта накоплено, что осталось только перенести их в октагон. У меня очень большие надежды на flyweight. В этом дивизионе и соперники будут меньше, и я буду совсем другая: быстрее и сильнее. Я надеюсь, мое тело даст мне возможность полностью раскрыть себя как представителя боевых искусств. Хочу быть успешной в UFC и крепко стоять на ногах в этой организации.
Фото из личного архива Юлии Столяренко