Первым в нынешнем межсезонье новичком в очередной раз «возрождаемого» ЦСКА стал капитан сборной Латвии.
Нападающий Янис Спруктс провел три шикарных сезона в КХЛ в составе рижского «Динамо», а этой весной перешел в ЦСКА. В интервью «Спорту день за днем» форвард рассказал, почему он принял это решение и не стал учитывать опыт бывших одноклубников, а также вспомнил свою поездку в Америку и назвал самый скучный город из тех, где ему довелось играть.
Потеря мотивации
— Янис, я вас не понимаю. Если бы я был лидером рижского «Динамо», то тысячу раз подумал бы, подписывать ли контракт с ЦСКА. У Марцела Хоссы ничего не получилось в «Ак Барсе» и «Спартаке». Лаурис Дарзиньш тоже не блистал в Казани…
— Стоп, стоп. Дарзиньш-то травму получил и выбыл из-за нее. Но вообще, конечно, я видел все это. Просто пришло и мое время попробовать нечто иное. Для меня это новый вызов в карьере. Хочется показать, что ты можешь заиграть в другом клубе. Страшно? Нет, скорее интересно.
— После маленькой и карамельной Риги трудно будет адаптироваться в большой и разнузданной Москве. Не найдешь хорошего кофе, а в Латвии он продается на каждом шагу. Пробки, шум.
— К счастью, я не такой уж и большой поклонник кофе. А пробки… Ну да, в этом есть проблема. Я точно знаю, что жилье надо искать рядом с ареной. И почему-то верю, что мне удастся избежать большого трафика. Однажды мы ехали из аэропорта до ЛДС ЦСКА полтора часа.
— О, так вы и не стояли в пробках.
— Ну да, как-то везло. И рассчитываю на это везение дальше.
— Янис, но все-таки ваш переход связан скорее с финансовой стороной? Рига же славится тем, что даже у лучших игроков там не самые высокие контракты.
— Деньги? И да и нет. Конечно, хочется заработать. Но при этом признаюсь, что в «Динамо» у меня уже не было мотивации. Ты старательно делаешь свое дело, но эмоции уже не те. В ЦСКА они снова появятся, я уверен.
— К Москве вам еще предстоит привыкнуть. А какой город был самым трудным для жизни?
— Без сомнения, финская Раума в Финляндии. Это маленький город, в котором нет ничего, кроме целлюлозной фабрики. И все. Можно было доехать до Турку, но это почти сто километров. Не наездишься. Конечно, с семьей там проще, но все время приходится проводить дома, так как вокруг вообще никаких развлечений.
— Говорят, в Америке много таких городов.
— Я там был в Рочестере, и это гораздо веселей, чем Раума. Был и во Флориде, но тут нечего сравнивать. Мне в «Пантерс» очень нравилось. Я туда даже приезжал с семьей на неделю-полторы раньше сборов. Просто отдохнуть.
— Во «Флориде» вы играли немного.
— Да я и вообще не считаю, что играл. 14 матчей за два сезона. Уверен, что мог бы принести гораздо больше пользы клубу, но почему-то не сложилось.
— Почему?
— Я поздно поехал в НХЛ. Гораздо позже того, как меня выбрали на драфте. К тому моменту в «Пантерс» уже все поменялось. Пришли новые менеджеры, новые тренеры. Они меня не знали и, понятное дело, не слишком доверяли
— Это единственная причина?
— Скорее всего, да. Они видели на моем месте других людей. Я чувствовал, что на меня совсем не рассчитывают.
— А почему вы поехали в НХЛ только через шесть лет после драфта?
— Это долгая история. Я вообще ездил в Америку, но оказался в юниорской лиге. Затем три года меня не приглашали, а когда позвали, то моментально отправили в АХЛ. Но и в этой лиге мне дали всего один матч, отправив еще ниже. Но ниже я не хотел. Понимал, что мне лучше будет в Европе.
— В НХЛ с кем-то успели сдружиться?
— Нет, слишком мало времени провел. Но на меня огромное впечатление производил Виктор Козлов. Я смотрел на него и думал: вот человек, у которого есть все. Большой, сильный, умный. У него получается все, что он задумывает. Честно говоря, всегда хотел походить на него.
Тренировки Крикунова не радуют
— По карьерам игроков латышской сборной можно изучать европейскую географию. Вот вы поиграли в Дании. Как там оказались?
— Это как раз был сезон, когда я вернулся из Америки, не захотев играть в низшей лиге. Подписал контракт с латвийским клубом из Огре. Но прекрасно понимал, что это временно. И когда появился вариант с Данией, я мгновенно согласился.
— Понравилось? Дорого там.
— Да цены-то повыше, конечно. Но не так, чтобы уж совсем сильно. А если говорить про работу, то мне очень понравилось играть в стране, где хоккей развивается.
— Там вы что-то провели не много матчей.
— Вот удивительное дело. Почему-то во всех базах указано, что я провел только регулярный чемпионат, и нигде не указан плей-офф. А ведь именно в нем у меня хорошо получалось и была великолепная статистика – в среднем полтора очка за матч. Уступили мы тогда в шестой или седьмой игре полуфинала, стали бронзовыми призерами.
— А еще вы играли в чемпионате Белоруссии за «Ригу».
— Хороший турнир, между прочим. Команд было меньше, чем сейчас, но для нас это был выход. Все-таки в Латвии никогда не было хорошего чемпионата, а играть надо с серьезными соперниками. У нас же я не видел ни последний финал, ни предпоследний. Вообще не слежу. А вот в Белоруссии хоккей развивают. Стадионы старые, но их пытаются обновить.
— Удивительно, что в Латвии так любят хоккей, но не могут сделать чемпионат.
— Не мой вопрос. Мне кажется, что его надо просто развивать, вкладывать в него средства. А почему этого не делают, я не понимаю. Хотя еще совсем недавно было хоть что-то. Игры между Лиепаей и Ригой всегда привлекали внимание. Но сейчас все иначе. Знаете, если хоккеист вовремя не уедет из Латвии, то он просто потеряется. Если ты хочешь стать хорошим игроком, то лучше отправляться в Америку, в Россию – да куда угодно, только не играть дома. Иначе довольно быстро потеряешь квалификацию. Или есть еще выход – попасть в систему «Динамо».
— У вас была возможность переехать в Россию раньше?
— Однажды я проходил сборы с московским «Динамо», но мне сказали, что ничего не получится. Тренером был Владимир Крикунов, и мы знатно побегали на тех сборах.
— Как выдержали?
— Между прочим, все было нормально. То есть понятно, что нагрузки серьезные, но я к ним легко адаптировался.
— Не тошнило после упражнений?
— Да всякое бывало. Просто я относился к этому достаточно спокойно. Многих тошнило, а что делать. Не можешь же сказать: «Я не буду этого делать – меня тошнит».
— Жалеете, что не получилось тогда закрепиться?
— Да как сказать. Тренер не увидел меня в составе, что я могу поделать. Правда, сам был уверен в своих силах. Вернулся из Финляндии, где мы стали чемпионами страны. Чувствовал себя прекрасно, но не сложилось.
— Кроссы любите?
— Нет. Но бегал и 12, и 16 километров. Последним не приходил, все выдерживал, хотя радости мало.
— Вы все-таки не без труда говорите на русском. Не возникнет проблем в ЦСКА?
— Что, на самом деле не очень? Знаете, люди моего года рождения еще сносно знают русский, а вот дальше совсем плохо. Но я все понимаю, может быть, говорю не так бегло. Как раз подтяну в ЦСКА. Вы понимаете, я столько времени провел в других странах, где русский и не нужен был. Но я язык не забывал. Вообще, если выучил, то забыть трудно, но практика нужна.
— Можете назвать пять игроков из ЦСКА? Только быстро.
— Вратарь Станя, Денис Паршин, Сергей Широков, Томаш Суровы. И игрок из сборной Швеции. Ну как его. Перссон, точно.