Нелегко наблюдать за финальным матчем со скамейки запасных. Особенно когда твоя команда проигрывает. И даже то, что решающий гол пропустил не ты, не может служить утешением. Зато со стороны Крису Мэйсону было виднее, как разворачивалась борьба в финальном матче чемпионата мира и какие именно нюансы определили ее исход.
— Хотели бы оказаться на месте Дуэйна Ролосона, которому довелось выйти на лед в финале?
— Разумеется. Ведь вратарю на скамейке совсем тошно. Полевые игроки там оказываются, чтобы передохнуть, а нам приходится весь матч как на иголках подскакивать. Сделать-то ты ничего не можешь, только переживаешь за своих.
— И после поражения жалеете, что остались в запасе?
— Есть немного. Всегда лучше все проверить на собственной шкуре. Хотя Ролосон ни в одной из двух шайб не виноват — он провел блестящий матч. Например, если бы не он, то русские нас бы добили в первом периоде.
— Кто контролировал ход матча?
— Большей частью мы. Но шайба в ворота никак не шла. Столько моментов не использовали, что их бы на пару матчей хватило.
— А что именно не получалось?
— Россия отлично действовала в обороне, и Брызгалов был превосходен. А у нас ничего не получалось в большинстве. Мало того что соперник действовал очень четко и почти не нарушал правила, так еще и с реализацией лишнего у нас проблемы возникли. До этого матча все шло как по маслу, а в финале что-то разладилось. В общем, видно было, что Россия — соперник посерьезнее тех, с кем мы имели дело раньше. Хотя судьба матча висела на волоске до последнего. Наши ребята атаковали, атаковали, но, наверное, это был не наш день.
— Многие говорят, что российский вратарь Брызгалов стал героем матча…
— Правильно говорят. Я только на первый взгляд насчитал шесть-семь моментов, когда он непостижимым образом вытаскивал шайбу. И это были стопроцентные голевые ситуации. Так что судите сами, кто герой матча.
— В эпизоде с решающим голом показалось, что защитники слишком спокойно пропустили к воротам Радулова…
— Он сыграл немного нестандартно, запутал всех. А такие броски, как он нанес, не отбиваются. Будь в воротах вместо Ролосона сам черт, все равно бы ничего не изменилось.
— А если бы можно было что-то поменять в игре, что бы вы предприняли?
— А менять нечего. Игра была классная — мы действовали близко к идеалу, россияне тоже. Играли две самые интересные команды чемпионата. И все, кроме нас и наших болельщиков, должны быть довольны этим матчем. Несмотря на то что голов было мало, хоккей был отличный. А иногда удачные действия вратарей смотрятся красивее, чем голы.
— Серебряная медаль представляет для вас какую-нибудь ценность?
— Не понимаю этого правила — награждать проигравших. Но в качестве сувенира на память, пожалуй, эта медаль годится.
— Вы знаете, что Россия вышла вперед в споре с Канадой по числу выигранных чемпионатов мира?
— Что-то слышал. Но большого значения этому придавать не надо. Может, мы уже на следующем турнире вновь установим равенство.
— Россия и Канада были сильнее всех на турнире? Или кто-то еще мог претендовать на золото?
— Да, наверное, Канада и Россия сильнее всех. Русские вообще уже два чемпионата мира никому не проигрывают. Еще мне понравилась Финляндия. Они даже сумели у нас выиграть.
— Через год Олимпиада в Ванкувере. Насколько для вас важно попасть в состав сборной?
— Сыграть на Олимпиаде будет просто здорово. Но в состав попасть будет невероятно трудно: чемпионат НХЛ ведь остановят и к услугам тренеров будут абсолютно все сильнейшие игроки.
— А на что могли бы рассчитывать в НХЛ команды с такими составами, как у сборных России и Канады?
— На Кубок Стэнли. А самое меньшее — на финал. В НХЛ такой состав, как, например, у Канады, в одном клубе собрать будет, пожалуй, проблематично.
— Как вам чемпионат мира в целом?
— В принципе, я доволен тем, что приехал. Вот только слишком много матчей, без которых можно было бы обойтись. Есть ведь откровенно слабые соперники, игры с которыми не доставляют никакого удовольствия. Да и тем же венграм, наверное, не так уж интересно проигрывать нам с разгромным счетом.
Берн