Неистовый
Болельщики из поколения в поколение рассказывают о его невероятных бросках за неберущимися мячами, хриплых криках на защитников, неизменном застиранно-сером свитере, рабочей кепчонке, привычке выбивать мяч от ворот всегда левой ногой после почти ритуального потирания рук, о любимой бутылке с водой, что он клал возле штанги…
Нынешнее поколение болельщиков с трудом представляет себе футбол тех лет, времен господства тактической схемы «дубль-вэ» — с пятью форвардами против трех защитников. Если в сегодняшнем матче равных по силам команд вратарю удается отбить два-три сильных удара за всю игру и его производят в герои-спасители, то голкиперам тридцатых-сороковых годов прошлого века приходилось чуть ли не поминутно вступать в игру.
Даже в те былинные времена Леонид Иванов выделялся среди вратарей своим неистовством. Он не щадил ни себя, ни соперников, ни партнеров, когда «Зениту» угрожала опасность. Как вспоминали о нем товарищи по команде, очень спокойный, даже флегматичный в жизни, Иванов превращался в настоящего зверя в воротах. Природа не наделила его высоким ростом — всего 176 сантиметров (нынче таких низкорослых голкиперов почти не встретишь, а ведь футбольные ворота с тех пор меньше не стали), но смелость, решимость, хладнокровие, умение предугадать действия соперника и, конечно же, фантастическая реакция и поразительная прыгучесть позволяли зенитовцу творить чудеса.
Он не любил выходить из ворот, но в игре на линии ему не было равных. Иванов крайне редко отбивал мячи — он почти всегда брал их намертво, очевидцы с трудом вспоминают, чтобы мяч вырвался у него из рук или отскочил к нападающим.
Герой кубковых сражений
По общему мнению, во многом благодаря своему вратарю ленинградцы выиграли Кубок СССР 1944 года. В полуфинале зенитовцам противостоял московский «Спартак». Незадолго до финального свистка при ничейном счете красно-белые получили право на пенальти. Бил знаменитый Георгий Глазков, вообще не промахивавшийся с 11-метровой отметки. Как вспоминал форвард «Зенита» Борис Чучелов, Леонид Иванов сумел выиграть у более опытного противника психологическую дуэль, заставив Глазкова пробить мимо. Зенитовцы в переигровке одолели спартаковцев и в финале вырвали победу (2:1) у армейцев из столицы во главе со знаменитым Григорием Федотовым. Кроме этого великого мастера в нападении ЦДКА выступали и другие звезды — Алексей Гринин, Владимир Демин, Валентин Николаев. Но Иванов сумел справиться с их ударами. Взял он мяч и после фирменного удара Григория Федотова — прославленный бомбардир часто забивал ударом с наклоном корпуса — как говорили, «из-за уха».
Кубковую победу ленинградцев отмечали с размахом — триумфаторов провезли от Московского вокзала по Невскому проспекту в открытых автомобилях под крики восторженной толпы, а затем были банкеты с участием «ответственных товарищей» из партийного и советского руководства. Тогда и родилась красивая легенда: будто бы, когда чашу кубка наполнили шампанским и пустили по кругу, представитель властей вдруг выронил его, но вратарь «Зенита» среагировал и успел в броске поймать хрустальный приз. Друг и партнер Леонида Иванова — Борис Яковлевич Левин-Коган не подтвердил этого: «Придумали это. Звучит красиво. Хотя он бы так смог».
«Может, ты, Леня, летать умеешь?»
Матчей, в которых Иванов приносил «Зениту» очки, наберется немало. Он сам особо выделял встречу с армейцами в Москве в 1950 году, ставшую ярчайшим примером вдохновенной игры вратаря. Преимущество москвичей было подавляющим, они расстреливали Иванова в упор, но он поймал настоящий кураж и был непробиваем. На последней минуте матча после искусной подачи Демина во вратарскую площадку защитник москвичей Анатолий Башашкин выиграл воздушную дуэль у Алексея Пшеничного и пробил головой с трех метров в угол, истошно закричав: «Гол!» Мяч летел в противоход вратарю, но Иванов спас команду. Ему удалось непостижимым образом в воздухе изменить направление прыжка и дотянуться до мяча на самой «ленточке». После игры в раздевалку «Зенита» пришли Демин и Башашкин с цветами поздравить голкипера с хорошей игрой. «Такое бывает нечасто, и я очень растроган. Башашкин доверительно шепчет мне на ухо: «Может быть, ты, Леня, летать умеешь?»», — вспоминал зенитовец.
Талант и труд
Начинал Иванов хуже некуда — пять мячей пропустил паренек с Петроградской стороны от спартаковцев Москвы в своем первом матче, плакал, хотел бросить футбол. Товарищи хоть и отругали, но утешили, уговорили не уходить.
Талант был у него от Бога, но ведь немало одаренных вратарей так и не заиграли, не приложили к своему таланту труд. Иванов же постоянно рос в мастерстве. Даже в зрелом возрасте осваивал новшества. Скажем, первым из отечественных голкиперов стал вводить мяч в игру рукой, точно передавая его полузащитникам и нападающим. Затем этот прием стал привычным для вратарей, а довел его до совершенства Лев Яшин, сменивший Леонида Иванова в воротах сборной СССР.
Конечно, смена не была торжественной — первое выступление нашей футбольной дружины на официальном турнире под эгидой ФИФА получилось неудачным. К Олимпиаде 1952 года готовились полгода, из сорока игроков отобрали самых лучших. На репутацию Иванова не влияли ни количество пропущенных им мячей, ни места, занимаемые «Зенитом» в турнирной таблице. Ленинградец выиграл жесточайшую конкуренцию у Владимира Никанорова — вратаря сильнейшей клубной команды того времени ЦДСА и у молодого тбилисца Владимира Маргания. Перед отъездом на Олимпиаду, сборная СССР, выступая то под флагом ЦДСА, то команды Москвы, провела серию матчей с сильными соперниками — сборными Болгарии, Польши, Румынии и с одним из лучших коллективов в истории мирового футбола — звездной венгерской сборной. Пушкаш, Цибор, Хидегкути, Кочиш — их имена и сегодня знают любители футбола. Венгры побеждали тогда всех подряд, но с советской сборной дважды сыграли вничью — 1:1.
Как известно, неудачу советских футболистов на Олимпиаде 1952 года руководство страны восприняло болезненно, ЦДСА разогнали, с тренеров и некоторых игроков сняли почетные звания, однако Леонида Иванова никто не посмел в чем-либо обвинить, в тот год он вновь был признан лучшим в своем амплуа.
Всю спортивную жизнь он провел в «Зените», хотя сам сын вождя народов Василий Сталин приглашал в опекаемую им команду ВВС. Но вратарь остался верен родному городу.
Уйдя из футбола, и поняв, что быть тренером ему не дано, Леонид Григорьевич стал таксистом. Великий спортсмен, вратарь, изумлявший публику и заставлявший верить, что умеет летать, был скромным человеком.
Он ушел из жизни, не дожив до 70-летнего юбилея, в один год с Эдуардом Стрельцовым и Львом Яшиным. В Москве своих легенд увековечили в скульптуре. Памятника Леониду Иванову в Питере нет, но людская память благодарных болельщиков прочнее, чем гранит или бронза.