Предыдущие чемпионаты, кажется, начинались веселее. Во Франции-98 в матче открытия Бразилия на пару с Шотландией выдали матч-открытие на ура. На новеньком «Стад де Франс» будущие финалисты во главе с Роналдо сначала куражились над британцами, а затем, к восторгу стадиона, те раздухарились и пошли в тотальный прорыв. Бразилия, разумеется, выиграла, но шотландцы заслужили почет и аплодисменты. За то, что сами играли и соперника заставили лезть вон из кожи.
В Германии-2006 хозяева на пару с Коста-Рикой побаловали публику аж шестью голами в первом матче турнира. Мюнхенская «Альянц-Арена» пела, шумела и рычала от удовольствия. И встреча эта задала тон всему чемпионату — задорному, непредсказуемому.
Южная Африка стартовала иначе. Более скупо. Первые два дня установили планку для результативности — два гола за игру максимум. Причем только Южная Корея сподобилась забить больше одного мяча. Было непонятно: то ли слишком все осторожничают на старте, то ли действительно события нескольких последних месяцев привели к невероятному общему знаменателю. Если учесть многочисленные травмы лидеров, конфликты, организационные неурядицы и прочие напасти, обрушившиеся на большинство команд, получается странная картина: едва ли не все участники Кубка мира подошли к нему неподготовленными.
Только это пока не вывод. Так, первое наблюдение со стороны. Вот сыграют сборные вторые матчи, тогда и можно будет делать какие-то обобщения. Прогнозы в первые дни — дело неблагодарное. Делать их всерьез — только букмекеров тешить. Хотя...
Один прогноз, думаю, можно дать, не испугавшись попасть пальцем в небо. Отто Рехагель, творец греческого триумфа на Евро-2004, пересидел на своем посту. Тот феномен эллинов сначала виделся случайностью. Потом казалось: вот-вот — и греки сумеют если не дотянуться до прежних высот, то уж точно стать сборной, стабильно выходящей в плей-офф на крупных турнирах. Пусть хотя бы в первый раунд.
Но после португальского чуда у Рехагеля были только разочарования. Сначала он не попал на чемпионат мира-2006. Затем оказался со своими подопечными едва ли не худшей сборной на Евро-2008. И вот сейчас, перед тем как столкнуться лицом с демонами из прошлого, Греция безнадежно проиграла Корее во вроде бы самом обычном матче мундиаля.
Этой игры греки ждали шестнадцать лет. Именно тогда, в 1994-м, они в первый раз попали в финальную часть Кубка мира — чтобы после трех матчей группового этапа вернуться домой с унизительной разницей мячей 0–10. После поражения от Кореи эта разница превратилась в 0–12. Рехагель, один из самых уважаемых тренеров Германии трех последних десятилетий, работает с греческой сборной с 2001 года — уникальный пример для сегодняшнего футбола.
После группового этапа этого чемпионата мира Рехагель превратится в пример того, как губительно для репутации тренера пересидеть на одном месте. Начиная с июля его будут помнить не только как человека, сотворившего одну из главных сенсаций в европейском футболе, но и как человека, не сумевшего сделать свою карьеру по-настоящему великой.
Моуринью ушел из «Интера», достигнув с ним максимума возможностей. Арагонес оставил сборную сразу же после триумфа на Евро-2008. Жаке и вовсе завязал с профессией тренера, понимая: на такую высоту он уже не взлетит. Рехагель, судя по реакции греческой прессы и настроениям болельщиков, окончательно потерял надежду на красивое расставание со страной, носившей его на руках шесть лет назад.
Греция раздавлена, опечалена и выведена из себя. А впереди — матчи с теми, кто создал в ней шестнадцать лет назад первые комплексы неполноценности. Нигерия и Аргентина, старые знакомые по групповому этапу Кубка мира-1994. Команды объективно сильнее Кореи, показавшей, насколько старомоден и стереотипен футбол в исполнении греков. Жаль Рехагеля?
Нет, конечно. Что его жалеть? Отличный человек, у которого за плечами три чемпионства в бундеслиге и золото европейского первенства, не говоря уже о кубковых клубных успехах. Жаль, что он именно так заканчивает свою карьеру, выбрав медленное угасание вместо красивого финала, способного сделать его имя для истории более мифическим.
За Грецию в России, по-моему, больше всех расстроился Валерий Гергиев. Наш другой музыкальный гений Денис Мацуев отмечал в этот уик-энд сразу два события: юбилей и вручение Государственной премии. И если вечером одиннадцатого июня собравшиеся в основном говорили об имениннике, то на следующий день других тем, кроме футбольной, за столом уже не было.
Поразительно наблюдать за тем, как первые люди из мира музыки превращаются в мальчишек, для которых кожаный мяч — едва ли не главная вещь в жизни. И ведь они не только в курсе последних новостей. Им по силам сложить свои наблюдения в целостную картину.
Я не сдержался, отбил в Амстердам Хиддинку эсэмэску: мол, дорогой Гус, сегодня у нас такой хороший повод собраться вместе; сидим, говорим о футболе и тебя вспоминаем. Действительно вспоминали. Радовались легкости тех воспоминаний. Хохотали над историей первого в жизни Хиддинка похода в консерваторию. Доставали из памяти содержание тех бесед с нашим первым тренером сборной — голландцем.
Гус вскоре ответил. Писал, что очень сильно скучает по своим настоящим русским друзьям, что ждет нас каждого в отдельности и всех вместе взятых к себе в гости на капучино, что поздравляет Дениса с днем рождения (опять оказался верен привычке сокращать русские фамилии до одного слога: «Happy birthday to Mats.», а не «Matsuev») и передает свое «Big Hallo» Гергиеву.
Я показал эсэмэску Денису, тот восторженно захохотал и протянул телефон Валерию Абисаловичу. Время было за полночь, компания была уже небольшой, но, как это обычно бывает, возникло оживленное недопонимание происходящего. На дальнем углу стола решили, что Хиддинк здесь, в Москве, и что он тоже сейчас приедет сюда, на Кузнецкий мост.
Эта иллюзия разрушилась так же стремительно, как и возникла. Но сразу все стали вспоминать, кто когда может оказаться в Амстердаме или Турции. Казалось, еще немного и появится новая идея: выбрать день и полететь в Голландию в полном составе. Однако кто‑то неосмотрительно произнес слово «Марибор» — и тут же к радостному воодушевлению добавился оттенок грусти.
Меня в тысячный раз за последние полгода спросили: мол, правда, сборная пила-гуляла перед стыковыми матчами? Я в тысячный раз переспросил: почему мы в России так охотно верим любой клевете, заставляя оправдываться тех, кого оговорили, а не спрашивать тех, кто это произнес?
Народ совсем погрустнел. Сначала в одном, потом в другом месте прозвучало: «Да, конечно, причина совсем не в этом». Представилось, что еще чуть-чуть и разговор скатится к философствованию на вечную тему особой судьбы России. Но тут Аркадий Дворкович сказал, сокрушенно улыбаясь, Черчесову: «Как же я вам сегодня не забил?!» — они оба играли в благотворительном матче «Под флагом Добра». И футбольная тема вновь оказалась главной за столом.
Мацуев хохотал, Гергиев спрашивал, Черчесов вспоминал — и это переплетенье слов, помноженное на удивление от стартовой ничьей англичан, в миллионный раз заставляло искать и не находить ответа на вопрос: что такое особое есть в футболе, что никакая другая вещь в мире не может свести с ума столько людей?
И это ведь только первые дни чемпионата мира. Легко представить, что будет, когда мы проснемся и станем смотреть турнир по-настоящему, с эмоциями.
— А когда сборная теперь играет? — спросила красивая девушка Катя Мацуева. — У Дениса футболка теперь есть именная. Ему Бородюк ее на день рождения подарил. Видел?
Я улыбнулся и показал ей на экране телефона фотографию Дениса с футболкой.
— Скоро, — сказал я Кате. — Вот только чемпионат мира проживем.
«История Ильи Казакова» из еженедельника «Спорт день за днем» №23 (16-22 июня 2010 года).