Настроение у российского лыжника Сергея Ширяева, которого обвиняют в применении допинга, понятно, не самое хорошее. Тем не менее на вопросы корреспондента «Спорта» он все-таки ответил.
– Когда вы узнали об обвинениях в ваш адрес?
– Еще в Саппоро 1 марта меня вызвал к себе главный тренер сборной Юрий Викторович Бородавко. В присутствии президента Федерации лыжных гонок России Владимира Логинова и доктора команды мне было объявлено, что в пробе А нашли эритропоэтин.
– Вы не стали отказываться от вскрытия пробы В?
– Спортсмены, которые признают свою вину, иногда так поступают, чтобы срок дисквалификации начался с времени взятия первой пробы. Я же абсолютно не готов признаваться в том, в чем не виноват! Я не принимал эритропоэтин, поэтому попросил вскрыть пробу В. Это должно произойти 6 марта.
– Как допинг мог оказаться в вашем организме?
– Не имею понятия! ЭПО – это очень старый допинг. На нем попадались еще Лариса Лазутина и Ольга Данилова в 2002-м. Обнаружить его может почти вся антидопинговая техника, особенно такая навороченная, как у WADA. Применять его, особенно накануне чемпионата мира, – глупее поступка я придумать не мог бы. Меня удивляет еще вот что: перед сдачей анализов я проверил уровень гемоглобина. Он был 140 единиц. Если бы я использовал ЭПО, да еще в очень больших количествах, как говорят, то гемоглобин зашкаливал бы. Получается нестыковка...
– Как информация о положительной пробе А просочилась в прессу?
–Тоже странная история. Все это должно храниться в тайне и не оглашаться до окончательного решения. Думаю, что утечка прошла из нашей сборной. Кто-то меня сдал.
– Если проба окажется положительной, что собираетесь делать?
– Бороться до последнего. Я невиновен! И буду доказывать свою правоту. Даже если возникнет хоть малейший шанс, я его использую. Обратимся в Высший спортивный суд в Лозанне, будем искать другие пути.