Признаться, набирал итальянский мобильный Ярослава Поповича с некоторой опаской. Ведь, по информации французских коллег, Международный союз велосипедистов (UCI) считает украинского велогонщика одним из главных подозреваемых в злоупотреблении запрещенными препаратами. Напомним, французская газета «Экип» (которая, между прочим, и основала «Тур де Франс», что позволило изданию стать ведущей газетой в своей стране) опубликовала конфиденциаль-ный документ UCI, который в вольном переводе можно назвать «рейтингом подозрительности».
Все участники прошлогоднего «Тур де Франс» в этом документе ранжированы по степени подозрительности на употребление допинга. Они получили оценки от 0 (вне подозрений) до 10 (наибольшая вероятность подозрений). За основу для составления рейтинга брались данные биологических паспортов спортсменов. Этот документ был составлен в UCI и служил справочным материалом для допинг-комиссаров. Поэтому, когда Попович снял трубку, прочеканил «Как же давно вы мне не звонили!» и рассмеялся, от сердца отлегло.
— Ярослав, как вы себя чувствуете в роли лидера «рейтинга подозрительности»?
— Охота на ведьм продолжается. Прошлый год для меня ведь тоже неприятно закончился. Сначала вашего покорного слугу взяли в оборот сотрудники ФБР — пришлось в качестве свидетеля выступать в суде Лос-Анджелеса по делу Лэнса Армстронга. Затем дома в Кваратто обыск провели итальянские карабинеры. Забрали мобильные, ноутбуки. Кстати, до сих пор так ничего и не вернули. И неизвестно, вернут ли. Хотя уже пять месяцев прошло с того момента. Я звонил своему адвокату, спрашивал, насколько продуктивно продвигается этот вопрос. Юрист сказал, что никаких подвижек нет.
— А тут новая напасть. Настроение оценка UCI испортила? Ведь, простите за черный юмор, вас оценили по самой высокой шкале — дали «десяточку».
— Этот рейтинг оставляет много вопросов. Во-первых, непонятно, когда он составлялся. Биологиче ские паспорта введены в 2008 году. Так сколько времени этому рейтингу — две недели, два месяца или два года? По каким критериям формировался рейтинг? Почему у моего экс одноклубника по казахской «Астане» и американской «Дискавери Ченелл» испанца Альберто Контадора пять баллов, хотя на прошлогодней «Большой петле» его допинг-проба дала положительный результат? (У трехкратного победителя «Тур де Франс» нашли следы запрещенного препарата кленбутерола.) Решение относительно Альберто через несколько недель будет принимать Арбитражный спортивный трибунал. Но Контадору дают «пятерочку». А у многих других гонщиков, которые сдали по сто и более допинг-проб (и все они были «чистыми») — по семь-восемь баллов? У россиянина Дениса Меньшова вообще девять — он по ранжиру третий в этом «почетном» списке. Наконец, почему в этом рейтинге только участники «Большой петли» — 2010? Как видите, вопросов очень много, а ответов на них просто нет.
— Как руководство вашей американской команды «Радиошэк» восприняло это пренеприятнейшее известие?
— Мне сразу же позвонил наш генеральный менеджер бельгиец Йохан Брюнель. Спросил, не сильно ли я расстроился. Поддержал, одним словом. Йохан не первый год в профессиональном велоспорте, он прекрасно понимает, что этот рейтинг не является документом обвинения.
— Международный союз велосипедистов выяснил, от кого из его сотрудников произошла утечка информации в «Экип»?
— Мне сказали, что это был один человек из агентства, которое обслуживает UCI и параллельно работает с ВАДА. Вроде бы его сразу же уволили.
— Обсуждали с юристом возможность подачи иска в суд за распространение клеветы?
— Вроде бы кто-то из ребят собирается подавать. Я же пока подожду. Здесь есть свои нюансы. На кого подавать? На UCI? Так Международная федерация сразу сказала, что это рабочий документ, на основании которого не могут быть выдвинуты официальные обвинения.
— О допинге больше не будем. Нынешняя «Джиро д’Италия» — настоящее испытание для гонщиков в плане психологии. Имею в виду гибель бельгийца Воутера Вейландта из команды «Леопард-Трек», который упал на спуске с вершины Бокко-Пасс за тридцать с небольшим километров до финиша.
— Это было ужасно. Мы все очень долго отходили от шока. Убежден, что далеко не только у меня в душе было ощущение пустоты. В ритм гонки мы все снова входили долго и тяжело.
— Популярность гонки в Италии не падает?
— Народу приходит очень много. На одном из этапов, когда мы восходили на недавно бурливший вулкан Этна, с обеих сторон трассы нам аплодировали около двухсот тысяч любителей велоспорта. В каждом номере La Gazzetta dello Sport гонке уделяется пять-шесть страниц. Плюс постоянно крутят гонку на итальянских и европейских телеканалах.