Это интервью Серж Бранко дал «Спорту» за месяц до размолвки с коллективом, которая, очевидно, стала для него роковой.
Нужно время на молитвы и обряды
– Серж, ты как себя чувствуешь в «Крыльях»? Привыкание к России закончилось?
– Понимаешь, в каждой команде, чтобы хорошо играть в футбол, ты должен чувствовать себя комфортно. Мне повезло, что в «Крыльях» есть ребята, которые говорят по-английски, или, например, есть Топич, с которым можно объясниться по-немецки. Это облегчает жизнь, мне весело. А еще можно говорить по-французски с нашим переводчиком! Так что, считай, как дома!
– Где больше нравилось играть в России – в «Шиннике» или «Крыльях Советов»?
– Еще когда я первый раз прилетел в Самару с «Шинником», то мне и аэропорт, и город, и стадион с его атмосферой понравились больше, чем в Ярославле.
– Правда ли, что на сборах ты живешь в номере один?
– Чистая правда. Дело в том, что я мусульманин, и мне нужно много времени на различные обряды и молитвы. Для этого требуется одиночество, и соседи мне не нужны. Например, я очень рано встаю, а это далеко не всех устраивает. В частности, поэтому в Англии и Германии, где я играл, меня с большим удовольствием селили одного, чтобы не мешать ни мне, ни потенциальным соседям. Полагаю, и в России мало бы кому понравилось, если бы я каждый свой новый день начинал в пять утра, верно?
В Петербурге меня обзывали обезьяной
– Почему зимой решил сменить место работы? Неужели так «Шинник» не нравился?
– Да нет, там было все неплохо, мы заняли относительно высокое место, у нас был классный тренер, с которым не было никаких проблем. Но пойми: в «Шиннике» меня не увидят, к примеру, тренеры «Реала» или «Милана», потому что «Шинник» вряд ли в ближайшее время попадет в еврокубки. А значит, игрок Бранко остался бы в Европе незамеченным. У Самары есть возможность играть хотя бы в Кубке УЕФА. И еще мне не нравилось, что в Ярославле был постоянно полупустой стадион. В Англии, в Германии даже на низших лигах трибуны почти полные, а здесь…
– Постой, ты сказал, что с тренером в «Шиннике» у тебя было все в порядке. Но ведь именно между тобой и Долматовым случился инцидент в Перми в середине прошлого сезона, когда ты вроде бы обиделся на замену и ушел с поля, бросив майку…
– Знаешь что, я просто такой человек, что не люблю, когда меня не уважают как личность. Если сначала говорят одно, а потом делают другое, мне это очень не нравится, я болезненно реагирую. Тогда тренер сказал мне: «Иди играй, я верю в тебя», а потом взял да и заменил сразу же после начала второго тайма. Я этого не понял и не принял.
– Возможно ли повторение подобной ситуации в Самаре? Если что-нибудь не понравится, снова станешь бунтовать против решения тренера?
– Думаю, повторение подобной ситуации невозможно, потому что Гаджиев – супертренер. Он говорит определенные вещи, а потом делает именно так, как говорил. Не вижу оснований ему не верить. Если я буду в порядке, то непременно буду играть. Если буду в определенный момент слаб, то меня не поставят на игру. Это понятно и логично. Это самое главное. Игрок уважает тренера только тогда, когда тренер уважает игрока.
– А что за инцидент с зенитовскими болельщиками у тебя случился в прошлом году во время матча в Ярославле?
– Ни в одной нормальной стране нет такого, чтобы матч показывали по телевизору, а фанаты орали темнокожему игроку гадости. Это позор. И тогда, и особенно на матчах в Петербурге меня постоянно обзывали обезьяной… Я буду очень рад, если «Зенит» не станет чемпионом. С такими болельщиками он этого не заслуживает.
Сестры у меня везде
– Серж, а почему тебя не вызывают в сборную Камеруна?
– Четыре года назад министр спорта Камеруна силовым методом «отцепил» меня от поездки на чемпионат мира в Японию и Корею. В Африке не любят футболистов с самостоятельным, свободным мышлением, не любят тех, кто твердо знает, чего хочет в жизни. Когда нам не заплатили премии за выход в финальную стадию чемпионата мира, я прямо спросил: «Где наши деньги?» Это никому не понравилось. Люди хотят обманывать безнаказанно. Мое же выступление не понравилось еще и потому, что я родился не в Камеруне, а во французской Гвиане. И главный предлог моей отставки из сборной был, что я, мол, «чужой». С тех пор на нормальные игры меня не вызывали, только на несколько товарищеских. Но я, видишь ли, не хочу ездить на товарищеские игры. Смысла в этом нет: их никто не смотрит, а времени и сил на переезды и прочие вещи уходит масса. Я и так доволен своей карьерой. Смотри, мне всего 25, но я уже успел выиграть олимпийское золото, поиграть в разных странах. Все еще впереди, и я не буду плакать, если из-за каких-то там людей я не буду играть за сборную Камеруна. Жаль, конечно, если я никогда не сыграю на чемпионате мира. Это была моя детская мечта.
– Других нет?
– Есть. Хочу играть в Англии. А любимый клуб у меня «Тоттэнхем».
– Почему?
– Бог его знает, как-то так получилось. Рядом со стадионом этой команды живут мои родственники в Лондоне, сразу четыре сестры. Маленьким мальчиком я ездил в Манчестер на матчи «Юнайтед» и ждал после игры футболистов у служебного входа. И как-то раз я сфотографировался, отгадай, с кем? С Канчельскисом! После матча разговорились, и он мне подписал фото для одной из сестер, которая болеет за «Юнайтед». Раритет сумасшедший! Кстати, недавно рассказал об этом Андрею.
– Какие впечатления остались от Германии?
– Играл два года за «Айнтрахт», за «Штутгарт», потом опять за «Айнтрахт», но только из Брауншвейга. Я получил большой опыт, научился сражаться за каждый мяч. Кроме того, с гордостью могу сказать, что почти что названным отцом мне стал нынешний тренер «Баварии» Феликс Магат, который уделял футболисту Бранко массу внимания. Он даже приглашал меня к себе домой на обеды, много беседовал, советовал, что и как делать. Стоит ли говорить, что я следовал за ним повсюду и играл во всех командах, которые он возглавлял. Магат хотел меня взять и в «Баварию», но Руммениге и Беккенбауэр засомневались, стоит ли усиливать состав игроком, который не всегда попадал в число одиннадцати в «Штутгарте».
– Получается, что все твои кумиры живут исключительно за пределами Камеруна…
– Не все. Есть Роже Милла, которого я безмерно уважаю. Успех нашей сборной в 1990 году на чемпионате мира в первую очередь связан именно с ним. Его уважают игроки, потому что он единственный из чиновников, которому в Камеруне верят и рады, когда он заходит, к примеру, в раздевалку. Уверяю тебя, он куда более важная персона у нас, чем президент федерации. Милла для Камеруна – все равно что Беккенбауэр для Германии.
– В России нравится или все-таки хочется поскорее в Англию?
– Уровень футбола здесь приличный, но долгие сборы и заточения на базе выбивают меня из колеи. Гораздо привычнее немецкий или английский распорядок, когда команда собирается в отеле за день до игры. Что же касается холодов, про которые ты наверняка спросишь, то мне все равно. Я не люблю холод, но по большому счету мне здесь некогда мерзнуть. Пока идет чемпионат, погода вполне приемлемая, потом – отпуск, потом – сборы.
– Куда ездишь в отпуск?
– В последний раз был в Хьюстоне, в Техасе. К сестре ездил.
– Там тоже сестра?!
– У меня они везде! В Техасе, две в Англии, одна в Люксембурге, одна в Камеруне. Всего пять. И еще два брата. Так что скучать некогда!
Пять вопросов о Бранко Гаджи Гаджиеву
– Были ли ранее предпосылки скандала, который в итоге произошел у вас с Бранко?
– Были. И весьма ощутимые.– Как справлялись с проблемой на протяжении большей части сезона?
– До определенного момента ситуацию удавалось сглаживать разными способами. Так, скажем, мы с командой совместно пытались урезонить Сержа.– Зимой вы сказали, что не испытываете трудностей в общении даже с самыми проблемными игроками. Можно ли сказать, что Бранко – исключительный случай в вашей практике?
– Можно. И, думаю, не только в моей.– Когда вы только познакомились с Сержем, казался ли он вам каким-то особенным?
– Знакомство было шапочным. Он игрок, я тренер. Хотя, конечно, плохо, что я о его человеческих качествах ничего не знал. Например, о том, что у него была похожая ситуация в английском «Лидсе».– Скажите прямо: считаете ли вы, что Бранко был в чьих-то руках оружием против вас и что вся эта история – не что иное, как провокация?
– (После долгой паузы.) Возможно.
Кстати
Фальшивое зерно
В 2001 году московский «Спартак» подписал контракт с сенегальским защитником Иброй Кебе. Он отличался хорошими физическими данными, так что в какой-то момент возникло ощущение, что красно-белым удалось найти свое жемчужное зерно. Однако, как сказал О’Генри, «люлька оказалась с трещинкой». Кебе регулярно пропадал из клуба, месяцами отдыхая на родине. В конце концов терпение руководителей «Спартака» закончилось, и Кебе был выставлен на трансфер. В данный момент он выступает за «Анжи».
«Динамо» – источник конфликтов
В последнее время скандальные истории с участием иностранцев с удручающей стабильностью возникают в московском «Динамо». В период подготовки к сезону произошел конфликт между Юрием Семиным и португальцем Коштиньей, обернувшийся отчислением легионера, а совсем недавно ряды бело-голубых покинул бразилец Лима. Оба футболиста были обвинены в том, что нарушали установленные внутри коллектива порядки и саботировали тренировки.