«Ну что там пишут?» — светя миру рэперскими коронками, Дренте склоняется над нашим ноутбуком, где под трехчасовой давности новостью о его переходе в «Аланию» уже две сотни комментариев. Самого Ройстона реакция сторонняя на свое возвращение в футбол через владикавказский клуб, похоже, мало заботит, но веселит. Поэтому интервью он начинает... с собственного комментария.
Сдал тест на знание русского футбола
— Многие думают, что я не знаю даже о положении «Алании» в турнирной таблице, не знаю этой команды. Все не так. Многое о клубе, конечно, не смогу вам рассказать, и тут я не одинок — посмотрите трансферные листы команд, обзвоните игроков, и быстро поймете, что при переходе энциклопедии на тему истории нового места работы футболисты не листают (улыбается). Я знаю, что «Алания» — команда из маленького городка, много лет назад была чемпионом России при том же тренере, что сейчас работает. Потом ей было тяжело, вылетала, возвращалась. Знаю, что в «Алании» много игроков из Владикавказа. И что сейчас она в опасной зоне, надо сохранить прописку в премьер-лиге.
— И все же как вообще получилось так, что Ройстон Дренте возвращается в большой футбол через владикавказский клуб?
— Это интересная история. В Голландии у меня есть магазин одежды. Однажды туда пришли двое молодых парней — Марат (агент Марат Хинчагов — «Спорт день за днем») и Вадим. Разговорились с продавцом, потом и я присоединился. Продавец — мой двоюродный брат Тримо, он — копия Вагнера Лава, футболиста. У него и лицо один в один, и прическа — все! Конечно, видя Тримо, будешь говорить о футболе (смеется). Мы с парнями долго болтали, оказалось, что у нас много общего. Ребята сказали мне, что занимаются селекцией для «Алании», рассказывали мне о команде, своем отношении к ней и к своей родине... На самом деле оказалось, что хоть мы и из разных стран, но у нас очень много общего. Я всей душой понял, почему им эта команда так дорога. И пообещал, что, если могу помочь чем-то, они могут на меня рассчитывать. Ну вот... я здесь.
— Можно тест маленький? Вагнер Лав в какой команде играет?
— (Вздыхает.) В ЦСКА он играет, вернулся обратно недавно. Они на первом месте сейчас в России. Далее идет «Анжи», потом «Зенит». Прошел тест? (Улыбается.) Меня уже проверяли так. Это даже забавно.
— Вы начали тренироваться с «Аланией» всего пару дней назад. По первому впечатлению — трудно проходить сборы у Газзаева?
— Мне сами ребята тут говорили, что у «Алании» — самые интенсивные тренировки среди всех команд лиги. Они очень сложные — это так. Но даже мне, новому человеку, сразу видно, что у тренера вся картина сборов — день за днем и упражнение за упражнением — в голове совершенно четкая. Сочетание станций на «физику», того, что мы делаем на газоне, тактической работы — все это четко спланировано и выстроено так, что нагрузки в итоге дают позитивный эффект. Кстати, мне показалось, что местные ребята гораздо более привычны к такой интенсивности упражнений, чем наши новые легионеры. Так что это что-то новое не только для меня, но я вижу и понимаю, почему все именно так построено, поэтому выкладываюсь по максимуму, чтобы быстрее адаптироваться.
— К партнерам уже привыкли? К примеру, сегодня в турнире «по приставке», который затеяли ребята, собираетесь участвовать?
— А, так они из-за этого забрали последний телевизор в отеле с HDMI-входом?! Я сегодня ходил на ресепшен, спрашивал — мне говорят, что они все такие телеки забрали. Объявление висит на этаже какое-то, они повесили, но я пока по-русски не читаю (смеется). Но если они играют в ФИФА, то я тут не участник. Я только в ПЕС или в стрелялку «Кол оф дьюти» играю. Последний баттл вообще обожаю, сейчас мне эмоций от него не хватает. В обычные дни по вечерам рубимся с реаловским Пепе онлайн, отстреливаем друг друга (смеется).
— Какими командами нравится играть в плейстейшн?
— «Реалом», конечно. Мадридским «Атлетико». Из англичан — «Арсеналом». «Канониров» в симуляторе очень люблю — можно делать сумасшедшие многоходовки с кучей пасов.
Столько раз подводил Шустера
— В 2007 году вместе с «Реалом» на вас претендовала еще и «Барселона». Почему выбрали именно «сливочных»?
— Мой отец всегда был их фанатом, он даже подарил мне, когда я еще в школе учился, майку Роналдо. Предложение от «Реала» было тогда для меня... у-у-у-х! Фантастикой просто! И все годы в этом клубе были абсолютно счастливыми. До самой смерти буду считать, что это самые лучшие мои времена. «Реал» — гигантский клуб с мощнейшей инфраструктурой и реально лучший в мире. В то же время он может стать для тебя настоящей семьей. Да, «сливочные», бывает, уступают позиции, проигрывают, но там, внутри семьи, живет такой сумасшедший дух победителей, что его не вытравить, — эта команда всегда будет биться за лидерство.
— Многое изменилось для вас после того, как стали их игроком?
— Я был совсем юным, когда забил свой первый гол «Севилье» в составе «Реала». И сейчас понимаю, что, наверное, я сам не успел за изменением своего статуса. Первый год выступления, когда я приезжал в Голландию, чувствовал себя очень странно: мы встречались с друзьями, я был такой же, они такие же, мы ходили в знакомые с детства места, но везде ко мне относились уже по-другому, потому что я игрок «Королевского клуба». У меня в голове постоянно крутилось: «Черт побери, я в мадридском “Реале!”» Но несмотря на то что повторял это себе, — все равно как-то не верилось, что в моей жизни такое случилось.
То, что я был членом этой семьи, — большое счастье, что бы кто ни говорил. И если другие осуждали, к примеру, Нури Сахина, который сидел на скамейке «сливочных» и не делал никаких попыток играть в других клубах, то я никогда не стану этого делать. «Реал» — все равно что школа футбольной жизни. Может быть, попади я туда не таким юным, осознай, чего стоит такой шанс, — и было бы все по-другому.
— Говорят, вы даже Шустера чуть не до инфаркта довели в то время. Что за история, когда вас ждали на самолет и едва не в розыск объявили?
— (Хохочет.) Да, такое тоже было. Мы должны были собраться на стадионе и оттуда всей командой поехать на клубном автобусе в аэропорт — улетали на кубковый матч. А я совсем забыл не то что про встречу на стадионе — даже про кубковый матч! Ну и совершенно спокойно поехал с утра из дома в Вальдебебас, на базу «Реала», на тренировку. И тут звонки — один, второй, третий: «Где ты?»... Шустер сказал потом, что не понимает и не верит, что можно забыть вот так про предстоящий матч. А я и сам не понимаю, как это случилось, но я забыл, честное слово! (Смеется.) Меня тогда сильно оштрафовали. Шустер, Шустер... сколько всего было, и как я его, сам того не желая, подводил. Он, Миятович и Кальдерон — те люди, которые открыли мне двери в фантастический «Реал» и дали мне возможность играть за этот великий клуб. Всю жизнь буду им благодарен.
— Вашим кумиром в те времена был Давидс?
— Почему только в те? Он и сейчас для меня идол. Бывает, что, получая профессиональный статус, игроки перестают равняться на кого-то, но для меня Давидс всегда будет примером. Может, и есть более известные, или более титулованные, или более почитаемые, но нет никого с тем же неповторимым стилем игры. В моем душе на стене все еще висит его постер.
— Говорят, что приглашение от «Ювентуса» в вашей карьере также имело место. Правда?
— Да, летом, когда играл за «Эркулес». Но несмотря на то что принадлежал я «Реалу», мой клуб тоже хотел получить что-то с такого контракта. В итоге вопрос висел в воздухе очень долго, я до последнего дня трансферного окна ждал своего перехода, но стороны так и не договорились. Это был большой облом для меня. Вообще то, что пошел в «Эркулес», — было самым неправильным шагом за мою карьеру.
Мой номер — 010!
— Роттердамцы — парни с горячим нравом. Правда?
— Да! Мы очень сильны своим характером. Все, кто родились в Роттердаме, безумно любят город, и за родину мы любого порвем. Код нашего города 010, и настоящий роттердамец носит его в сердце и на коже. Как и название единственной нашей команды — «Фейеноорд». У меня тоже два тату обязательных есть: на левой ноге — «Фейеноорд», а на плече — код города.
— Писали, что вы с родным клубом тем не менее хотели даже судиться.
— Это было после получения предложения о переходе в «Реал». В «Фейноорде», где я играл с семи лет, контракт у меня был с 2007-го по 2013-й. Я и сейчас был бы игроком только одной команды! Мое сердце в этом клубе будет всегда, но упускать предложение «Реала» я не мог. Было очень трудно эмоционально: болельщики злились на меня, сам был растерян, все стороны давили... Честно... (задумывается). Я очень надеюсь, что еще вернусь в «Фейеноорд».
— Ваше золотое поколение — де Риддер, Баккал, Питерс, Влаар, Хунтелар, Фермеер, Донк, Бабель... Каждому из вас пророчили фантастическое будущее, но все получилось намного скромнее. Есть объяснение почему?
— Вы что, в России всех их знаете?! Я поражен! Влаар сейчас в «Астон Вилла» — а кто не хочет там играть? Бабель опять в «Аяксе». Баккал еще год назад был в «Фейеноорде», а где сейчас, не знаю, но уверен, что он нашел команду. Может быть, все ждали от нас чего-то сверхъестественного поодиночке, но мы были очень хороши, только когда были едины. Расстановка, взаимодействие, знание всех нюансов позволяли нам быть непредсказуемыми для соперника.
— Почему так получалось, что Ройстон Дренте, коммуникабельный и веселый парень, который так легко относится к жизни, окутан облаком скандалов?
— Я знаю, что говорят про меня: «скверный характер», «нет терпения»... Думаю, что это не так. У меня есть принцип, по которому я никогда не буду спокоен, видя что-то ложное, нечестное или несправедливое. Я не буду проходить мимо плохого, даже если лично меня это не касается. Не стану терпеть, если увижу, что лгут. Если что не так, что-то смущает — скажу это в лицо. В «Эркулесе» нам четыре месяца задерживали зарплату, и столько было случаев, когда говорили одно, а получалось обратное, что в один прекрасный день я пришел и доложил людям в менеджменте: «Я уезжаю и, пока не заплатите, не вернусь». Все время, пока меня не было, из прессы лилось, какой я плохой. Но ведь не плохой Дренте довел клуб до того, что нечем было платить, не плохой Дренте не мог найти способов решить ситуацию, не плохой Дренте не отвечал за свои слова. В своих недочетах им было трудно признаться, как и в том, что, по сути, уходя, я был прав. Как бы то ни было, но, когда вернулся, в аэропорту меня от разгоряченных заявлениями клуба болельщиков ограждала полиция, кордон стоял на улице возле моего дома, а все стены были расписаны матерщиной. За честность иногда приходится платить и так.
— Справедливо, что вас почти не вызывали в сборную Голландии?
— Да, справедливо. И пока я не добьюсь чего-то весомого, то ван Галь и не вспомнит обо мне. Он Снейдера не вызывает, Роббена... Это раньше в национальную команду звали имена. Сейчас там только те, у кого лучшие на данный момент кондиции. Не зря же Давидс говорил, что ван Галь — великий.
— Кстати, о переходе Снейдера в «Галатасарай» знаете?
— Конечно, я и с ним на связи, и с его младшим братом Родни мы друзья. Очень рад и за Уэсли, и за «Галатасарай». Этот игрок — профессионал до кончиков ногтей, и он будет прекрасно играть в любой команде. Сейчас «Галатасарай» на первом месте, и можно с приходом Уэсли смело говорить, что они преимущество не упустят. Им еще в Лиге чемпионов играть, и если они все-таки подпишут Дрогба, то уверен — пройдут «Шальке». Вообще я бы очень хотел, чтобы однажды именно турецкий клуб выиграл Лигу чемпионов. Как в этой стране чисто, от сердца, любят футбол, так, наверное, нигде не относятся к нему. Искренне верю, что просто ради этой сумасшедшей любви к игре народ должен от судьбы получить такой подарок. Он его заслуживает.
— Если уж заговорили о предстоящих матчах еврокубков: «Ливерпуль» — «Зенит» как вам?
— Смотреть буду. «Ливер» сейчас на ходу, но «Зенит» в турнирных матчах, которые я смотрел, показывал очень удачные командные действия. Думаю, в России «Зенит» минимально выиграет, но в Англии ему будет сложно не пропустить много. На этом стадионе не слышно даже того, кто в двух метрах от тебя, и кажется, что зрители настолько близко, что за футболку тебя вот-вот ухватят (смеется).
— А здесь, в Турции на сборах слышите партнеров?
— Меня вчера поздравляли, что я русское слово первое сказал, а я не понимал, о чем это они. Оказывается, что по-русски, что по-бразильски «дай» означает «дай»! Но учить язык мне надо, конечно. Сегодня вратарь кричит мне: «Один! Один!» Думаю, чего это он вспомнил мифы. Оборачиваюсь пас отдать, а вокруг вообще никого. Спросил парня, имя у него еще странное — Сос, — правильно ли понял, что «один» — это «соло». Оказывается, что да, так что первое слово и правда выучил.
Белек