Николай Скляренко удивился телефонному звонку. Кто это про него вспомнил? А мы и не забывали. Шесть лет на «Петровском» и восемь в СКК. Всего 14 лет – солидный срок. Есть что вспомнить. От концерта Мадонны до жалоб Дика Адвоката.
Начали разговор с СКК. Тот, где рулил Скляренко, разрушили. На его месте СКА построит новую хоккейную арену. Скляренко считает, что поторопились. Был и другой вариант.
– Можно было построить современную арену, но в другом месте. Или полностью реконструировать СКК. Это стоило бы больших, но не астрономических денег, – отметил Скляренко. – Современные технологии это позволяют. «Лужники» тому пример. Но решили, как решили. Что теперь об этом говорить?
– В Спорткомитете говорили, что в СКК прогнили все конструкции.
– Что значит прогнили? Мне в Спорткомитете этого не говорили. Я изучил комплекс «до молекулы». Да, его долго эксплуатировали без надлежащих ремонтов и усовершенствований, но запас прочности был так велик, что при проведении некоторых концертов на крышу подвешивали от 60 до 80 тонн оборудования.
Мы приглашали специалистов из проектного института, и нам выдавали документ с рекомендациями по точкам безопасного подвеса. И нормально. Что там прогнило? Да, металлические листы на крыше уменьшились в размерах. Стали тоньше. При современной технологии нельзя поменять металлические листы?
– Вы видели проекты новой хоккейной арены?
– Да, я интересуюсь. Надеюсь, что получится шикарная современная арена, которая воплотит в себе самые передовые технологии.
– СКК жалко?
– Не хочу показаться необъективным, но этому предприятию я отдал восемь лет жизни. В советское время СКК был занят 320-330 дней из 365-ти в году. Там было все что угодно: хоккей, футбол, баскетбол, волейбол, политические мероприятия... Но даже в звездные годы, с 1983-го по 1985-й, Госкомспорт дотировал СКК около одного миллиона семисот тысяч советских рублей.
– Прилично.
– Конечно не все мероприятия преследовали коммерческие цели, но, судя по архивным документам, экономика предприятия была в почете. В 1983 году певец Юрий Антонов установил рекорд: провел 28 концертов подряд. Через три года Демис Русос чуть не дотянул, проведя 18 концертов.
Были у комплекса и тяжелые времена. Кольцевое фойе заняла ярмарка и различные арендаторы. Копились долги, инфраструктура изнашивалась, ремонтов не было. Мне не стыдно за восемь лет работы. Пусть это прозвучит нескромно, но период работы нашего коллектива – единственный в истории СКК, когда предприятие, находившееся на самообеспечении, было рентабельным. Начиная с 2011 года, мы тратили до 20 миллионов ежегодно на реанимацию СКК: выкупили котельную, отремонтировали крышу, все кабинеты, раздевалки и подсобные помещения привели в порядок, сделали гардеробы, которых не было, отремонтировали все кафе и туалеты. Убрали ярмарку, благодаря которой СКК выживал в 90-е годы. Когда она ушла, все туалеты и помещения кольца были разрушены. Их превратили в какие-то склады.
– А как люди обходились?
– Оставили только пару служебных туалетов: мужской и женский. Все остальные использовались как складские помещения.
– Ничего себе.
– Когда я принял комплекс, долгов было под 100 миллионов. За короткий срок мы не только избавились от долгов, но и сумели прилично поправить инфраструктуру, вернув проектные возможности.
– На чем зарабатывали?
– Ключевая фраза: «Проектные возможности». Вернув их, мы резко повысили привлекательность СКК. Например, при проведении танцевального мероприятия «Сенсейшн» в 2012 году у нас одномоментно находилось около сорока тысяч человек. Сделали шикарные гримерки для артистов. Промоутеры сразу засуетились и стали к нам приходить с предложениями.
– Чьим концертом вы гордитесь больше всего?
– У нас были все звезды: Мадонна, Шакира, Rammstein, Metallica, Роджер Уотерс, Depeche Mode, Элтон Джон, Милен Формер и другие.
Мне больше всех понравился концерт Роджера Уотерса. Мне вообще Pink Floyd нравится. Впечатлила также работа его команды. Прибыло более пятидесяти фур монтажного и музыкального оборудования. Люди, как мураши, за короткий срок все смонтировали и еще быстрее демонтировали. Уникально.
– У Мадонны был серьезный райдер?
– Конечно! Она даже не была в наших гримерках. Сделала палатку. Чтобы никто не считал ее генетический код. По волосу или еще чему-то.
– Кто еще запомнился?
– Мы были в легком шоке перед концертом Linkin Park. Пришли в гримерки, а там все ободрали и заделали всем черным. Но такой райдер артиста.
– Любопытно.
– Команду Rammstein мы едва не арестовали.
– Почему?
– Мы проводили концерт в феврале, когда в Петербурге было –20. Они привезли около 50 фур аппаратуры. Документально предупредили их о правилах заезда и выезда. При монтаже особых проблем не возникло, на замечания реагировали адекватно. А при выезде открыли сразу все ворота, чтобы по-быстрому погрузиться. Выхолаживалась большая площадь арены. Даже возникла угроза замерзания отопительной системы в проездах. Как ее потом восстанавливать?
– Вас можно понять.
– Хотя требования были простые: открываются внутренние ворота, заполняется проезд оборудованием, закрываются внутренние ворота и в открытые внешние ворота все вывозится. Они это не выполняли. Всех наших сотрудников посылали по-русски. Вели себя по-хамски. Послали в известном направлении и меня. Тогда я дал команду остановить разгрузку. Ворота закрыли. Оскорбления усилились, назревала рукопашная.
– Ничего себе.
– Тогда я вызвал полицию и написал заявление. Пришли горемыки, долго извинялись. Полиция их резко отрезвила.
– Концерт Rammstein прошел успешно?
– На ура! Был, как говорится, «биток». Когда все довольны, испытываешь чувство причастности к этому мероприятию. Были и неприятные события.
– Например?
– Министр спорта Виталий Мутко три раза вмешивался, чтобы нас включили в программу проведения Всемирных игр боевых искусств. Возили комиссии по площадкам, а СКК – мимо. При встрече я сказал об этом Мутко. Он при мне позвонил главе Спорткомитета Вячеславу Чазову. Через неделю к нам прибыла комиссия. Мы ее приняли, сделали шикарную презентацию. Члены комиссии спрашивают представителя оргкомитета: «У вас такой шикарный комплекс. Почему вы его нам не показывали?». – «А мы думали, что он сильно большой».
– Оригинально.
– Нас вписали в список. Проходит три месяца, СКК опять там нет. Опять я к министру. Опять дали по башке. В итоге мы провели одновременно соревнования по шести видам спорта. Был еще интересный случай.
– Расскажите.
– В январе 2012 года СКК проводил Мемориал Гранаткина. Тогда еще отмечалось 100-летие РФС. И у нас устроили встречу президента России Владимира Путина, глав ФИФА и УЕФА Блаттера и Платини с представителями объединений футбольных болельщиков России. Заранее нас об этом не предупреждали. За два дня до мероприятия приехали сотрудники ФСО. Решили, что кортеж президента заедет в ворота, а дальше он пройдет по коридору в пресс-центр. Еще требовалась комната, где Путин мог провести время перед встречей. Схему утвердили днем. А завтра утром уже все должно было быть готово.
– Оперативно.
– Сотрудники ФСО сказали: «Нам подходит комната, но надо ее облагородить». Мы полностью переделали потолок, стены, содрали пол и настелили новый. На дверях заменили ручки.
– Что с ними было не так?
– Не совсем презентабельный вид. Еще мебель заменили. Поставили хороший офисный стол, кресла, флаги России. Провели туда связь. Сделали чайный столик для перекуса. За ночь все сделали.
– Путину понравилось?
– Да, он приехал, побыл в этой комнате, даже булочки покушал и пошел на встречу. А после нее он сразу уехал.
– Давайте теперь о питерском «Динамо». Вы там были гендиректором.
– Да, мы его поднимали с КФК. Два раза оттуда уходил из-за несогласия с президентом Сергеем Амелиным, два раза меня возвращали. Хотя я имел самое непосредственное участие в приходе Амелина в «Динамо».
– Как это получилось?
– Я был начальником физподготовки и спорта Северо-западного округа внутренних войск. У нас была штатная спортивная команда, состоящая из спортсменов-динамовцев. В том числе там были и футболисты. Я начал помогать футбольной команде, которая играла во второй лиге. (Скляренко был исполнительным директором питерского «Динамо» в 1997-2000 годах. – «Спорт День за Днем».) Они были настолько бедные, что вообще ничего не было. Только одна комнатушка метров 12. Вот и весь клуб.
– Не густо.
– Играли на динамовском «огороде». Поле тогда было убитое. Деревянные угловые флажки толщиной восемь сантиметров. Колхоз-пехота (смеется). Тогда предприятия могли перечислить на спорт три процента от прибыли. Мне удалось привлечь в «Динамо» определенные средства, но значимого эффекта не было. Клуб все время был в нищете. Тогда возникла идея создать акционерное общество и строить работу в новых условиях. Мы привлекли десять потенциальных инвесторов. Один из них был Сергей Амелин из «Стройимпульса». Его заинтересовала возможность через «Динамо» участвовать в строительных проектах организаций, входящих в ФСО «Динамо».
– Хороший аргумент.
– Провели собрание с участием потенциальных инвесторов, где начались споры. Одни говорили, что надо закрывать команду. Другие, что оставлять. Разошлись с тяжелым сердцем. На следующий день позвонил Амелин: «Я готов прийти. Но один. Мне никто не нужен».
– Его знаменитая фраза про Лигу чемпионов за пять лет была сказана для пиара, или Амелин реально в это верил?
– Он серьезно этого хотел. Потенциал был большой. В Премьер-лигу реально могли войти. Ведь были успехи, показывали хороший футбол, росла армия болельщиков. Обыграли ЦСКА в Кубке России.
– А что было у «Динамо» из инфраструктуры?
– База в Васкелово и стадион. Плохенький, но свой. На гребной базе второй этаж полностью переделали под гостиницу, колбасный цех на стадионе «Динамо» превратили в шикарное кафе. Оно до сих пор есть.
– Колбаса была хорошая?
– Не знаю. Но вокруг бегали кошки, собаки и крысы.
– Не аппетитно. Что еще имело «Динамо»?
– Город подарил клубный автобус. Нас поддерживал министр внутренних дел Борис Грызлов.
– Тем удивительнее, что в 2003 году «Динамо» расформировали. Действительно, повлияло то, что Амелин поддержал не того кандидата на выборах губернатора Петербурга?
– Он решил поддержать Анну Маркову...
– Неужели Амелин не понимал, что у Валентины Матвиенко гораздо больше шансов на избрание?
– Мне нравилось заниматься футболом. Когда в клуб пришла политика, я написал заявление и ушел.
– За полгода до губернаторских выборов. Кто в 2004 году позвал вас на «Петровский»?
– В 1998-1999 годах главным тренером «Динамо» был Борис Рапопорт. Мы с ним вместе работали. В 2004 году Рапопорт уже был спортивным директором в «Зените». Он меня и порекомендовал Черкасову. (Бывший гендиректор «Зенита». – «Спорт День за Днем».) «Петровский» на тот момент был в неважном состоянии. Трубы – ржавые, текут, лопаются. В патерных – пар. От этого ржавело все железо. В газовую котельную нельзя было зайти. Там зимой люди работали с открытыми окнами. Потому что оборудование было старое, большая загазованность.
– Ужас.
– Когда обсуждали мой контракт, произошел забавный случай. Представитель КУГИ сказал: «Больше 150 тысяч установить зарплату вам не можем». Я отказался. У предприятия была очень плохая экономическая ситуация. Сотрудники имели маленькие заработные платы, долги превышали годовой доход, а тут руководитель приходит с обременительными личными условиями. Люди меня могли не понять.
– На чем сошлись?
– Я предложил, чтобы мой оклад был в три раза больше, чем средняя зарплата. Если она – 20 тысяч, то у меня – 60. Если я буду улучшать ситуацию, доходы будут расти пропорционально. А через год снова поговорим. У представителя КУГИ были круглые глаза! Он первый раз встретил того, кто отказался от зарплаты.
– В «Зените» тогда был Властимил Петржела. Он чаще хвалил или ругал поле?
– Нейтрально относился. Было недовольство со стороны Дика Адвоката. Он приходил на тренировку: «Поле мягкое, трава высокая, все очень плохо». На следующий день «Зенит» выигрывает. Поле такое же. Адвокат снова говорит: «Поле мягкое, трава высокая, вот в прошлый раз все было идеально».
– Понятно.
– Если выиграл – поле идеальное. Проиграл – плохое.
– В 2006 году сборная России проводила отборочный матч чемпионата Европы на «Петровском». Хиддинк тоже ворчал по поводу травы?
– Нет, он был всем доволен. Приехал в своих красных штанах и во вьетнамках (смеется).
– Из игроков кто больше всех высказывал недовольство?
– Недовольства я не слышал. Радимов высказывал нам свои идеи. Например, просил заменить сетку или увеличить глубину ворот. Мы сетки меняли, доварили дуги. В общем старались выполнить пожелания футболистов. А вот у фанатов были странные идеи.
– Например?
– Перетянуть весь фанатский сектор тросом и закрыть шторочкой. А потом отшторить.
– Зачем?
– Типа театр. Нам зимой трудновато приходилось. Расскажу вам один случай.
– Давайте.
– В феврале 2006 года «Зенит» играл c «Русенборгом» в Кубке УЕФА. Прилетает инспектор матча в «Пулково». Видит, что все в снегу. С дикими глазами едет на стадион, а там тренируется соперник «Зенита» на зеленоватом поле. Инспектор упал в кресло и выдохнул.
– Что было дальше?
– Только инспектор уехал, снег опять прилично зарядил. Мы встаем в пять утра, мобилизуем всех, кого можно: курсанты, рабочие...
– Каждому по лопате.
– В 10 утра приезжает инспектор на совещание. И он снова в шоке! Весь город в снегу, а на стадионе его нет. Поле и трибуны – чистые, территория и парковки в порядке. Уехал, снег опять пошел (смеется). Начало игры в 20.00. Все это время мы убирали снег. От включенного подогрева из земли пар шел. Там, наверное, все черви сжарились (улыбается). А матч провели.
– Сейчас «Петровский» остался без футбола. Может, проще его снести и построить на этом месте новую арену?
– Это сложный вопрос. Свой нынешний вид «Петровский» приобрел в 1961 году. С тех пор многие требования к спортивным сооружениям радикально изменились. «Петровский» уже ветеран – это факт. Можно пойти по пути Хельсинки, где олимпийский стадион реконструировали и оставили, или выбрать другой вариант. Уверен, что городские власти разберутся, но мне не хотелось бы, чтобы там появилось жилье.
– В начале 2000-х годов возникла такая идея. Говорили, что Петербургу хватит и одного стадиона.
– А в 1920-х годах предлагали построить стадион вместо Петропавловки. Мало ли какие бывают предложения.
– Были исполнители, которых вы хотели пригласить на «Петровский», но «Зенит» не разрешил провести концерт?
– Такого не было. Был случай, когда я выступил противником одного концерта. Должны были приехать Rolling Stones.
– Хорошая группа.
– Мы до этого провели несколько концертов на «Петровском», и я понял, что стадион не совсем пригоден для этого.
– Почему?
– С южной стороны вход перекрывался. Там была концертная зона, куда заходили артисты. Со стороны раздевалок выхода нет. Для публики танцпола остается только два больших выхода. Когда зрителей не много, это не удобно, но не критично. Если концерт ажиотажный, в таких условиях его проводить нежелательно.
– Опасность создания толпы.
– Не дай бог, что случится на танцполе, будет просто давка. Остальная территория тоже опасная. Везде вода, выход только через мост. («Петровский» находится на острове. – «Спорт День за Днем».) У нас проходил концерт ДДТ, особых проблем не было. Rolling Stones могли их создать. Для меня это был главный аргумент, что проводить концерт нежелательно. Промоутером был Женя Финкельштейн. Мы с ним дружим, поэтому мне было трудно ему отказать.
– Как выкрутились?
– Я не отказал, но концерт не состоялся. Не было бы счастья, да несчастье помогло. Один из музыкантов сломал руку. Концерт хотели назначить на другую дату, но мы уже пригласили сыграть сборную России. Дата была занята. Так мы остались без концерта Rolling Stones.
Читайте также
Сорокин сообщил, сколько зрителей смогут посетить матчи Евро-2020 в Санкт Петербурге
Фото: 78.ru, Ivbg.ru, Sanktpeterburg.bezformata.com, Youtube, ФК «Зенит»