Грубая ошибка, допущенная Эдуардом Малым в матче 13-го тура «Зенит» — «Москва», породила цунами всеобщего негодования. Участники футбольного сообщества, складывается впечатление, дождались наконец радостной вести, которая подоспела очень вовремя — в тот момент, когда заканчивается действие моратория и судей снова можно публично казнить и миловать, не оглядываясь на искусственные ограничения.
Малый, конечно, угодил в серьезный переплет. Это тот самый случай, когда человек оказался в ненужное время в ненужном месте. У его промаха много имен. Кто-то считает ошибку технической, кто-то — методической. Одни рассматривают ее с позиций лоббистского могущества «Зенита», другие, напротив, и здесь хотят видеть пресловутую «руку Москвы». Есть даже отдельная прослойка экспертов, уверенная в том, что судья Малый является агентом «Спартака». Или «Рубина». А может, ЦСКА. В общем, шпионом, вредителем, пятой колонной и засланным казачком одновременно.
На деле все гораздо проще. Арбитр в силу каких-то причин оказался не готов к проведению центрального матча тура и откровенно «поплыл» в трудной ситуации. Человек не справился с грузом ответственности. Так же как Саша Самедов, не забивший злополучный пенальти. Ошибки футболиста и рефери оказали прямое влияние на исход важнейшего матча, но у Самедова, по его собственному признанию, всего лишь кошки на душе скребут, а Малый в один миг превратился в изгоя. Почувствуйте, как говорится, разницу.
Понятно, что судья должен понести наказание, и наказание это будет жестким. Главное, чтобы не расстреляли. Понятно еще, что значительная часть ответственности ложится на руководство КФА, инициировавшее и одобрившее назначение (тут к месту вспомнить, что Эдуард Малый очень неплохо провел свои четыре матча в первой трети чемпионата. Его много хвалили, в том числе и президент КФА Сергей Зуев; то есть последовательность позиции КФА не вызывает сомнений — арбитру давали шанс за шансом, и он их реализовывал). Но резюме у всей этой истории, как ни крути, окажется донельзя банальным. Эти слова произносились тысячи раз, и нет ровно никакой возможности избежать повтора: ошибки судей были, есть и будут всегда. Потому что они неотъемлемая составная часть игры.
Все проще, чем кажется
При всей кажущейся частности, локальности эпизода с участием Эдуарда Малого, вызвавшего бурю эмоций, он в определенном смысле родственен ситуации из 5-го тура, когда «Зенит» вопреки регламенту использовал семь легионеров вместо разрешенных шести. В общем, своего рода прецедент. И от того, какое решение примет сейчас Контрольно-дисциплинарный комитет, зависит не только судьба отдельно взятого матча. Этот случай, безусловно, займет свое место в анналах футбольной истории России.
Давайте попробуем разобраться в сути. Откровенно говоря, без учета разного рода эмоциональных составляющих эта самая суть выглядит достаточно очевидной. Чтобы не получить обвинений в голословности и ангажированности, «Спорт» привлек к дискуссии одного из действующих профессионалов судейского дела, который, впрочем, ответил на наши вопросы на условиях анонимности. По какой причине? А вот она: «На заседании КДК будут решаться достаточно важные и принципиальные вопросы, и очень бы не хотелось, чтобы уважаемые люди выносили вердикт, опираясь на чье бы то ни было мнение. Каждая официальная ссылка может быть использована, а это отражается на юридической чистоте разбирательства».
— Каждый, кто берет на себя право рассуждать об инциденте из 13-го тура, оперирует терминами так, как это выгодно в данной конкретной ситуации. В частности, в понятие «техническая ошибка» вкладывается совершенно разный смысл. Между тем все несколько проще, чем кажется. Существует целый ряд пунктов правил, начинающихся с формулировки: «Если, по мнению судьи…» В числе прочего — все пункты, связанные с назначением 11-метровых ударов. Протесты, связанные с такого рода судейскими ошибками, нигде в мире не принимаются и не рассматриваются. Решения арбитра являются окончательными. Судья может быть наказан, оштрафован, дисквалифицирован, но результат матча, зафиксированный в официальном протоколе, пересмотру не подлежит.
А есть пункты, в трактовке которых мнение судьи не учитывается. Например: игрок, получивший второе предупреждение, должен покинуть поле, правильно? Личные симпатии-антипатии судьи по отношению к штрафнику не играют в данном случае, согласитесь, ровно никакой роли. Еще примеры? Размеры, участие в мачте футболиста, который не мог быть заявлен на игру согласно действующим положениям регламента. Вот что такое, в сущности, «техническая ошибка». «Технический» характер может также носить решение, напрямую противоречащее правилам игры в футбол (назначение свободного удара после гола), как это случилось в печально знаменитом матче Узбекистан — Бахрейн. В материалах ФИФА прецедент именно так и обозначен: technical mistake. И, безусловно, стал поводом для подачи официального протеста. А вот параметры, по которым протесты удовлетворяются или отклоняются, комментировать не берусь. Это уже совершенно иная компетенция.