Про прощание «Спартака» с Титовым и Калиниченко сказано уже столько, что тяжело сегодня пытаться продолжать разговоры на эту тему, но попробовать хочется. Хотя бы потому, что схлынули эмоции и можно постараться порассуждать об этом спокойно и, насколько это возможно, логически. Обойтись без риторического пафоса, без оскорблений и переходов на личности. Пусть и выглядит это делом изначально сложным.
Все-таки Титов — это Титов. Для многих именно он и есть сегодняшний «Спартак».
Мотивация и квалификация
Я умышленно хотел бы говорить сейчас только о Егоре. Моцарт вернулся в состав, и можно, да, наверное, и нужно, критиковать его сегодняшнего, но при этом все же помнить, как он играл год назад, два года назад, когда, кажется, вроде как не было в чемпионате «опорника» лучше. Да и исполнителя «стандартов» тоже. Разучиться играть Моцарт вряд ли мог. Значит, весь вопрос либо в его форме, либо в его мотивации. С первым как бы все в порядке. Со вторым, судя по всему, теперь тоже. Значит, этот ход Черчесова верный. Впрочем, сейчас не про Моцарта. С ним все худо-бедно ясно.
Я бы вывел за скобки разговора и Калиниченко. Игрока талантливого, но уж очень нестабильного. Артиста, а не пахаря. Артиста, слишком уж сильно зависящего от настроения: будет оно — и пойдет игра, нет — и станут недоумевать трибуны. Максим пришел в «Спартак» восемь лет назад. Восемь. И не было за это время ни одного сезона, в котором он действительно был бы игроком «основы». Восемь нестабильных лет плюс отсутствие российского гражданства. И вновь, думаю, понять Черчесова можно. Если опять-таки рассуждать логически, а не раздуваться от эмоций. Если говорить не о человеческой стороне поступка Черчесова, а о профессиональной. Раз спорт у нас профессиональный, а не любительский, раз игроки играют за деньги, а не за идею — нелепо мерить разными аршинами себя и отношение к себе. Так что и этот ход тренера «Спартака» видится верным. По содержанию, пусть не по форме.
Кто купит Егора
Про Титова говорить сложнее. Сложнее потому, что в этой истории у каждого своя правда: у тренера, у президента, у игрока, у болельщиков, у бывших игроков. Можно упирать на статистику, которая свидетельствует: с Егором в «основе» «Спартак» взял в этом году только 5 очков — а можно говорить о традициях. Можно задаваться вопросом: почему он, диспетчер и капитан, получает так мало передач от партнеров (посмотрите любой матч этого сезона)? А можно говорить о его уме, технике, понимании игры.
Мне кажется, критерием — прав Черчесов или нет, отрезав Титова от «Спартака», — будет один простой факт: кто купит Егора. И кем он окажется для этой команды, что может сделать для нее.
Говорить о неуважении, наверное, неверно. Если действительно «Спартак» отпускает своего капитана за символическую цену, если по-прежнему готов предоставить ему видный пост в клубе — хоть сейчас, хоть после окончания карьеры, — это нельзя назвать неуважением. Никто публично Титова не унижал, никто не говорил фраз вроде: «Кто я, а кто он?» Показательный перевод капитана в дубль? Это удар по самолюбию игрока, наверное, но опять-таки это право тренера. Видите, снова возникает противоречие между этикой и нормой.
Титов, отказавшись от общения с Черчесовым, решил избрать роль жертвы и до конца следовать этой линии. Может быть, чтобы потом иметь возможность сказать: мол, не я ушел из «Спартака» — меня ушли. Во многом это напоминает развод с клубом Олега Романцева, еще одной легенды красно-белых. Когда он — помните? — собрал пресс-конференцию на базе перед кубковым финалом с «Ростовом», на которой заявил о невозможности работать с тогдашним боссом клуба Андреем Червиченко.
Не захотел работать, потому что изменились условия игры, потому что не было прежнего Романцева и не было прежнего «Спартака». С Титовым, кажется, произошло все примерно то же самое.
Романцев вне своего клуба так себя и не нашел. Помыкался и, видимо, закончил.
Хотелось бы, чтобы Титов еще поиграл, а не доигрывал, чтобы у него все вышло иначе, чем у Романцева.