Просто поразительно, как быстро мы привыкаем к хорошему. Особенно когда еще недавно казалось, что все перемены к худшему. А если даже не к худшему, то все равно у каждой медали есть своя обратная сторона.
Воскресенье, восьмой час утра, нахмурившаяся на выходные Москва осталась где-то позади – и солнце заливает правый бок «Сапсана» так, что хочется себя ущипнуть: не сон ли это? Вагон забит, забит весь поезд. Не поверить, что было столько критики и протестов. Сегодня все хотят ехать в Питер из столицы или в столицу из Питера именно на «Сапсане». Сборная, не исключено, тоже выберет подобный вид транспорта перед игрой с Арменией. Быстро, весело, комфортно.
К Ленинградскому вокзалу мне из дома надо было сделать крюк, подхватить приятеля на Тишинской площади. Улица Красина, выводящая оттуда на Садовое кольцо, недавно стала односторонней. Две недели бесконечных пробок, ругань водителей в адрес московских властей, придумавших такое, и потом, когда все автолюбители узнали про изменение маршрута движения, дорога стала беспроблемной. Да еще и парковочные места появились. Все довольны. Можно теперь переключить внимание на новый объект для критики.
Вот так же и в футболе. «Локомотив», еще полгода назад остававшийся клубком противоречий, засыпал с субботы на воскресенье новым лидером чемпионата. Впереди была игра «Зенита» с «Рубином», где победа возвращала команду Спаллетти на первое место, но матч этот, по сути, ничего не менял. Ровно год назад, после девятого тура, «Зенит» тоже шел во главе премьер-лиги, а «Локомотив» был восьмым, отставая от питерцев на десять очков.
Колоссальный скачок «железнодорожников» становится понятен, если вспомнить, кто в мае две тысячи десятого удерживал промежуточное второе место. Нальчикский «Спартак», у которого тогда было даже на одно очко больше, чем у нынешней команды Юрия Красножана.
Прошлой осенью у Красножана выдался свободный день в Москве, и мы провели его, гуляя в самом уютном райончике первопрестольной. Возможно, в единственном месте, за исключением Красной площади, где Москва сумела остаться той Москвой, которая вызывала любовь, а не иные эмоции. Осень – подходящее время для философствования, а Юрий Анатольевич склонен к погружению в раздумья больше любого из его коллег. Тогда он был всего лишь одним из кандидатов на освобождающееся место в «Локомотиве». Юрий Белоус, подаривший премьер-лиге Слуцкого, протаскивал кандидатуру Красножана в свой новый клуб, заодно лоббируя и Владимира Волчка на роль тренера дубля. Правда, чуть позже оказалось, что вместе с тем им же рассматривалась и фигура Валерия Петракова – но это нормально. Кто из менеджеров не имеет под рукой запасной, а точнее – альтернативный вариант?
Удивительная штука – жизнь. Давно уже в «Локомотиве» нет Белоуса, а его креатура вызывает у всех в конце весны восхищение. Точнее – обе его креатуры, поскольку Волчок вывел в этом году молодежную команду в число лидеров. Просто про Владимира говорят намного меньше, если отбросить разговоры в профессиональной среде.
Так вот – осень, пруд, листва под ногами, степенные старушки с Малой Бронной – все это подталкивало к задумчивой откровенности. Или к откровенной задумчивости.
Я спросил у Красножана, можно ли уже его поздравлять – с новым вызовом, новыми задачами? Он по обыкновению спокойно ответил, что слишком рано: «Об интересе ко мне слышал, но пока это всего лишь разговоры». Тогда я уточнил: «Пойдете?»
И он, не уходя от прямого ответа, но и не отвечая в лоб на такой непростой для него вопрос, начал высказывать то, что, видимо, давно было у него на душе. Исключительно про Нальчик – как с каждым годом все сложнее ему работать там, занимаясь из сезона в сезон созданием новой команды. Он не жаловался, не говорил ни об усталости, ни о желании расти профессионально, развиваться как тренер. Просто описывал ту парадигму, в которой достаточно давно существовал. Рисовал мир, который, по мнению большинства, он давно уже перерос.
Чувство долга – хорошая вещь. Но Айн Рэнд, взбудоражившая своим трехтомником «Атлант расправил плечи» постдепрессионную Америку и с легкой руки Евгения Чичваркина немалую часть новой России, возмутилась бы. И начала бы проповедовать одну из своих любимых идей – идею здорового эгоизма.
Забавно, что именно в тот день я едва не подарил Юрию Анатольевичу «Атланта». Но он, закупив в обе руки профильной литературы, с сожалением от эпоса Рэнд отказался. Мол, потом заберу, если можно – а то не дотащить.
Так что спасибо Белоусу. И Смородской, принявшей эту идею. Я пока не спрашивал Красножана, как ему работается с президентом. И если ответит, разумеется, это будет не для печати. Но уж очень интересно: о чем они разговаривают, как он сумел (а похоже, что сумел) выстроить такие отношения, где первой леди «Локомотива» заслуженно (за риск и решимость) достается свое – слава, а ему свое. Возможность работать так, как он привык. Без вмешательства извне.
Последнее не исключение. Едва ли не любой тренер, и неважно, где он работал – в Москве, в Ростове, в Раменском, в Волгограде, да едва ли не в любом другом нашем футбольном городе, – может рассказать, и рассказывал неоднократно, как собственник или президент клуба вручал ему перед игрой листок со своим вариантом стартового состава, и это не было вопросом: «Что, угадал я?».
Хиддинк в свое время, помнится, сильно удивлялся любви российских топ-менеджеров к заходам в раздевалку перед матчами и после них. Рассказывал, как президент ПСВ посещал раздевалку команды один раз за чемпионат – по поводу. А все остальное время общался с тренером или игроками у себя в кабинете. Но, как известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. И тот же Белоус, возглавляя «Москву», не скрывал своего восторга, описывая в ярких красках те отчеты, что получал от Слуцкого, работавшего с командой на сборах.
Не мешать работать – большое благо для тренера. А уже когда к самостоятельности в решениях прибавляется и помощь, тогда команда может прыгнуть выше головы. Такой помощи у Красножана в полной мере в Нальчике не было: скромный бюджет, скромный состав. И вся акробатика «Спартака» целиком и полностью была заслугой главного тренера. В чем мы сейчас лишний раз убеждаемся.
Представляю, кстати, как тяжело Непомнящему и Рахимову, плавающим в той реке, из которой Красножан уплыл. Когда из осени в осень, из весны в весну одни и те же беды. Нет бюджета, нет игроков – и есть лишь узнавание всего того, что с тобой уже было. Вечный день сурка, сколько бы добрых дел ты ни сделал. Рахимов два сезона кряду чудом оставлял «Амкар» в премьер-лиге. Уже другой «Амкар», а не ту команду, что по нарастающей шла вперед. И не представить, чего ему все это стоило.
Или восьмые – десятые места «Томи». Если у пермяков тренерская проблема в монотонности состава, костяк которого неизменен, то у сибиряков иная беда: чрезмерная текучка. Когда зрелые игроки заменяются необстрелянной толком молодежью, а та, только лишь заиграв, сразу же покидает Томск.
Они бы ушли, если бы их позвали. Что Рахимов и сделал. И не его вина, что у того «Локомотива», в который он попал, не было единовластия. Пусть даже женского, как сейчас.
Наверное, он ушел не совсем вовремя. Может быть, даже толком еще не устав – команда-то до своего потолка в тот год не допрыгнула.
Просто поразительно, как мы привыкаем к хорошему. И как долго готовы терпеть, когда этого хорошего нет.
Вот к новому «Локомотиву» – от Красножана – уже привыкли.
Колонка Ильи Казакова из еженедельника «Спорт день за днем» №18 (18-24 мая 2011 года)