На Кубке Кремля матчи с участием 23-летнего серба Янко Типсаревича привлекали много зрителей. Во-первых, обаятельный теннисист в Москве приобрел немало поклонников, а во-вторых — его сборная, возглавляемая третьей ракеткой мира Новаком Джоковичем, в начале следующего года сыграет с командой России в первом круге Кубка Дэвиса. Корреспондент «Спорта», пообщавшись с Типсаревичем, выяснила, что интерес к нему со стороны болельщиков вполне оправдан. Общение проходило так: я задавала вопросы Типсаревичу по-русски, он отвечал по-английски. Как выяснилось, тренировал серба наш специалист, который помимо теннисных знаний передал ему любовь и к русскому языку.
— В курсе, что вы любите Достоевского…
— К его произведениям меня приобщила мама. Она заставляла меня читать классику, когда мне было 13 лет. Хотя я плохо понимал смысл написанного, фраза князя Мышкина из «Идиота» «красота спасет мир» меня по-трясла. Герой Достоевского верил во внутреннюю красоту людей. Именно эти слова начертаны японскими иероглифами у меня на руке в виде татуировки.
— Янко, несколько лет назад теннисный мир пережил нашествие российских игроков, сейчас по той же дорожке идут сербские теннисисты. Как вы сами объясняете такой прорыв?
— Наверное, все дело в политической обстановке. При Слободане Милошевиче вся страна жила плохо. Мой папа — профессор физического воспитания — получал зарплату, которой хватало на два килограмма моркови. А за урок тенниса можно было выручить 10 дойч-марок. Моя семья (в первую очередь отец) верила, что когда-нибудь с помощью своих умений я смогу приносить достаточно денег в дом.
— Почему вы остались в Сербии, не захотели совершенствовать свой теннис ни в Испании, ни в Германии?
— Раньше казалось, моя карьера и так складывается очень логично. Я стал лучшим юниором в стране, думал: сейчас войду в сотню, затем в число лучших пятидесяти — и так постепенно буду подниматься все выше и выше. Но вышло иначе. Желание остаться в Белграде — только моя ошибка. Никто не давил на меня. В отличие от многих сербских семей, где глава семейства принимает решение не только за детей, но и за жен, отец предоставил мне полную свободу в выборе своего жизненного пути, еще когда я был подростком.
— Это нетипично еще и потому, что в теннисе многие родители контролируют карьеру детей. Ваши папа и мама остаются в тени до сих пор?
— Мама вообще начала следить за теннисом всего два года назад. Зато бабушка очень интересуется моими результатами. У нас есть своеобразный ритуал. Она собирает все газетные статьи обо мне: неважно, выиграл я или проиграл, дает мне их прочитать, а затем вырезает и оставляет на память.
— Как оцениваете шансы своей сборной в первом круге Кубка Дэвиса против России?
— Обе команды в своем составе имеют спортсменов, одинаково хорошо играющих на разных покрытиях. У нас есть Новак, стоящий в мировой классификации ниже всего двух ребят — Рафаэля Надаля и Роджера Федерера. Если Николай Давыденко будет в хорошей форме — силы уравняются. Мне даже кажется, у российских теннисистов есть маленькое преимущество — они будут играть дома, при поддержке своей публики. Я несколько раз встречался в «Олимпийском» с вашими игроками и помню, как болели за них на трибунах.
— Возможно ли увидеть на Кубке Дэвиса пару Джокович — Типсаревич?
— На самом деле все возможно. Это зависит от того, как мы сыграем с россиянами в первый день.