Для меня Игорь Акинфеев — человек с философским складом ума, личность, по любому вопросу имеющая свое мнение. Нет, не мнение — позицию, которую он готов аргументированно отстаивать с тем же рвением, с каким защищает ворота своей команды. Перечитывая его интервью, датированные разными годами, всякий раз в этом убеждался. Признаться, давно хотелось пообщаться с Игорем не сиюминутно, не по поводу только что закончившегося или предстоящего матча, а более объемно, на разные темы, да вот не складывалось никак. Наконец, этот момент наступил и, хотя изначально мы договаривались о пятнадцатиминутной встрече, в итоге я «украл» у Акинфеева в три-четыре раза больше времени. Надеюсь, он на меня за это не в обиде.
Шутка ли: совсем еще юный паренек словно вынырнул из безвестности и сразу же, с первых шагов, заставил всех уверовать: вот он, номер первый. И никаких гвоздей. Никаких других вариантов. Если бы не травма, на полгода выбившая его из игры, можно было бы назвать Акинфеева бессменным. В понимании многих он бессменный и есть, ведь не случись в 2007-м той неприятности, никому и в голову не пришло бы убрать его из рамки. Как только поправился — сразу в бой, без всяких поблажек к себе. Те, кто утверждал, что Акинфеев не успеет набрать форму к чемпионату Европы, вынуждены были прикусить языки.
Даже не верится, что ему всего-навсего 24. Такое впечатление, что он веки вечные защищает ворота ЦСКА и сборной. Что ему далеко за тридцать — не по внешнему виду, разумеется, а по степени зрелости, стабильности, «взрослости», что ли.
Кто-то называет его акселератом, кто-то — вундеркиндом, кто-то — человеком без детства...
Каждое утро — к зеркалу
— Так получилось, — улыбается Игорь, — что по жизни я всегда общался с людьми, которые были старше меня по возрасту. С ровесниками не получалось проводить много времени. Первые шесть-семь лет, когда я пришел в футбол, играл с ребятами 1984 года рождения, то есть на два года старше. Потом перешел в команду 1985 года рождения… В общем так сложилось, что все мои друзья (а их можно по пальцам пересчитать) старше меня, некоторые даже намного. Может быть, поэтому я рано повзрослел. А может, потому что футбольный мир такой: будешь мямлей, размазней — никогда ничего у тебя не выйдет. Надо быть внимательнее к себе, целеустремленнее и в жизненном плане более раскованным. В общем, становиться старше. Можно ведь и до сорока лет играться в игрушки, но мне так не хотелось. Если есть цель, надо к ней идти.
— С одноклассниками вам было скучно?
— Не то чтобы скучно. В школе мы были вместе, бок о бок шли, но так и остались одноклассниками. Наверное, потому что у меня всегда был напряженный график. У всех по шесть уроков, потом свободное время. А я домой, оттуда на тренировку, возвращался только в десять-одиннадцать вечера. Когда нам было общаться? А вообще постоянная собранность, жизнь в плотном графике, наверное, сделали меня серьезнее, ответственнее.
— В молодых одноклубниках — Георгии Щенникове, Алане Дзагоеве, которые тоже в юном возрасте стали прочными игроками основы, замечаете черты, свойственные вам в начале карьеры? Или они уже представители другого поколения?
— Честно говоря, не в моих правилах проводить параллели, сравнивать. У каждого человека — свой характер, свои взгляды. Каждый вправе выбирать себе дорогу и прорубать ее. Не надо ни на кого смотреть, нужно просто идти своим путем и поменьше обращать внимание на то, что отвлекает. Я, например, ни в ком себя разглядеть не пытался. Разве что в зеркале (смеется).
— Кстати, о зеркале. Вы как-то сказали, что главное в жизни — посмотреть в зеркало и ответить самому себе на вопрос, чего ты на самом деле стоишь. Сейчас, когда прошло время, подписались бы под этими словами?
— Подписался бы и, думаю, всегда буду подписываться. Понимаете, в первую очередь это мой ответ тем людям… Критика бывает разная: иногда обоснованная, иногда нет. Кого-то зависть мучает, у кого-то проблемы какие-то, может быть. В общем, они то ли злость срывают таким образом, то ли самоутвердиться хотят, не знаю. Вот им я в первую очередь и говорю: встаньте с утра, посмотрите на себя в зеркало: кто вы и чего вообще в этой жизни стоите. Что у вас за плечами, что сделали для себя, для родных и близких. Задумайтесь! Я не хотел ни в кого конкретного тыкать пальцем, высказал то, что думаю. Может, они и не прислушались к моим словам, но это их дело.
— В ЦСКА, например, считают, что Акинфеев стоит очень дорого. Что-то около 20 миллионов евро. А вас не коробит, когда говорят: клуб такой-то купил игрока такого-то?
— Коробит. Люди не вещи, а футболисты не рабы, которых отправляют на галеры или на каменоломню. Но у нас почему-то так принято: купили и все. По мне, это неграмотно и неэтично по отношению к футболистам. Можно ведь высказываться корректнее. Допустим, не продали, а отпустили игрока. Или клуб выкупил трансфер игрока.
Веллитона — в сборную Бразилии
— По гороскопу вы Овен. Считается, что люди этого знака — импульсивные, вспыльчивые. Соответствует? Или вы не верите в гороскопы?
— Конечно, я не читаю их каждый день, но понимаю, что мой характер действительно подходит под это описание. Овен — тяжелый знак. Бывает, взрываюсь иногда…
— Но при этом быстро отходите…
— Именно так. Понимаю, что нельзя на человека долго злиться. Нужно уметь прощать и, слава Богу, я это умею делать.
— Веллитона простили за себя и за Габулова? И как вы вообще относитесь к разговорам о том, что Веллитон может сменить гражданство и получить вызов в сборную России?
— Веллитон — гражданин Бразилии, значит, должен играть за сборную Бразилии. Если он нужен национальной сборной своей страны, пусть приглашают. Считаю, что это неправильно: сюда не берут — значит, я тут поиграю. Это ведь не клуб. Каждый должен представлять свою страну. Это я сейчас уже не про Веллитона говорю, а в общем проблему затрагиваю. В сборной Азербайджана тоже есть бразилец, но какую он там погоду делает? Должны свои играть, а не приглашенные или натурализованные. А что касается «простил ли я Веллитона», то конфликта как такового не было. Просто надо относиться друг к другу по-человечески. Мы не партнеры по команде, но партнеры в футболе. Значит, должны уважать друг друга. Хорошо еще, что с Габуловым все относительно легко обошлось, могло же и хуже быть. И вообще это неправильно: Веллитон продолжает играть и получать зарплату, а Габулов — лежит на больничной койке. Поймите меня правильно: дело не в деньгах, а в человеческих качествах. Мы едим один хлеб и не имеем права переступать какую-то грань.
— Вы часто повторяете, что вам легче играть через два дня на третий, чем тренироваться и целую неделю ждать очередного матча. Не устаете от футбола или это свойственная Овнам жажда борьбы так проявляется?
— Тренироваться труднее. Недельный цикл — это всегда тяжеловато психологически. Каждый день один и тот же график. Сначала по пробкам на базу часа полтора-два добираешься. После тренировки какие-то дела нужно сделать, опять по Москве приходится колесить. Однообразие угнетает. А вот если команда выступает в еврокубках плюс сборная, то это не только для болельщиков здорово, но и для футболистов. Игра всегда в радость. Если кто-то из футболистов начинает жаловаться, мол, слишком часто приходится играть, — это первый признак того, что у него какие-то проблемы.
— В таком случае самый муторный период в вашей футбольной жизни — сборы?
— Это правда очень тяжело. Два месяца проводишь вне дома, не видишь родных, близких, людей, которых любишь. Телефонные звонки, конечно, здорово, но ничто не заменит живого общения. Что поделаешь, это часть профессии, приходится терпеть. Раньше, когда я только начинал играть, вообще по три месяца на сборах сидели. Тогда чемпионат в апреле начинался, сейчас — в марте, уже полегче. Еще хорошо, что ЦСКА часто начинает сезон в феврале. Это тоже сокращает ожидание: понимаешь, что на подготовку месяц, а потом предстоят какие-то важные официальные матчи.
— Что вы вкладываете в понятие «дом»? Родители? Близкие? Любимый диван?
— Наверное, все, что вы перечислили. Вообще-то я домашний человек, но меня все время тянет общаться с теми, кто мне дорог. Я не представляю, да и любой футболист не представляет, как можно легко переносить разлуку.
— Говорят, вы не берете с собой на сборы ноутбук, книги. Как спасаетесь от скуки?
— Никак, тренируюсь и все. У нас многие ребята берут компьютеры. Но я не фанат разных там компьютерных игр или интернета. Я даже фильмы не люблю смотреть на DVD, гораздо комфортнее чувствую себя в кинотеатре. Здесь совсем другое восприятие, другие ощущения. А то, что есть на DVD, можно и по телевизору посмотреть. Книги раньше брал с собой, сейчас как-то перестал. Тренировка проходит, дальше обед, собрание или теоретическое занятие, ужин — к концу дня устаешь так, что ничего не хочется уже. Хочется лечь, отдохнуть и чтобы никто тебя не трогал.
Ловить — призвание
— Недавно выяснилось, что вы, оказывается, рыбак…
— Оказывается, да. Знаете, я раньше думал: ну что это за занятие такое — сидеть часами и пялиться на поплавок. Но, как говорится, пока сам не попробуешь, не поймешь. Чувствуешь себя охотником. Забросишь удочку и сидишь — десять минут, двадцать, если надо — час. Но самое главное, приходит момент, начинает клевать — вылавливаешь одну, вторую, третью рыбу и от этого получаешь массу удовольствия.
— Есть ли сходство между ловлей мячей и ловлей рыбы?
— Думаю, нет. Потому что рыбалка — это отдых и удовольствие, а когда ты в воротах, каждый удар — колоссальный стресс.
— Большой компанией обычно ездите или предпочитаете уединение?
— Люблю порыбачить в тишине, но не один, а со знакомыми. Бывает, правда, только расслабишься, подбежит какой-нибудь парнишка, узнает тебя и тут же созовет толпу. Все просят автографы, сфотографироваться… Какая уж тут рыбалка!
— В общем, это тот случай, когда популярность вредит…
— Вредит, но ничего поделать с этим нельзя, ведь большинство людей с искренней симпатией к тебе относится.
— Большинство? А что, есть такие, кто подходит «с камнем за пазухой»?
— Разное случается. Человек возьмет автограф, а потом начинает расписывать, как он не любит ЦСКА. Странно, да? Зачем тогда тебе мой автограф? А бывает похлеще: сфотографируется со мной кто-то, потом в интернете фотку выкладывает и какую-нибудь бредовую подпись.
— Сейчас модно приглашать знаменитых людей в программы, где они раскрывают свои кулинарные секреты. Можно получить фирменный, но не кулинарный рецепт от Акинфеева: какую рыбу и как лучше ловить?
— Меня часто приглашали в разные программы — и кулинарные, и про здоровье, но я отказывался. Не мое это. А в ловле рыбы никакого секрета нет. Главное — грамотно, вовремя подсечь рыбу. Бывает, неправильно подсечешь, она срывается или под коряги, в кусты снасть затягивает.
— Раз рецепта нет, похвалитесь уловом.
— Последний раз за семь-восемь часов поймали около двух десятков карпов по 2–2,5 килограмма.
— На платных озерах?
— Да, конечно. Гораздо проще поехать на платник, тем более что недалеко от нашей базы в Ватутинках есть хорошие пруды. А так, когда в отпуске, могу съездить в Астрахань.
Сборная — это миллионы людей за спиной
— Игорь, сборная под руководством Адвоката провела не так много времени. Уже можно говорить о новшествах? Вроде бы в команде все те же, кто приглашался при Хиддинке. А что изменилось: микроклимат, распорядок дня, тренировочный процесс?
— Кардинально ничего не поменялось, главное — у ребят сохранилось ощущение радости от приезда в сборную. Так же было и при Хиддинке. У нас нет никаких проблем. Некоторые журналисты пишут, что микроклимат не тот, еще что-то, но, наверное, это потому, что им просто нечего больше писать. Мы прекрасно понимаем, какая перед нами стоит задача. Люди, которые приглашены в сборную, в принципе, ничего и не хотят менять. Я имею в виду, конечно, доброжелательную атмосферу, отношения с тренером. Несмотря на то что команду возглавил другой специалист, отношения у нас такие же хорошие.
— Клуб и сборная — две разные семьи?
— Для меня разница есть, потому что я в ЦСКА вырос. ЦСКА для меня роднее как команда, уютнее, что ли. А сборная — это совсем другое. Ты понимаешь, что за тобой миллионы людей, которые ждут, надеются, болеют, независимо от клубных симпатий. Пусть не все 250 миллионов, но 50 миллионов человек собирается у телевизора, и ты просто обязан отрабатывать по максимуму.
— При Хиддинке практиковалось заключать пари, кто с 11-метровой отметки чаще попадет в перекладину. Эта традиция сохранилась?
— Сейчас этого нет, но может быть со временем наши турниры возродятся. Ведь мы не так долго работаем с новым тренером. Всего три дня перед Болгарией и сейчас перед матчами с Андоррой и Словакией.
— А вообще такие вещи сплачивали коллектив?
— Конечно, сплачивали! Играли-то на деньги! (Смеется.)
— Насколько известно, небольшие. Всего-то по 500 рублей…
— Какая разница, не в сумме же соль. Нужно сконцентрироваться, попасть. И каждому хочется выиграть этот спор.
— А говорите, что вы не азартный человек.
— Не в плане денег или там карт, домино. Только в футболе.
— И на рыбалке.
— Ну да.
Жить сегодняшним днем
— Когда закончился чемпионат Европы, вас называли едва ли не первым, кто может уехать в зарубежный топ-клуб. Специалисты наперебой говорят, что вы переросли уровень российского первенства, что вам пора попробовать себя в Англии, Испании, Италии… Но, создается такое впечатление, вы не особо горите желанием срываться с места…
— Для того чтобы вести речь о переходе, нужны основания. Человеку должно прийти предложение для начала. Человек должен посмотреть условия контракта. То есть надо, чтобы дошло до конкретики какой-то. Когда же все происходит только на уровне слухов, разговоров, то тут и обсуждать нечего. Я уже во всех чемпионатах поиграл — в Германии, Англии… Куда меня только не отправляли! Хочется уезжать или не хочется — дело второе. Есть определенный момент в жизни. Он таков, что у меня контракт с ЦСКА, вот я и играю за ЦСКА. Люди, которые заявляют, будто я остановился в росте и мне нужно непременно уехать, забывают, что спады или ошибки могут случиться и там, в той же Англии, Испании или Германии. Не бывает такого, чтобы ты переехал в другую страну и начал играть на десять голов выше. Например, приеду я в Англию и в 40 турах не пропущу ни одного мяча. Такое просто невозможно! Что нужно человеку в жизни и футболе? Нужен азарт. У меня есть матчи в еврокубках за ЦСКА. Есть матчи за национальную сборную, и я каждый раз должен доказывать, что достоин защищать ее ворота. Вот он и появляется, азарт. Здесь турнир, там турнир, и ты должен понимать, что вот оно — счастье. Не за границей, не там, где тебе денег мешок насыплют. Не завтра, а сейчас. Я в этом плане живу сегодняшним днем. У меня все есть на данный момент, поэтому я счастлив и поэтому никогда не буду обращать внимание на досужие разговоры.
— Есть такое забытое понятие — клубный патриотизм. Вы, можно сказать, выросли в ЦСКА и олицетворяете верность команде. К сожалению, таких игроков мало. Большинство наших футболистов меняют по пять-семь клубов за карьеру…
— Мне трудно сказать, что движет игроками при переходе из одной команды в другую. Но дай Бог, чтобы со мной такого не случилось, чтобы мне не пришлось поменять столько команд. Я вообще люблю команду ЦСКА, считаю себя патриотом клуба. И могу со всей ответственностью заявить: ни на одну российскую команду, какие бы деньги ни предлагали, я ЦСКА не променяю. Если и уйду куда-то, то только за границу.
— У вас был тяжелый период в жизни, когда вы оказались в роли стороннего наблюдателя. Помнится, вы были удивлены тем, насколько медленно играют наши команды. Сейчас, из рамки, все видится по-другому?
— Во многих играх, примерно в 50 процентах, футбол у нас действительно медленный. Но почему такое происходит? Давайте не будем забывать: многие поля у нас — искусственные, и их не поливают перед игрой. Многие болельщики никогда не играли на таких полях, а потому они не понимают, что на синтетике, если она не влажная, мяч тормозится. Он не катится так, как должен. Есть и натуральные поля со слишком длинной травой. Здесь то же самое. Тем более что сейчас мячи делают клееночные, они вообще плохо скользят. Где поля политы, там футбол быстрый. И клубы, которые играют в атакующем ключе, — быстрые. Взять «Зенит»: за исключением печальной для команды игры с «Осером», команда бежит. И любая другая команда, тот же «Рубин», когда выходит из обороны в атаку, — бежит. Видно, что ведущие клубы стараются действовать быстрее, приглашают скоростных футболистов. И вы сами видите: в российский чемпионат приходят классные игроки. Те, кто умеет не только развивать максимальные скорости, но и мыслить, молниеносно принимать решения. Если у нас одиннадцать тихоходов, хоть расстреляй нас, не будем мы убегать три в одного, три в два, будем просто катать мяч и пешком ходить к чужой штрафной. Мои ощущения — не только из ворот, так как мне иногда удается посмотреть некоторые матчи, — сдвиг есть, команды добавляют скоростей. Многим в этом плане идут на пользу еврокубки: «Зениту», нам, «Рубину». Команды, которые играют в Европе, понимают: будешь еле ноги передвигать по полю, быстро с тобой разберутся, разложат по полочкам.
Жить, не мешая другим
— К популярности вы не стремитесь, ее вам и так хватает. Деньги тоже не главное в жизни. Тогда в чем главное для успешного молодого человека?
— Может быть, я так воспитан, но в моем понимании нормальный адекватный человек должен любить людей, которые его окружают, уважать свою страну. Много раз говорил и, к сожалению, СМИ много раз коверкали эту фразу, но еще раз повторю: человек должен жить так, чтобы никому не вставлять палки в колеса. Ты не должен никому переходить дорогу. Честно жить.
— Эта мысль требует пояснения…
— Представьте себе, что какая-то нужная вам вещь стоит 102 рубля, а у вас всего сотня. Значит, вы должны заработать еще два рубля, а не воровать и не торговаться, не требовать, чтобы вам уступили дешевле, чем другим. Понятно, что я не о деньгах говорю, а о принципе. По жизни ты не должен никого обманывать: ни себя, ни окружающих, потому что Господь Бог все видит, и каждому потом воздается. Люди порой чувствуют, но не понимают, что это оттуда им все возвращается…
— «Жить, не вставляя палки в колеса другим» — это цитата из классики или сами вывели эту формулу?
— Не цитата. Как-то само по себе сложилось, когда переходил из юношеского футбола во взрослый.
— Ну, вам-то грех жаловаться. Сразу получили место в основном составе…
— Да, мне повезло, что Евгений Леннорович Гинер и Валерий Георгиевич Газзаев в меня поверили и дали глоток воздуха. Понятно, что я должен был еще ухватиться за свой шанс, но я всегда буду благодарен за то, что мне этот шанс дали. А вот когда играл за команду 1985 года рождения, со мной приключилась такая история. Мы в Самаре в финале первенства России по своему возрасту должны были провести несколько серьезных матчей. Вдруг меня и еще четверых ребят подзывают, говорят: завтра выезжаете, будете за дубль играть. Приехали, потренировались, на установке тренера послушали. Смотрю, там уже есть три вратаря. Удивился: зачем меня вызвали? Ну ладно, думаю, наверное, в заявку включат. Читаю потом заявку — меня там нет.
— Можно себе представить ваше разочарование…
— И разочарование, и обиду. Я мог сыграть в Самаре за свой год, а меня выдернули в дубль непонятно зачем. Что должен почувствовать молодой человек в такой ситуации? У разных людей разная психика — один сломается, другой махнет на все рукой…
— Вас, судя по всему, этот инцидент не сломал, а наоборот, по-хорошему завел?
— Через полгода я был уже в основе, хотя за дубль практически не играл. Из тридцати матчей провел, может быть, три-четыре (Здесь Игорь ошибается. Согласно официальным протоколам, в его послужном списке в 2002 году значится 10 матчей за дублирующий состав ЦСКА — «Спорт»). В январе 2003-го меня включили в список выезжающих на предсезонный сбор, и все закрутилось-завертелось…
— Утром 8 апреля, в свой очередной день рождения, с какой мыслью обычно просыпаетесь?
— С осознанием того, что еще один год пролетел. Вчера вроде тебе 17 было, «сухарик» такой и форма на три размера больше, сейчас понимаешь, что становишься старше. Проматываю промежуток с 2003-го по 2010-й, вспоминаю: здесь радость была, здесь горечь… Потом звонки начинаются от близких. От тех, кому я по-настоящему дорог и тех, кем я дорожу. Конечно, приходят СМС с поздравлениями. Чаще всего их присылают из приличия, чтобы этикет соблюсти. Мне, например, всегда легко отличить, где искренние пожелания, а где дань традиции. Но, наверное, это нормально. Так и должно быть…