За пять лет до начала чемпионата мира в Катаре генеральный секретарь оргкомитета ЧМ-2020 встретился со «Спортом День за Днем» и иностранными журналистами в Дохе и ответил без единой запинки на самые неприятные вопросы. При этом Хассан Аль Тавади поразил энергией и уровнем образованности, выступив одновременно в роли спикера, модератора общения и переводчика сразу с трех языков.
— Вчера побывали на одной из строящихся к ЧМ-2022 арен. В его чаше +30 градусов ощущались как +45. Справится ли с такими нагрузками система кондиционирования, о которой столько говорилось в заявке Катара?
— Мы начали тестировать эту технологию не вчера. В 2008-м году мы провели первый опыт, сумев создать температуру +22 на стадионе, рассчитанном на 15 тысяч зрителей. В этом июне прошло испытание уже второе поколение системы — мы увеличили ее производительность на 60 процентов, а именно смогли добиться покрытия охлажденным воздухом до 70 процентов внутреннего пространства арены для 45 тысяч болельщиков. Но у стадиона «Аль Садд», где мы проходило тестирование, свод значительно уже, чем у, скажем, большой арены «Халифа». Соответственно, нам предстоит и дальше улучшать работу, но, как видите, процесс идет и идет быстро. Эта же технология будет создана для создания благоприятной атмосферы внутри фанзон и, как уже говорилось, крупных арен. Некоторые стадионы — поменьше — после чемпионата мира будут использовать упрощенную систему кондиционирования.
— В регионе сложилась коалиция из стран, которые блокировали Катар: ОАЭ, Саудовская Аравия. Раньше эти соседи собирались так или иначе помогать проведению чемпионата. Как бы будете обходиться без их поддержки, если такие отношения продлятся?
— Мне легко это говорить — политика должна идти отдельно от спорта. И именно для того, чтобы подчеркнуть это, в Катаре должен пройти чемпионат мира. Мы должны дать толчок к позитивным изменениям в сознании индивидуума, помимо этого создать наследие для целого региона. Мы хотели экономической поддержки от GСС, это правда, но ведь они не все против нас, некоторые страны остаются нашими партнерами. Представьте себе, сколько людей на Ближнем Востоке ждали этот чемпионат — кто-то, возможно, всю жизнь. Надеюсь, ради этого и наши соседи увидят смысл в том, чтобы идти всем вместе.
— Но сильно ли ударил «катарский кризис» по организации турнира?
— У любого проекта должны быть помимо плана А, план В, С и так далее. У нас они есть. Едва были прерваны отношения, мы, к примеру, обратились к другим поставщикам сырья — Турции, Оману, Кувейту… У нас есть много связей, которые помогут не только сохранить, но и улучшить качество. Несмотря ни на что, мы двигаемся согласно расписанию.
— Не все в мире довольны тем, что Катар получил чемпионат мира…
— Любая страна, готовящаяся принять этот турнир, подвергается критике. Так было с ЮАР, Бразилией. Мы готовы к тому, что в наш адрес критики будет гораздо больше. Но эта критика идет оттого, что люди ничего о нас не знают. И задача чемпионата мира — менять стереотипы. Перед чемпионатом мира в Германии в 2006-м году о немцах думали, что это сухие закрытые люди, но оказалось, что они открыты для всего мира, что способны создать праздник небывалого масштаба. А немцы после 2006-го года гордились быть самими собой.
— Рекордный трансфер Неймара в ПСЖ взорвал мировой трансферный рынок. Если вы сделаете его послом чемпионата мира, есть риск навлечь на себя очередной поток критики…
— Неймар в ПСЖ и чемпионат мира в Катаре — абсолютно разные проекты. Возможно, если он будет поддерживать высокий уровень в ближайшие пять лет, мы и сделаем ему предложение быть послом. Но пока об этом речь не идет. Для нас важен не только уровень звезды, но и ее человеческие качества, понимание самой сути футбола — зачем он нужен людям, что несет в себе обществу и так далее. Хави, наш посол, отвечает всем этим требованиям. Как знать, может, Неймар тоже будет им соответствовать. У нас много социальных задач, помимо спортивных. Хотя также хотим создать сильную сборную. AspireAcademyделает немало для того, чтобы рано или поздно местные футболисты попробовали себя в Европе, чтобы повысить уровень сборной.
— Хави мог бы быть главным тренером сборной Катара?
— Для того, чтобы быть тренером, нужно умение видеть и предвидеть. На поле у Хави это получается блестяще, поэтому считаю, что из него может получиться хороший тренер. А вот для сборной ли Катара? Я этого не говорил, ведь не мне принимать решение!
— Исследование Майкла Гарсия о коррупции при выборе места проведения чемпионата мира может повлиять на то, что будет в 2022-м году?
— Мы открыты к вопросам, исследования Гарсия нас не дезориентируют. Если нас в чем-то обвинят, мы должны будем защитить свою правоту. Мы уверены в том, что делаем, в своей заявке.
— А разоблачения в Нью-Йорке вас не пугают?
— То, что происходит в США, не имеет никакого отношения к чемпионатам мира. Никто ничего по нам не расследует, мы спокойны.
— В России самое актуальное слово в связи с проведением чемпионата мира — «наследие». Как у вас?
— У нас схожие устремления. Нужно чтобы после 2022-го года все зажило своей новой жизнью. Мы вкладываем в образование населения, сотрудничая с известными мировыми университетами, мы открыты, как платформа для реализации идей и продуктов. Мы хотим дать море возможностей для людей, живущих на Ближнем Востоке.
— Изучаете ли вы опыт своих российских коллег, которые готовят чемпионат мира уже следующим летом?
— Я уже начал изучать русский! (Смеется.) Здравствуйте, как вас зовут? (Все по-русски.) На самом деле мы очень рады, что у нас строится рабочий диалог с Россией. Сейчас, конечно, внимание ваших представителей полностью приковано к собственному турниру. Но после 2018 года мы будем общаться плотно и целенаправленно, тем более, я не сомневаюсь, что чемпионат у вас получится на высоком уровне и нам будет чему поучиться. В целом мы находимся в постоянном контакте и с вашими представителями оргкомитета, коллегами из крупных компаний и внутри ФИФА. Готовы поддерживать и усиливать наши отношения в дальнейшем.
Доха