Имя Алексей Игонин Россия могла бы и не узнать, не возьми 21-летнего полузащитника под свое покровительство Анатолий Бышовец, возглавивший «Зенит» в конце 1996 года. Олимпийский чемпион Сеула уже тогда понимал, что просто так хорошего опорного полузащитника в российском футболе не сыщешь, а потому решил его подготовить сам.
Из худого мальчика с невыраженным игровым почерком Игонин год за годом превращался в настоящую акулу опорной зоны, и потом уже, после ухода Бышовца, среднюю линию «Зенита» невозможно было представить себе без этого игрока, как и бронзовые медали 2001-го, как и два кубковых финала, один из которых оказался победным.
Сочетание характера и врожденной интеллигентности позволило Алексею не затеряться и после ухода из «Зенита» в 2003 году — для «Сатурна», амбициозного в нулевые, он стал не менее важным игроком. Жаль только, что раменчане не оценили Игонина по достоинству: после распада клуба ему так и не выплатили причитающееся по контракту.
На прошлой неделе Алексей побывал в редакции «Спорта» и рассказал, что созрел для завершения карьеры. Мы не сомневаемся, что Игонин — всегда корректный, живой, с хорошо подвешенным языком и, к слову, двумя высшими образованиями — быстро найдет себя в новой жизни и не пожалеет о решении повесить бутсы на гвоздь. Во всяком случае, «Спорт день за днем» желает этого Алексею от всей души!
Полтора месяца получал «форму № 9»
— Алексей, де-юре вы еще действующий игрок. Собираетесь ли продолжать карьеру на серьезном уровне? До закрытия трансферного окна еще почти три недели. Неужели нет никаких предложений?
— Интересных предложений нет. Полтора месяца я нахожусь в таком положении. Какие-то разговоры шли, но эти клубы не особо нуждались в моих услугах. Знаете, на протяжении всей карьеры я всегда был кому-то нужен. И мне это очень нравилось. Я слежу за ситуацией в российском футболе. В низших лигах многие пытаются приглашать молодежь, чтобы денег меньше платить. Каждый придумывает свою версию. Поэтому, видимо, все! Я боюсь сам себе в этом признаться. Но все ближе и ближе к такому решению.
— Что же дальше?
— Это серьезный вопрос. Пытаюсь осмотреться. Для этого, собственно, и вернулся в родной город. Хожу по Питеру. Напоминаю о себе. Жду каких-то разговоров. Пока никто ничего не предлагает. Следующий шаг? Буду проситься сам (улыбается).
— Обязательно в Петербурге?
— Хотелось бы, конечно, но если ничего не получится — придется искать работу в другом городе.
— Существует практика, когда игрок, только что закончивший карьеру, начинает работать в тренерском штабе у специалиста, с которым его многое связывало. Можно вспомнить тандемы Юрий Морозов — Михаил Бирюков, Гаджи Гаджиев — Андрей Гусин и еще десяток примеров. В вашей карьере встречался такой тренер?
— Когда все было хорошо и я был востребован в «Зените», бывший президент клуба Виталий Мутко мне говорил, что нет смысла задумываться о будущем. Потому что меня оставят в клубе в любой должности. Потом — раз… «Зенит» закончился. Начался «Сатурн». Я разговаривал со всеми семью президентами «инопланетян», и каждый из них говорил: «Леша, не переживай за будущее. Нам нужен думающий, соображающий человек. Останешься в клубе при любых обстоятельствах». И что? Вскоре закончилась история и с «Сатурном». Не только для меня, но и для всего клуба.
С тренерами — то же самое. У меня складывались практически со всеми доверительные отношения. Но кому в штабе я нужен? К Бышовцу не пойдешь. Разве что на участке у Анатолия Федоровича работать (смеется).
— Гаджи Гаджиев, в отличие от Бышовца, сейчас востребован в премьер-лиге. В «Волгу» Гаджи Муслимович вас не приглашал?
— Агенты выясняли этот вопрос. Гаджиев сказал нет.
— Собираетесь ли пойти дорожкой, проторенной не одним поколением «повесивших бутсы на гвоздь», учиться тренерскому ремеслу?
— Предположим, поступлю я в ВШТ. Получу «корочки». И что дальше? Кому-то понадобится дипломированный специалист в тренерский штаб? Какая-то очень сложная схема. Поймите, заканчивают карьеру в среднем 30–40 футболистов. Каждый год! Сейчас без работы сидят тренеры, получившие «корочки» еще лет пять назад. Например, Юрий Ковтун. И в чем смысл учебы, в чем перспектива?
— В этом сезоне Петербург в профессиональных лигах представляют сразу четыре команды. Ни с кем из них не было контактов?
— Контакты происходили. В Питере футбольный мир тесен. Я же, повторю, везде хожу, общаюсь. Мы разговаривали с главным тренером «Руси» Александром Горшковым. Я смотрел игры этой команды. Здорово, что такие клубы вообще появляются. С удивлением узнал, что в Петербурге проводится масса турниров: чемпионат города для ветеранов (в разных возрастных категориях), «Лига чайников», что-то еще. Люди платят свои деньги, чтобы поиграть в футбол. Сейчас меня пригласили в команду «Виктория-Питер». Я встретил массу знакомых футболистов, которые играли и в высшей, и в первой лигах. То есть на серьезном уровне. Игорь Данилов, Александр Игнатьев, Иван Кирсанов. У кого-то серьезные финансовые проблемы. И такие команды здорово помогают, создают домашнюю обстановку. Люди понимают, что жизнь после футбола бывает не сахар. Кто-то остался с квартирой и машиной. А кто-то и без…
— Встречаются такие меценаты?
— Да. Зовут его Вячеслав Калугин. Он организовывает игры трех команд, сам выходит на поле, а в правительстве Петербурга работает председателем земельного комитета.
— Чувствуется, соскучились вы по футболу.
— Потребность в этом есть! Вот и на КФК поиграл. Сергей Герасимец, возглавляющий клуб «Отрадное», пригласил. Интересная там команда. Болельщиков много собирается. Играют ребята на травяном газоне, что, на мой взгляд, очень важно.
— Вам не кажется, что нынешняя ситуация напоминает те годы, когда вы играли в мини-футбол за «Полесье» и ни о каком «Зените» даже речь не шла. Но в итоге удалось вытянуть счастливый билет…
— Определенные параллели можно провести. Тогда я выпускался из футбольной школы, сейчас — закончил играть. На многие вещи заново открываю глаза. Никогда не мог подумать, что элементарную справку — «форму № 9» — можно получать полтора месяца. Для меня это был шок!
— Футболистам справки приносили?
— Конечно! И говорили: «Ты играй, а мы за тебя все проблемы решим».
— Среди бывших футболистов становится популярной и, возможно, прибыльной работа в СМИ, в качестве экспертов. Вы уже попробовали комментировать игры «Зенита»…
— До конца еще не определился, интересно мне это или нет. К тому же не так-то и просто комментировать. Я послушал, как ведут репортаж профессиональные комментаторы. Это же уровень! Как я и Это’О (смеется). И опять же нужен человек, который в тебя поверит. Как Анатолий Бышовец в начале моего пути в «Зените».
Не хочу быть тренером!
— Вы определились, кем видите себя в будущем: тренером, менеджером, селекционером?
— Не хочу быть тренером! Я учился, получил второе образование — менеджера. Хочется решать более глобальные вопросы. Куда-то ехать, договариваться о трансферах, смотреть игроков. Тренерство — не мое по нескольким причинам. Меня на эту мысль натолкнул Гордеев. Я посмотрел на его работу. Это же действительно искусство. Приведу пример. Смотрит тренер расшифровку ТТД. Проваливается из матча в матч левый фланг. Что делать?
— Приобрести на эту позицию исполнителя?..
— Стереотипное мышление. Нет. Надо придумать такое упражнение, поставить людей в такие условия, чтобы левый фланг заработал. Это постоянный творческий процесс! Образно говоря, нужно взять глину и что-то из нее вылепить, а не вставить в готовую формочку… Я так не смогу. А взять бросить футболистам мяч и сказать, что я тренер, у меня команда?! Так девяносто процентов наших специалистов и делают. Несколько десятилетий тренеры ходят по кругу — из команды в команду. Сейчас иностранцы этот круг несколько сузили, так наши перебрались в ФНЛ или еще ниже. Где найти место молодому специалисту? Ждать, когда тебе исполнится 50 лет.
— Но ведь бывают исключения?
— Как сказать… Вот Александр Горшков пришел полгода назад в «Нижний Новгород». Там не было ни игроков, ни денег, ни нормальных условий! На каком месте закончила команда? На третьем, играла в стыковых матчах. Я общался с Сашей. Он честно признался, что после «кончины» этого клуба у него не было ни одного звонка! Горшков пошел во второй дивизион. Выше — дверь закрыта. Туда надо пробиваться окольными путями. Сейчас, не дай бог, терпения у руководства «Руси» не хватит — и забудутся успехи в Нижнем.
— Вообще очень интересная ситуация, когда тренер поднимает команду, а ему готовят замену.
— Такое сплошь и рядом. Мне рассказывали друзья футболисты, бывало так: возвращается команда после последнего матча в раздевалку, а там уже сидят два главных тренера — новый и старый.
— В клубных структурах разве не такая ситуация?
— Конечно, и там существуют проблемы. Но все-таки хочется зависеть от самого себя. Я насмотрелся в «Сатурне», как тренеров меняли каждые полгода, а потом просто всех выкинули на улицу. Если ты работаешь менеджером, у тебя есть конкретная задача, за которую ты отвечаешь. Тренер же отвечает и за себя, и еще за двадцать пять человек. А когда нет никаких условий да еще деньги кто-то пытается «пилить»… Хочется быть выше всего этого.
— Помимо футбола существуют интересы, которые могли бы перерасти во что-то большее?
— Мне нравятся машины, но водителем я становиться не хочу (смеется). Я открыл для себя балет, классическую музыку. Но это же не в плане работы. Еще мне очень нравится психология. Читаю книжки на эту тему. Предположим, это могло бы вылиться во что-то. Но! Такими серьезными науками надо начинать заниматься лет в двадцать. Учиться, расти. Кто-то из миллионеров задал вопрос: «Что важнее — умение работать или желание работать?»
— И что же?
— Желание. Научиться ты можешь всегда. Но для этого нужно время. У меня его нет в тридцать шесть лет, нет времени на ошибку.
— Какое у вас образование?
— Окончил Академию имени Лесгафта и в Москве курсы менеджмента при экономическом институте. Там был пробный набор. Из пятнадцати футболистов окончили двое — я и Владимир Леонченко.
— У вас есть какой-то образец менеджера в тех клубах, цвета которых защищали?
— С годами я начал тянуться к образованным людям. Кто-то знает английский, цитирует классиков. Впрочем, в клубах далеко не каждый менеджер имел образование. Они получали опыт практической работы. Один раз президент «Сатурна» Михаил Воронцов пригласил в команду психолога. Он нам несколько часов раскладывал по полочкам буквально все. Менталитет людей, кто корень, кто растение, кто кого тянет. Мне было жутко интересно. Хотя некоторые ребята откровенно смеялись, а некоторые заснули…
Мутко всегда находил деньги
— С Виталием Мутко было интересно?
— В плане понимания процесса Мутко — полная противоположность. Но у Виталия Леонтьевича есть качество настоящего руководителя. Природное это или Мутко учился? Я не знаю. Но поражался его умению находить деньги, покрывать бюджет по ходу сезона. Были ситуации, когда нас просили потерпеть, но деньги президент всегда находил. Это важный момент, на фоне погибающих клубов уже в новое тысячелетие. И не только «Сатурн». Меня пригласили в брянское «Динамо». Только приехал — клуб закрыли. Сорок человек сразу же вышли на рынок. Руководство ввязалось в финансовую гонку, а решить вопросы не сумело. Мутко всегда находил деньги. Каждый год прибавлялся бюджет. Как он это делал? Для меня и по сей день остается загадкой!
— Когда, на ваш взгляд, в жизни «Зенита» был самый сложный период?
— Вряд ли я с ходу вспомню.
— Увольнение Павла Садырина осенью 1996-го вызвало небывалый протест общественности. Не думали, что Мутко может сломаться и клуб рухнет?
— Я тогда только начинал играть в «Зените», шумели, помню, много, но что в итоге получилось? Пришел Бышовец, и команда сделала шаг наверх. И дальше «Зенит» поступательно поднимался. Мне трудно вспомнить откровенные провалы.
— На протяжении пятнадцати лет при любом руководстве «Зенит» угадывает с тренером. Каждый специалист на конкретный период становится для команды СВОИМ. Это не случайно?
— Все объясняется просто. В «Зенит» не приглашали тренеров, о которых мы вспоминали, — кочевников из команды в команду. Здесь работали люди с именами. Никто из бывших тренеров «Зенита» не пошел потом тренировать «Луч» или «Ростов».
Вы чего, офонарели?! Какой «Спартак»?
— Агентская деятельность вас не привлекает?
— Это очень интересно. Но здесь есть два но. Чтобы кого-то из молодых футболистов куда-то пристроить, нужны связи не в клубах, а в других местах. У нас рынок строго поделен. Сейчас в мировом футболе пытаются уйти от этого. Теперь футболист может подписывать договор не обязательно с агентами РФС или ФИФА. За счет этого пытаются сбить цены на игроков. Но мы-то страна «отстающая», когда еще до нас это дойдет. Начиная с 15 лет вся молодежь уже разобрана агентами. Это разве нормально?
— Вы начинали работать с Павлом Андреевым, а в последнее время…
— Последние пять лет я не пользуюсь услугами агентов. Всеми делами перехода я занимался сам. У меня не было каких-то заоблачных условий. Вот Быстрову, к примеру, для перехода из «Зенита» в «Спартак» и обратно обязательно нужен был агент. Мне в этом отношении было проще.
— Проще ли? Ведь у вас также был шанс перебраться в «народную команду»?
— В 2003-м мне предложили перейти в «Спартак». С «Зенитом» я тогда уже закончил. Я просто опешил: «Вы чего, офонарели?! Какой «Спартак»? Кто меня там ждет?» Мне объяснили, что через месяц в команду придет новый тренер и он на меня рассчитывает. Я отказался. Потом задумался… Тренер действительно пришел. И я бы мог полгода не болтаться, а играть в «Спартаке».
— А как же моральный аспект?
— Я понимаю, что когда ты переходишь в «Спартак», то должен обязательно в интервью рассказать, что с семи лет болеешь за эту команду, а твоя бабушка сидит в красно-белом шарфе.
— Если серьезно: почему отказались?
— Я тогда не думал о больших деньгах. Главное было восстановиться после травмы и набрать форму, что у меня никак не получалось сделать. Кроме того, я верил, что смогу остаться в «Зените». Просил главного тренера дать мне шанс. Мы общались с Властимилом Петржелой, он кивал головой и говорил: «Да, Лешенька, конечно». В итоге просидел на скамейке и потерял время. А ведь, помимо проблем со здоровьем, «Зенит» за меня запросил серьезные деньги.
Скоро клеить судебные бумаги пойду
— Возвращаться в российскую премьер-лигу вам пришлось транзитом через Украину. Переход в одесский «Черноморец» — еще один счастливый билет?
— Разумеется! Вариант с «Черноморцем» мне подыскал агент. А потом подключился и Анатолий Федорович — близкий друг тренера «моряков» Семена Альтмана. Бышовец понимал, что физическая форма для меня — основа основ. «Если физически не готов — ты уже не футболист», — говорил мне Анатолий Федорович. Альтман же именно тот человек, который может поставить «физику».
— Неужели про материальные условия речь вообще не заходила?
— Бышовец поинтересовался моей зарплатой. Я назвал цифру: тысяча долларов. Но поверьте, на тот момент это было не главное. Тем не менее Анатолий Федорович переговорил с Альтманом, и у меня зарплата выросла до 2,5 тысячи. В этом отношении Бышовец молодец, конечно.
— Как же получилось вернуться в Россию?
— Борис Игнатьев готовился принимать «Сатурн» и приехал на Украину просматривать потенциальных новичков. Тут-то я и попался ему на глаза.
— «Сатурн», как и «Зенит», стал вторым домом?
— Жаль только, что расставание с домом получилось такое безрадостное.
— В Раменском с вами рассчитались?
— «Сатурна» уже нет! Ни старого, ни нового. Кто рассчитается? Интересно, что и в клубе второго дивизиона накопились долги 11 млн рублей. Для футбола смешная сумма. Все равно закрыли. На большой «Сатурн» больше миллиарда долгов повесили. И кто их заплатит? У них в собственности только два автобуса осталось. Зато такая кипа судебных бумаг скопилась. Скоро клеить их буду…
Надо досье поднимать…
— Ни разу за почти десять лет не было вариантов вернуться в «Зенит». Когда Анатолий Тимощук переходил в «Баварию», питерцы вроде бы искали опорного полузащитника и ваша кандидатура в прессе всплывала?
— Только на уровне разговоров. Агент говорил: «Я стану советником в «Зените» и тебя подтащу». Я был всегда готов вернуться, но не срослось.
— Вернуться уже в новом качестве?
— Я не уверен, что новое руководство вообще помнит футболиста по фамилии Игонин. Нужно, наверное, досье поднимать (улыбается). Болельщики вот любят, до сих пор автографы просят — это приятно.
— Алексей, вы лукавите?.. Все-таки вы один из статусных игроков в новейшей истории клуба, и не знать вас просто невозможно!
— У вас болельщицкая точка зрения. Большие руководители умеют говорить нет. Меня не так давно пригласили вручить призы детям. Объявляли, мол, капитан «Зенита». Смотрю, переглядываются высокие люди: «Какой капитан «Зенита»? Анюков — капитан «Зенита»!» (Смеется.)
— С кем-то из нынешнего «Зенита» общались?
— Со Славой Малафеевым встретились, хорошо поговорили.
— Вячеслав не может замолвить за вас словечко?
— Что значит «замолвить»? Прийти и рассказать мою биографию? Многие бывшие зенитовцы не нашли применения в клубе. Почему не нашлось место Горшкову, Спиваку, Лепехину?
Стал специалистом по полям
— В Петербурге негде играть! Малую арену «Петровского» используют все кому не лень — от бизнесменов и строителей до ФНЛ и молодежного состава «Зенита». Это проблема?
— Полей-то в Питере хватает. Проблема в другом — качество большинства из них безобразное. Синтетические покрытия уложены едва ли не в каждом районе, но играть на них очень тяжело — мало того, что на этой пластмассе страдает техническое исполнение, так и опасность травмироваться повышается в разы.
— Какой еще может быть выход? Натуральные поля ведь не уложишь — на их содержание нужны и средства, и специалисты.
— Я не против синтетики. Но тогда уж делайте газоны последнего поколения. Такие от натуральных не сильно отличаются. Пусть это будет чуть дороже, но зато там нормально можно играть и тренироваться. Кстати, я уже столько в Петербурге на разных синтетических покрытиях поиграл, что стал специалистом по ним (улыбается). Мне достаточно прикоснуться к газону, чтобы понять, из чего он сделан и какого качества.
— Интересно, есть у нас хотя бы одно хорошее искусственное поле?
— Как раз покрытие на запасной арене «Петровского» и выделю. Поле там очень даже приличное.