Анатолий Алябьев прокомментировал результаты спринтерской гонки на заключительном этапе Кубка России и высказал свое мнение по поводу идеи формирования тренерского штаба на основе открытого конкурса.
— Как оцениваете результаты спринта на этапе Кубка мира в норвежском Холменколлене?
— В первую очередь я удивлен низкими результатами Малышко и Шипулина. Думал, что после Олимпиады они отойдут. Все-таки на Играх в Сочи они были, так скажем, замордованы, потому что жили в горах и не могли толком бежать. Все видели, как они еле-еле ноги волокли. Малышко сам говорил мне, что они пересидели в горах. Они до сих пор не могут бежать. А Гараничев и Шипулин жили чуть ниже, на 1200 метров. Так и получилось, что они себя чувствовали чуть лучше. Хотя насчет Малышко и Шипулина можно сказать, что они еще находятся на кураже от успеха в олимпийской эстафете, и эта эйфория им, возможно, мешает. Им потребуется время, чтобы опуститься с небес на землю.
— Мог ли Гараничева подстегнуть тот факт, что его не поставили в ту самую золотую для нас эстафету на Олимпиаде?
— Абсолютно правильно! Такое бывает, когда человека не ставят, и у него появляется стимул проявить себя. Он думает: а я вам всем еще покажу! Так происходит в 90 процентах случаев. Он еще наверняка себя проявит в будущем.
— Как вы относитесь к идее выбора главного тренера на основе конкурса?
— Я отношусь к этому нормально. Пусть тренеры предлагают и показывают себя, защищают свои программы. Самое главное, чтобы было обсуждение каждой кандидатуры. Задумка неплохая. Я думаю, что на эту должность подадут заявки не так уж и много кандидатур. Максимум пять человек.
— А вы собираетесь?
— Я? Нет, ну что вы. Было бы хорошо, если бы предложил себя Владимир Аликин. Это ветеран, которого в свое время незаконно отчислили из команды. Он мог бы себя реализовать. Самое главное, чтобы больше не брали никого из иностранцев типа Пихлера. Иначе это будет полный позор и дискредитация всего российского биатлона. Хватит уже, наелись.