Я бы не рискнул утверждать, что день 7 ноября, очередная революционная годовщина, воспринимался в городе, где все и разыгралось после залпа «Авроры», как большой праздник. Скорее как выходной день и отменный повод. Исключение — 1967 год, полувековой юбилей Октября. Вот тогда Ленинград праздновал. И искренне радовался юбилею.
Проходной двор
Город на Неве жил футболом всегда. Климат у нас нефутбольный. Впрочем, как и на Туманном Альбионе, где эту игру и изобрели. С успехами у «Зенита» — символа города — было негусто. Впрочем, в 1963 году команда финиширует шестой — для не избалованного победами Питера уже неплохо. Да и состав многообещающий, такие футболисты, как Василий Данилов, Станислав Завидонов, Анатолий Дергачев, Лев Бурчалкин, Николай Рязанов, способны бороться и за призовые места, это в глаза бросалось. Увы, не все они были дружны с режимом, а потому не все задержались в «Зените». Вместо ожидавшегося болельщиками взлета на пьедестал — падение. В 1966 году «Зенит» финишировал 16-м, и тренер Валентин Федоров уступил свое место Аркадию Алову. Тот считал необходимым омолодить команду и увлекся творческим поиском. В матчах чемпионата он использовал 28 футболистов, больше, чем любая другая команда. Легендарный зенитовец Лев Бурчалкин высказывался об этой кадровой круговерти лаконично: «Проходной двор».
Уже в конце восьмидесятых в знаменитом пресс-баре на стадионе имени Кирова мы с Львом Дмитриевичем вспоминали злополучный тот сезон. Грустно усмехаясь, экс капитан команды поведал мне, как, пропустив несколько матчей из-за повреждения, почувствовал, что в состоянии помочь тонущей команде, и вышел на поле. Мяч у незнакомого, только что появившегося парня, которого, как обратил внимание Лев Дмитриевич в раздевалке, кто-то назвал Саней. О сыгранности и речи не было. Открывшись, Бурчалкин громко крикнул владевшему мячом новичку: «Саша!» Никакой реакции. С мячом был Виктор Санин, ненадолго задержавшийся в «Зените».
Убийственный календарь
Команда, конечно же, была обречена. Более чем странно составленный календарь первенства способствовал тому, чтобы «Зенит» сразу же опустился в подвал турнирной таблицы. Пять (!) стартовых матчей ленинградцы провели в гостях, привезя из турне лишь два очка, заработанные в Алма-Ате, и тут же уступили дома грозным тбилисцам.
И вот тут необходимо отметить важнейший момент: после шести туров у «Зенита» два очка и последнее место, но на следующей встрече — с весьма скромным кутаисским «Торпедо» — на стадионе имени Кирова 45 тысяч зрителей! Вот такая была сумасшедшая поддержка, такая всенародная любовь к СВОЕЙ команде. Тогда говорили, что, если «Зенит» побеждает, на предприятиях города возрастает производительность труда. Но вот в случае поражения, увы, падает. Рабочие заводов-гигантов готовы были на любые авралы, на отказ от выходных во имя выполнения социалистических обязательств, если профком организует им встречу с Виктором Сергеевичем Набутовым. Тут, конечно, уникальная харизма великого комментатора, но и гигантский интерес к «Зениту».
В нашей не вполне праздничной истории любовь ленинградцев к команде была учтена и сыграла свою роль.
Вспоминает Михаил Лохов, в 1967-м дебютировавший в «Зените»:
— Уже к сентябрю появилась безнадега. Тренеры все осознали, стали закрываться на базе. Мы просто «докатывали» чемпионат. Премиальные, привилегии обещали, но все уже поняли, что спастись не получится.
В октябре поползли какие-то слухи. Потом уже под 50-летие Октябрьской революции «Зенит» решили оставить, а мы облегченно вздохнули.
Нева не вышла из берегов
Из Питера в Москву зачастили делегации. В Федерации футбола «Зенит» традиционно недолюбливали. Легендарный спортсмен и телекомментатор, подлинный патриот нашего города Виктор Сергеевич Набутов рассказывал, что в одном из кабинетов федерации его ехидно спросили:
— Что вы так волнуетесь? Вы опасаетесь, что, если «Зенит» вылетит, Нева из берегов выйдет?
— Теперь я понимаю, почему вы в аналогичной ситуации оставляли «Локомотив», — мгновенно отреагировал Виктор Сергеевич, никогда не лезший в карман за ответом, — боялись, что Москва-река из берегов выйдет?
Но вопрос-то, разумеется, решался не в федерации. Он был включен в повестку дня заседания политбюро ЦК КПСС!
Убеленным сединами старцам доложили о невероятной любви к «Зениту» ленинградцев. И старые большевики попросту не могли оставить колыбель революции без высшей лиги в юбилей Октября.
Город-то с характером. Так и до контрреволюции можно доиграться. Шутка, конечно, но…
Вопрос решался на самом верху. Историки утверждают, что первый секретарь ленинградского обкома КПСС Василий Толстиков обратился в президиум ЦК и к генсеку Леониду Брежневу. Вопросом занялся секретарь по идеологии, серый кардинал Михаил Суслов, для «Зенита» сделали исключение. Высшую лигу расширили с 19 до 20 команд, и ленинградским мастерам разрешили снова участвовать в главном турнире страны.
Спасли тогда «Зенит», спасибо Политбюро!