Казалось бы, у востребованного актера нет времени заниматься чем-то другим, кроме своей профессии. Спектакли, съемки, концерты… Но Сергей Барковский, заслуженный артист России, за плечами которого больше 70 ролей в театре и 120 работ в кино, имеет одну «слабость» — футбол. С ним мы и поговорили об игре, о том, как она влияет на здоровье, профессию, состояние души, не забыв обсудить чемпионат мира, который пройдет в нашей стране в 2018 году.
На поле, как на сцене
— Вас часто можно увидеть в спортивной форме на футбольных полях и площадках нашего города. Что это за команды и в какой роли вы в них выступаете?
— Я капитан команды Молодежного театра на Фонтанке, также играю за сборную артистов Петербурга. Сергей Мигицко, наш «вожак», собрал в ней артистов из самых разных театров. Дважды в неделю мы тренируемся на Малой арене «Петровского», принимаем участие в турнирах, в том числе международных.
— Футбол — любимый вид спорта?
— Пытаюсь быть всеядным: большой теннис, волейбол, лыжи, плавание. В юности серьезно занимался волейболом и легкой атлетикой, дошел до первого разряда. Но футбол — особая статья. По-моему, нет игры разнообразнее и увлекательнее. Кроме здоровья и физической формы, которые нужны в профессии, так как роли у меня в спектаклях, как правило, большие, нагрузки приличные и приходится много двигаться, футбол дает еще и особый заряд. Этот вид спорта обладает особой магией, он сродни искусству. Завидую людям, которые после работы регулярно ходят в фитнес-клубы, по утрам совершают пробежки, «качаются». У меня не всегда хватает на это сил и времени. Да и хочется чего-то еще. Футбол же требует включения всего организма. И кроме физики мобилизует тебя интеллектуально и эмоционально. Здесь и драйв, и адреналин, и расчет, и азарт. А какой релакс после матча и душа! Выходишь, как говорится, «общипанный, но не побежденный». Изрядно уставший, но удовлетворенный. И обновленный. Приятное состояние души.
— Есть, наверное, и профессиональный интерес.
— Конечно. Игра в футбол похожа на актерскую игру. Важен контакт с партнерами, как и на сцене. Нужно чувствовать товарища по команде как самого себя. Иногда затылком. И потом у тебя есть четкая роль, как в спектакле, есть действие, есть сверхзадача, которую нужно выполнить. А какое поле для импровизации!
— Как в театре?
— В театре ты импровизируешь не только в репетиционном зале в поисках решения, но и на сцене. Чтобы быть «живым», нужно чувствовать зрителя, который может быть очень разным, видеть и слышать партнеров, у которых сегодня самочувствие или настроение не такое, как на прошлом спектакле. И все эти нюансы надо улавливать, брать в «обстоятельства», учитывать в игре. А «накладки» и другие внештатные ситуации, которые нередки на сцене! Все это требует гибкости и мобильности твоих чувств и интуиции. Примерно то же самое необходимо в футбольной импровизации.
— И какие сверхзадачи ставят перед вами на поле?
— Как правило, меня ставят на острие атаки, чтобы я замыкал комбинации, которые проводят более молодые и физически выносливые партнеры (улыбается). Когда устаю, могу оттянуться к своим воротам и даже занять место вратаря. И все-таки мое амплуа — оказаться в нужный момент в нужном месте в чужой штрафной, чтобы подставить под мяч ногу, голову или другую разрешенную часть тела.
На чемпионате Европы ошеломили исландцы
— Чувствуете приближение такого события, как чемпионат мира по футболу?
— Замечательно, что такой масштабный турнир будет проходить в нашей стране, что город к нему готовится. Единственное, расстраивает история со строительством стадиона. Уж как-то «по-русски» все получается. Часто гуляю на Крестовском острове, в теннис там играю, вижу, как «строится» стадион. В итоге, надеюсь, он будет готов и не разочарует нас.
— Планируете посетить матчи чемпионата мира?
— Конечно. Хочется побывать на празднике футбола, насладиться искусством игры, окунуться в стихию человеческих страстей и эмоций — надеюсь, позитивных, увидеть воочию турнир, который проводится раз в четыре года и вызывает грандиозный интерес во всем мире.
— Если пофантазировать, какие сборные хотели бы увидеть в Петербурге? Бразилию, Германию?
— Хорошо бы. Именно их я и люблю. Стиль Бразилии — стихийный, природный, атакующий. У немцев все очень организованно, продуманно, рационально, но тоже зрелищный футбол. Испанский стиль мне также нравится. Еще ошеломили на последнем чемпионате Европы исландцы. Что они творили на поле! А как болели на трибунах! Такого отчаянного азарта, неистощимого желания, воли к победе не видел давно. Их футбол не мог оставить равнодушным. Так что я за разнообразие стилей, благодаря которому футбол не перестает удивлять.
— На какие эмоции вы способны как болельщик уже на месте зрителя?
— Надеюсь, не на те, за которые потом будет стыдно, а иногда такое наблюдаешь на стадионах. Агрессия не приветствуется мною ни в каких формах. Недавно, к слову, был на хоккейном матче СКА в Ледовом. Поразило, насколько атмосфера отличается от футбольной. Семьями приходят, с детьми, все чинно, благородно, притом, что страсти на льду и на трибунах нешуточные, как и положено в спорте. Можно быть фанатом, но знать меру.
Есть на кого равняться в спорте
— Что думаете по поводу возможностей сборной России на чемпионате мира? Она туда уже попала.
— Всегда есть надежда на лучшую игру. Тем более что в нашей стране любят футбол. Не понимаю, что мешает нашим футболистам выйти на высший уровень мастерства, встать в один ряд с ведущими сборными. А ведь в этом виде спорта крутятся большие деньги.
— Может, деньги и виноваты?
— Не думаю, что футболисты других стран обделены деньгами. Если тебя хорошо поддерживают материально, и ты считаешь себя профессионалом, уж потрудись, оправдай вложенные в тебя средства, сделай хорошо свою работу. Те же исландцы во Франции доказали, что деньги в футболе не главное. Ответственность перед болельщиками, кураж, любовь к игре — вот что важно, и чего, видимо, не хватает.
— Футболист, игра которого производит на вас особое впечатление?
— Не буду оригинален — Месси. Это художник. Небольшого роста, коренастый, скромный на вид человек. А на поле — гений! Играет с таким удовольствием, так технично и художественно! Каждый его пас, каждый финт — творческий акт. Не жадничает, видит поле, ведет за собой команду, щедро дарит игру партнерам и болельщикам. Увидеть бы его в Петербурге!
— Не доводилось играть персонажа из мира спорта в театре и кино?
— Хм… Кого только ни играл. А вот спортсменов, пожалуй, нет. Значит, у меня все впереди (улыбается).
— В спектакле «Рюи Блаз» на сцене Театра имени Андрея Миронова вы, кажется, эффектно орудуете шпагой.
— Скорее, намекаю на фехтование. Всерьез же орудовал шпагой в антрепризных спектаклях — «Флорентийская трагедия» по Оскару Уайльду и «Товарищ». Этот спектакль до сих пор жив, его можно увидеть. Рад, что владею этим искусством, тем более что есть на кого равняться, ведь наши фехтовальщики всех «поразили» на последней Олимпиаде (улыбается).
— Сложное занятие?
— Как нас учили, нужно сложное сделать привычным, привычное — легким, легкое — художественным. Дело не в этом. Хорошо, когда актер умеет все — и петь, и плясать, и жонглировать, и фехтовать. Но внешние эффекты и всяческие умения не должны заменять собственно драматическое мастерство, способность «жить» на сцене. Зрелищность должна только дополнять, а не заслонять суть происходящего с персонажами в спектакле. Не буду касаться всех проблем современного театра, все-таки газета у вас спортивная, скажу лишь: лучше быть профессионалом в чем-то одном, «узким» специалистом, чем поверхностным синтетическим актером, которых сейчас немало, универсалом, обученным «чему-нибудь и как-нибудь».
— К футболистам это тоже относится.
— Ну вот видите. У театра и футбола много общего — мы пришли к тому, с чего начали разговор.