Заслуженный тренер CCCР поделился мнением о товарищеской встрече Россия — Казахстан.
Обещал Хиддинк, обещает Капелло
— На матч не пошел, но, к сожалению, его смотрел, — начал Бышовец без энтузиазма. — Встреча с Казахстаном оказалась вовсе не такой, какой ее ждали все футбольные люди, и как нам ее представлял тренер сборной.
— Что вы имеете в виду?
— Ожидалось, что в этой игре мы увидим пробу сил молодых игроков, которые могли бы не просто выйти на какое-то время на поле, а оставить о себе цельное впечатление. Предполагалось, что с Казахстаном будут отрабатываться какие-то взаимодействия на перспективу, что мы сможем сказать: вот, оказывается, команда готова действовать и по такой схеме. Но на деле мы увидели разрозненную группу футболистов, которые не понимали, куда бежать, что делать и чего ждать от партнеров. Особенно это контрастировало с организованной, дисциплинированной и слаженной между линиями игрой соперника. Ну и как можно тогда оценивать уровень россиян применительно к сборной, их перспективы? Что можно сказать, например, о Ефремове, вышедшем в концовке? Или о Давыдове, которому в последнее время выдано много авансов? Увы, все то же самое касается остальных.
— За несколько дней подготовки к матчу разве реально добиться хорошего взаимодействия?
— Я вам свежий пример приведу. На днях я в Ереване руководил сборной ветеранов СССР в матче против сборной мира, в честь 60-летия Хорена Оганесяна. Притом, что в нашей команде были люди, которые знают и умеют в футболе все, мы разговаривали с ними до игры, перед ее началом и уже во время. Было необходимо добиться понимания и знать, как использовать свои сильные качества. В итоге команда смотрелась очень достойно против мастеров мирового уровня. Когда же у тебя на поле выходят 20-летние футболисты, разговаривать с ними надо намного больше. Чтобы они заранее были объединены четкой игровой идеей и представляли, что должны делать в любой ситуации.
Но приходится констатировать — у сборной России во встрече с Казахстаном не было режиссера. Который выбрал бы подходящую идею, добился бы ее понимания, и это бы позволило делать какие-то выводы. Нам еще со времен Гуса Хиддинка рассказывают, что будет сделана вертикаль, которая обеспечит взаимодействие между всеми сборными, что позволит игроками приходить на вершину этой вертикали подготовленными и знакомыми с требованиями главной команды. Это мы слышали при Хиддинке, при Адвокате, продолжаем периодически слышать при Капелло. Но вместо этого видим бессмысленные и непродуманные эксперименты.
Разве у России нет резерва?
— Хоть кто-то из новичков сборной успел оставить цельное впечатление?
— Никто. Абсолютно все футболисты — от Лодыгина до Портнягина — не показали даже малой части того, что у них получается в клубах. И это не их вина, а предсказуемые последствия такого подхода. Было бы логично, если бы на поле одновременно появились даже пять игроков «Рубина». Тогда мы могли бы увидеть, как действуют их наигранные связи, как проявляются сильные стороны каждого футболиста. Но никакой логики и последовательности в действиях Капелло я не увидел — игроки появлялись на поле беспорядочно и, соответственно, действовали анархично.
— Может, стоило задействовать опытных игроков?
— Дело не в этом. Дело в целях, которые поставлены на конкретный матч и в том, делается ли что-то для их достижения. После того, что показала наша команда в Химках, снова поднимется волна разговоров о том, что у нас нет резерва, что лидеров и ветеранов сборной некем заменить. Замечу, разговоры эти на руку агентам, которые с радостью готовы под эту волну продолжать привозить футболистов. При этом главный тренер чувствует себя максимально комфортно. У него долгосрочный контракт, высочайшая зарплата, он рассказывает, что все в порядке и что все делает правильно. Ему в ответ покорно кивают. Меня коробят замечания о том, что Капелло, видите ли, не самый высокооплачиваемый тренер в мире, а всего лишь шестой. Да, тот же Моуринью зарабатывает огромные деньги. Но ведь он работает постоянно! Триста дней в году. В течении которого его команда проводит десятки матчей высочайшего накала. В сборной же — максимум шесть официальных матчей в году. И не больше тридцати дней активной работы. Это совсем другая ответственность. Которая и по-другому должна оплачиваться.
— Хоть какой-то позитив встреча с Казахстаном оставила?
— Возможно, это прозвучит как насмешка, но во вторник мы получили ответ, почему наша сборная не может победить даже столь посредственного соперника, как Черногорию. Даже с учетом обстоятельств, которые сопровождали тот матч. После чемпионата мира звучали только призывы и предложения. Никаких выводов не сделано. В Подгорице мы в этом наглядно убедились. А в Химках получили подробное разъяснение. Напоследок подчеркну, что все сказанное — не выпад в адрес кого-то конкретно. Футбол — моя жизнь, и я лишь беспокоюсь о том, что в нем происходит.