Мы не общались так долго под диктофон с тех пор, как вышла книга «Однажды в России». Поводом стало возвращение Властимила в чешский высший дивизион спустя девять лет. Он рискнул и возглавил остравский «Баник», культовый клуб, еще осенью дышавший на ладан. Гарантии новое руководство дало серьезные — «Баник» может даже позволить себе вылететь. Но уже через год вернуться совершенно другим. Похожим на тот, каким был в 2004-м, когда в последний раз выиграл чемпионский титул.
Когда молодые остраване (некоторые вообще сделали в феврале первые удары по мячу на таком уровне) выиграли первый же домашний матч у «Злина» 3:0 в узнаваемой петржеловской манере с «распростертыми» флангами и ураганными переходами, мне вспомнился один большой комментатор. На пятой минуте знакомства со мной он (год то ли 2007-й, то ли 2008-й), интеллектуально прищурившись, оценил Петржелу как «милую деревенщину, которую скоро все забудут». Символично, что Властимил получил новый шанс в то самое время, когда стали постепенно забывать о большом комментаторе.
Мы встретились недалеко от стадиона «Богемианс». В китайском заведении, куда, оказывается, раньше ходила вся команда. И пообщались обильно, но быстро. Власта спешил в телестудию, куда его позвали экспертом по матчу «Бенфика» — «Зенит». В этом интервью сразу два исключения из правил. Первое — мы не умеем общаться на «вы». Второе — у этого разговора нет структуры. Вопросы и ответы спонтанны и идут друг за другом, как на диктофонной записи.
Про Россию говорят много ерунды
— Сразу попрошу начать с признаний: осталась в тебе еще Россия или к этому этапу жизни уже больше не хочется возвращаться?
— Ни за что не скажу, что мне не хочется вернуться! Это всего лишь вопрос моей лени. Не хочется особенно много летать и путешествовать. Но Россия оставила очень глубокий след в моей душе. И мне неприятно слушать разных политиков, которые постоянно поносят эту страну и ее жителей. Особенно те, кто там никогда не был и не знает русских близко. Того же Путина они тоже не знают. Тем не менее говорят всякую ерунду.
— Но ты же тоже не слишком был вовлечен в политику…
— Не был. Зато я много общался с людьми, в том числе и не самого высокого достатка. В том числе и с довольно бедными людьми. Никто никогда ни на что не жаловался. Кому не хватало, тот шел ночью на дополнительный заработок — продавать мандарины или цветы. Но ни разу, ни разу никто мне не плакался в жилетку! Здесь же у нас… Ужасно.
— Ты говоришь, что слишком ленивый. Была возможность все же отправиться снова работать в Россию? Помимо той истории с Ульяновском, которая ничем не закончилась?
— Да, в Ульяновске у меня возникли проблемы со здоровьем. С тех пор периодически мне кто-то звонил, кто-то приглашал приехать познакомиться. Но я не гнался уже за этим. И никуда не ездил. Честно говоря, после того как я работал в «Зените», у меня уже не было особого интереса возглавлять в России какой-либо другой клуб.
— Почему?
— Не знаю. Не могу представить себя в любом другом российском клубе.
— Тебе часто звонят из российских изданий за экспертным мнением. У тебя есть время следить за нашим чемпионатом? Честно.
— Если честно, то мне очень тяжело отвечать на вопросы. Я весьма нечасто вижу российскую лигу, клубы могу наблюдать более или менее стабильно только в Лиге чемпионов. Ориентируюсь в составах, знаю в целом игроков. Но не более.
— Нравится то, что иногда видишь?
— Ты же знаешь, я люблю быстрый, агрессивный, атакующий футбол. «Зенит» играет в более медленном техничном стиле.
Мои игроки работали, учились, но о вылете не думали
— Когда ты пришел в «Зенит» в декабре 2002-го, то сказал, что тебе больше всего нравится, как играет «Манчестер Юнайтед». С тех мор многое изменилось…
— Именно! Очень многое… Все зависит от тренера. Сейчас «Манчестер Юнайтед» совершенно иначе играет, чем тогда, когда он мне нравился.
— Ты вообще не приветствуешь современные тенденции — контроль мяча, перевод игры вниз и так далее?
— Как раз наоборот. Но и сейчас я никогда не захочу игрока без скорости. Скорость — основное условие выступлений на высоком уровне. Техника тоже важна, но не умение «водиться», а решать самые сложные эпизоды в одно-два касания, чтобы не тормозить игру. Мне как тренеру важно, чтобы команда как можно быстрее оказывалась у ворот соперника.
— И получалось внушать эту философию подопечным в таких клубах, как «Влашим» или «Земплин Михаловце»?
— Конечно! «Спарта» послала мне во «Влашим» двенадцать молодых игроков в аренду, так в основной состав я выбрал всего одного. Еще был такой Антонин Барак из «Пршибрама». Когда его мне привезли, он еле двигался. Когда в ноябре уходил обратно, руководители «Спарты» сказали мне: «Что ты с ними делаешь? Может, тебе все же подкинуть еще ребят, ты их тоже оживишь?» Кое-кто из тех, кто играл у меня в этой команде, уже пробились в высший дивизион в Чехии или Словакии. Одного из них я хотел забрать в «Баник», но он выбрал словацкую лигу, наверное, больше предложили.
Что получилось во «Влашиме»: у нас были быстрые фланги, с футболистами, которые умели обыгрывать один в один. Но, к сожалению, в центре полузащиты качество страдало — набрать сильных игроков на все позиции было сложно.
— Согласен с тем, что матчи выигрывают в опорной зоне?
— Да. А еще очень многое зависит от стопперов. Когда у тебя неопытная пара центральных защитников и перед ними точно такой же «опорник», это очень большая проблема. У меня так было во «Влашиме». Теперь в клуб пришел солидный спонсор, и они могут позволить себе игроков за деньги. При мне такого близко не было.
— Это правда, что «Влашим» — единственная команда во второй чешской лиге, где футболисты ходили с утра на работу?
— Не все, но больше половины команды. Кое-кто учился. Ребята из «Спарты» хоть и были профессионалы, но деньги-то им платили по восемь тысяч крон (по нынешнему курсу примерно 26 тысяч рублей. — «Спорт День за Днем»). Только на карманные расходы. Однозначно мы были самым бедным клубом, но обыгрывали и самых лучших. Меня позвали спасти клуб от вылета, это удалось, и после о борьбе за выживание речи уже не шло. Входили спокойно в десятку, как-то даже шли в верхней части таблицы, и нас стали называть претендентами на выход. При том что каждый год уходило десять игроков и приходило двенадцать новых.
Знал, что Мутко — способный человек
— Теперь все же возвращаемся на десять лет назад. При тебе «Зенит» играл в фантастический футбол, который до сих пор вспоминают болельщики. Но все время чего-то не хватало для того, чтобы одержать большую победу. Сейчас знаешь, чего именно?
— Это все о совокупности неудачных моментов. Один раз Слава Малафеев в Ростове не попал по мячу, и мы получили гол в пустые ворота и счет 1:1. Такая вещь с вратарем может произойти раз в жизни, но в самый неподходящий момент. Получи мы тогда три очка, продолжали бы бороться за титул. Но при всем этом я рад, что смог помочь «Зениту» подняться, что команда не осталась в середняках. Что сейчас клуб добился всего, чего хотел, пусть и с большими деньгами, чем были при мне. Что тогда мы уже заявляли о себе в еврокубках. Очень жаль, что не дошли до финала Кубка УЕФА. К сожалению, руководство тогда оставило меня барахтаться в воде одного. У нас не было левоногого игрока. Я также хотел полузащитника с хорошим пасом, а именно — Томаша Росицкого. Потом прочитал в газетах, что я требовал Гиггза и ван Нистелроя, что абсолютная неправда. Нужно было всего два игрока, и мы прошли бы «Севилью». Мы могли ее пройти уже тогда.
— Осенью 2009-го ты поехал в Жилину на матч Словакия — Россия. Встретил кого-то из зенитовского прошлого?
— Никого. Хотя многие из тех, кого знаю, там были. Мутко и Фурсенко я видел уже потом, на чемпионате Европы в Польше, когда во Вроцлаве играли Чехия и Россия. Смотрел, как они обнимались и прыгали от радости, когда Россия выиграла 4:1. А потом команда Адвоката не вышла из группы… Рано радовались, получается.
— Если бы ты с ними встретился, то…
— У меня нет проблем ни с Мутко, ни с Фурсенко. В жизни происходят разные вещи. С обоими я прошел часть своей карьеры, при том и при другом были позитивные вещи, и это неизменно. Вне зависимости от того, где я сейчас.
— Мутко сейчас очень высоко.
— Я слежу за ним. Он постоянно в телевизоре даже у нас, в Чехии. Даже чаще, чем Путин (смеется). Можно сказать, болею за Виталия. Он выглядит точно так же, как и при мне. Похоже, и ведет себя точно так же.
— Не удивляешься, что он теперь самый главный человек во всем российском спорте?
— Нисколько. Виталий всегда был очень способный человек.
— В чем?
— В умении добиться того, чего он хочет… Как это еще сказать правильнее…
— Целеустремленный?
— Это тоже. Он всегда хотел идти только вперед.
Последняя капля в Севилье
— За теми, кто пришел после тебя в «Зенит», следил? Какое-то мнение составил?
— Там были голландец, итальянец, теперь вот португалец. О них я получал представление в основном от журналистов. Меня удивляет все-таки, что вы мне звоните каждую неделю. Коснись что игроков, к которым я имел отношение, сразу звонок! Или если какая ситуация в «Зените». Так что иногда знаю даже больше, чем о некоторых чешских клубах (усмехается). При этом я-то вижу все издалека, поэтому давать оценку иной раз очень трудно.
— До сих пор помню, как один журналист тебя все время критиковал, а потом попросил интервью. Вместо того чтобы послать его подальше, ты согласился. Почему?
— Не могут же тебя все хвалить, всегда найдутся критики! Почему я должен был отказать?
— Критика же злит тренеров, если, например, говорить о том, кто руководит сейчас «Зенитом»…
— Злит, это правда.
— Почему? Тренеры и футболисты куда более защищенные с социальной точки зрения люди, чем те же журналисты. Чего им бояться, из-за чего переживать?
— Иногда бесит несправедливость. Только что один в Чехии раскритиковал меня за то, что я публично ругал молодых игроков за ошибки после поражения «Баника» от «Млады Болеслав». Ну что за ерунда! Я хочу выигрывать, с молодыми или опытными игроками — все равно. И как раз в той игре я ругал за ошибки опытных, а молодые получили самые лучшие оценки. Я бы ничего не добился ни с какой командой, если бы не указывал кому угодно на промахи.
— Тот, в Питере, тебя тоже злил. Каждый день. Почему ты с ним поговорил?
— Я должен говорить с каждым журналистом. Я так привык. Нужно уметь общаться со всеми.
— И нет никого, с кем бы ты когда-либо ссорился так, что вовсе переставал общаться? Игрок, функционер, журналист…
— Ох, не знаю. Бывало так, что мне с кем-то не хотелось разговаривать, и я не разговаривал. Такие ситуации случались, и достаточно часто. Но всегда старался вести себя так, чтобы каждому мог посмотреть в глаза.
— Тогда скажи: было ли что-то такое в «Зените», что ты бы сейчас сделал иначе? Повел бы себя как-то по-другому?
— Ругаю себя за то, что не настоял на том самом усилении состава в 2006-м. Что был излишне мягок.
— В самом деле?
— Угу. Фурсенко был в Петербурге, его руководители — в Москве. Ему все нужно было согласовывать там. Общаться через несколько человек — всегда проблема. Ну и потом… Потом моя жена в Севилье высказала Фурсенко все, что думает. Это слышало слишком много людей. В том числе и кое-кто из журналистов. Потом меня спросили об этом, я ответил так, как ответил. И в итоге с «Зенитом» разошелся…
— То есть та ссора была последней каплей? И напрасной?
— Это очевидно. Как бы то ни было, мне совершенно не за что обижаться на «Зенит». Я наслаждался там каждой минутой, до последнего момента.
России повезло, что у нее свой тренер
— Знаю по меньшей мере несколько игроков из того «Зенита» — причем ведущих, — которые считают, что, если бы Петржела получил возможности, которые были у Адвоката, команда выиграла бы чемпионат России и при нем…
— Не только чемпионат России, но и, может, Лигу чемпионов! Я согласен с ними. И сам часто об этом говорил.
— Сейчас в руководстве «Зенита» работают совершенно другие люди…
— (Перебивает.) Никого из них не знаю.
— …если бы когда-нибудь от них поступило какое-нибудь предложение…
— Мне как раз недавно кто-то звонил, спрашивал, не готов ли я взять на себя должность функционера. Я даже не знаю, кто звонил. С одной стороны, соблазнительно, с другой, я должен быть рядом с полем, рядом с командой, с которой я люблю работать. Ставить печати и подписи в кабинете — не для меня. Даже при том, что «Зенит» — самый любимый мой клуб.
— Леонида Слуцкого хорошо знаешь?
— Я его хорошо помню скорее. Ты еще говорил, что он начинал работать в моем стиле — с молодыми игроками.
— А помнишь, где вы познакомились?
— Нет.
— Элиста. 2003 год. Дубль «Уралана» против дубля «Зенита», гости в меньшинстве выигрывают 2:1. После этого матча ты забрал в «основу» Денисова, Николаева, Макарова, Быстрова. А молодой тренер «Уралана» Слуцкий сразу после свистка подошел ко всем и поздравил с победой и хорошей игрой.
— Надо же! (Смеется.) Мне больше запомнилось, как в том единственном на весь город отеле, в 40 градусов жары, без климатизации, я окончательно решил, что с прежним составом мы на новый уровень не выйдем. В конце концов, меня звали в «Зенит» не для того, чтобы болтаться в середине таблицы. Моей задачей было изменить клубную философию, омолодить команду, полностью все изменить. Это получилось в итоге, хотя пришлось «пролить кровь».
— Вернемся к Слуцкому. Есть мнение о его работе сейчас?
— Я следил за сборной. Хорошо, что у России сейчас есть свой тренер, который отлично знает лигу и игроков за счет работы в ЦСКА. С армейцами он ведь еще и в Европе немало прошел, так что прибавляем международный опыт. Так что вы выбрали правильного тренера. Теперь Слуцкому предстоит сделать самое сложное: собрать команду. Потому что в российской лиге недостаточное количество игроков высокого уровня, а за границей русских мало, и это значит, вы не можете идти по пути Чехии, когда мы собирали состав из представителей европейских клубов.
— Что будет со сборной России на Евро-2016?
— Очень трудно сказать опять же, не наблюдая команду вблизи. Но, наверное, Слуцкому будет удобнее создать команду, когда практически все игроки под боком. В Чехии сейчас тоже все изменилось — в основном весь состав из местных, тренер Павел Врба может постоянно быть в курсе дел каждого. Но вот получится ли что-то… У нас была простая группа, где фаворитами считались голландцы, но те провалились, причем не только в матчах с нами. Бог знает почему.
— Россия в группе со Словакией. Кому от этого хуже?
— Мне Словакия очень нравится. Очень динамично играют, технично. Уйма молодых. Нравится мне Дуда из варшавской «Легии». Его отец еще работал у меня ассистентом в «Михаловце». Ян Козак хорошо работает — отбирает на самом деле лучших, разбирается в своих игроках. Русским будет сложно.
Йиранек заиграл без тренировок
— Почему русские не играют за границей?
— Из-за менталитета.
— Какого именно менталитета?
— Они уезжают, сразу начинают блистать, а потом теряют интерес к футболу. Сам я не в состоянии понять, почему так. В России говорят: расплескали эмоции. Так твердили мои игроки, если вдруг им не удавался какой-либо матч. Нет, мол, настроения. В Европе это никого не интересует, их настроение.
— А у чехов всегда есть настроение?
— Не всегда. Но они никогда не объясняют этим неудачи. Им достаточно просто понимать, хорошо сыграл или нет. Те, у кого был сильный интеллект, добились многого. Возьми Недведа, он теперь важнейшая персона в «Ювентусе». Чех уже сколько лет играет в Англии — и на каком уровне! Росицки тоже умненький. Есть еще Сивок, Кадлец, Дарида, у которых все получается и в футболе, и в жизни. Я был совершенно уверен, что последний станет отличным футболистом, но что при этом еще и станет лидером «Герты», предположить не мог. Ты же был со мной в Оломоуце и помнишь, сколько со мной спорили, зачем я тащу в состав 17-летних Петра и Хоржаву. Хоржава сейчас уверенно занял место Дариды в Пльзни, и неизвестно еще, куда отправится дальше.
— В «Яблонце» играет Вячеслав Караваев из ЦСКА. Нравится?
— Да, неплохой игрок. У меня тоже есть центральный защитник из Питера (Артем Мещанинов. — «Спорт День за Днем»). Хороший парень, старается, но некоторые футбольные азы прошли мимо него.
— У вас тоже считают, что 21-летний игрок — молодой?
— Да. Чушь полная. 21-летний — уже ветеран! Молодой — это 17 лет. Бейбл, Бергер, Ярошик играли у меня в «Славии» именно в этом возрасте. Шмицер в 18. Не буду про Либерец уж рассказывать, сколько их там было. Я уже все это говорил, кто-то иронизирует. Но я действительно горжусь тем, что по количеству игроков высокого уровня, выпущенных в большой футбол, у меня в Чехии нет конкурентов. Еще раз подчеркну — игроков, которые стали успешными, а не просто сыграли пару матчей в «основе», превратились в серую массу или вовсе пропали. И именно при наличии такой молодежи в команду будут приходить на усиление только сильные иностранцы. Смотри, сколько ребят из Чехии и Словакии долго и успешно выступали за «Зенит» и после моего ухода. Тот же Ширл.
— Недавно Мартин Йиранек мне говорил, что причиной того, что он в 36 спокойно выходит в «основе» «Томи» — тренировки Петржелы.
— Ему тоже 16 было, когда я его начал подпускать в состав «Богемианс»! Перед дебютом Йиранек даже ни одной тренировки не провел, сразу бросил его на поле.
— А в твоем последнем интервью после прихода в «Баник» я уже прочел, что ты вынужден был сменить жесткий подход на более отцовский.
— Когда я пришел, «Баник» набрал четыре очка за весь первый круг. Какая у игроков должна была быть самооценка, особенно если большая часть из них — молодежь? Пришел в раздевалку, атмосфера — словно кто-то умер. Причем только что. Такого траура я еще ни в одной команде не видел. Учитывая то, что до этого в клубе еще и задерживались зарплаты, у меня вообще не было ощущения, что передо мной — профессионалы. Люди не понимали, как себя вести, каждый постоянно ныл о том, что ему не платят. Это все вошло в привычку, которую пришлось менять. Сейчас уже вернулись и радость, и песни, и шутки. Пришел новый владелец, который, собственно, и пригласил меня.
— Я уже где-то это слышал.
В «Зените» было что-то похожее. Когда ребята поняли, что можно играть в футбол и без лишнего давления. Сейчас мы начали чемпионат, и в составе «Баника» было десять своих воспитанников. В Остраве не помнят, когда такое было в последний раз.
Помощь Бароша и Янкуловского
— Самый известный воспитанник «Баника» (из действующих игроков) Милан Барош, который не сошелся взглядами с бывшими руководителями клуба и только что забивал вам голы со слезами на глазах, тоже сказал что-то позитивное о твоем появлении в Остраве…
— Он прекрасно видит, как меняется отношение болельщиков к клубу с приходом нового руководителя. И как меняется подход к делу в команде. Сейчас в клуб стал заглядывать еще один известный «остравак» — Марек Янкуловски. Все время говорим с ним о футболе, о команде. Люди верят, что «Баник» встал на правильный путь. Но нужно много терпения.
— Еще раз напомню о твоей лени. В Россию, значит, лететь далеко, а за рулем по десять часов в Восточную Словакию ездить, как во время работы с «Михаловце», и по шесть до Остравы, как сейчас, — нормально?
— До Влашима я тоже ездил по два с лишним часа. Жил, правда, как король — в отеле, в лучшем номере. Спокойно все было. Но вот пустился снова в плавание. Принял вызов.
— И как себя чувствует тренер, который принимает команду, зная, что в этом году, скорее всего, вылетит?
— Да, ощущение дурацкое. Но однажды я уже такое проходил в «Богемианс», причем сам убедил владельца, чтобы он дал команде вылететь. Тогда весь состав был взят в аренду, какой смысл такого существования? И мы построили с нуля новую команду из совершенно незнакомых игроков. Многих из которых знают в России.
Прага — Санкт-Петербург
Личное дело
Властимил Петржела
Родился 20 июля 1953 года в Простейове (Чехословакия)
Образование: Педагогический факультет Оломоуцкого университета Палацкого
Получил лицензию тренера на кафедре физкультуры и спорта Карлового университета
Карьера игрока: «Сокол» (Кралице на Хане, 1960–1970); ОП (Простейов, 1970–1974); «Збройовка» (Брно, 1974–1976); «Железарны» (Простейов, 1976–1978); «Сигма» (Оломоуц, 1978–1980); «Руда Хвезда» (Хеб, 1980–1981); «Славия» (Прага, все — Чехословакия, 1981–1985)
Сыграл два матча за сборную Чехословакии
Участник чемпионата мира 1982 года
Карьера тренера: «Славия» (Прага, 1987–1992); «Слован» (Либерец, 1992–1995); «Спарта» (Прага, 1996); «Богемианс» (Прага, 1996–2002); «Млада Болеслав» (все — Чехия, 2002); «Зенит» (Санкт-Петербург, Россия, 2002–2006); «Сигма» (Оломоуц, Чехия, 2006–2007); «Нефтчи» (Баку, Азербайджан, 2007); «Виктория» (Жижков, Чехия 2009–2010); МФК «Земплин» (Михаловце, Словакия, 2010–2013); «Влашим» (Чехия, 2014–2015); «Баник» (Острава, Чехия, 2015–…)
Достижения: победитель Кубка Чехии — 1996; серебряный призер чемпионата России — 2003; обладатель Кубка РФПЛ — 2003
Официальных матчей в «Зените»: 145 +73 =41 -31; мячи: 245–151; очки (%): 59,7.