Одна из самых популярных фигур в российском футболе прямо сейчас – Юрий Жирков. Дело не в том, что он прекрасно выглядит на поле в свои 36, за последние две недели принес победы «Зениту» над «Спартаком» (1:0), а сборной России – над Шотландией (2:1). Жирков – любопытная личность. Очень замкнут. Верный семьянин. Интересуется всем, что связано с темой Великой Отечественной войны, коллекционирует оружие, читает специальную литературу. При этом – отличный футболист.
Как оценить феномен Юрия Жиркова? Об этом для «Спорта День за Днем» рассуждает Вадим Гущин – доктор медицинских наук, известный психолог, работающий в большом спорте, знающий его «изнанку» и особенности мировоззрения, поведения спортсменов.
Не «железный», а идет вперед как танк
– Почему вам не приходит на ум самый простой термин – «воин»? – переспрашивает Гущин. – Я помню историю появления Жиркова в высшей лиге. С чего все начиналось: Юру не взяли из «Тамбова» в «Спартак». Сказали, дескать, не слишком хорош. А потом он заблистал в ЦСКА, зарекомендовал себя, попал в сборную России. Тебя не приняли в один топ-клуб, но ты не сдался, пошел в другой – уже это многое говорит о характере человека. Значит, он боец, у него огромная сила воли.
Момент второй – манера игры. Жирков играет в стиле «танк». Есть такой рассказ советского периода про мальчишку, который играл в такой манере. Игра в стиле «танк» – это когда ты идешь на прорыв не за счет техники, не за счет обманных движений, а именно проламываешь...
– Жирков – техничный игрок, на мой взгляд.
– Стоп-стоп, не перебивайте меня. Техничный-то он техничный. Не могу сказать, что он не владеет каким-то приемами обводки. Дело не в этом. Его обводка настроена на то, что он все делает близко от защитника. Жирков заранее идет на то, что ему врежут. Можно ведь по-разному обводить. Например, как многие бразильцы, которые привыкли играть «на чистых мячах». А Юра обводит максимально близко от защитника, рискуя получить травму. И он так играет всегда. У него из-за этого много травм. Он же не просто играет в защите: на кого-то прыгнул – получил травму, нет. Он идет в обводку и производит эту обводку на очень маленьком расстоянии. Он идет в стык как боец. Не так, как другие – за километр делая финт и убегая. Жирков фактически идет в игрока. На пенальти, на штрафной...
– На травму.
– На травму. На собственную.
– Он еще жонглирует мячом на ходу лучше всех.
– Я же не говорю, что у него нет техники. Он не «деревянный». Но он и не «железный». А играет, как будто он танк, как будто у него броня, понимаете? А брони никакой нет. Игрок Жирков – техничный. Но играет он в войну. Вы правильно сказали. Он на футбольном поле воюет. Мчится вперед, отвоевывает пространство, совершает обводку – идет за флагом, что называется. За голом. За победой. У него военный стиль игры.
В мире много игроков, которые совершают финты на безопасном расстоянии, повторюсь. Тот же Салах. Он далеко от защитника финты делает. Он защищен от травм. Стоило случиться «стыку» – мы на год Салаха потеряли. Когда он поправился, играть толком не мог. Есть люди, которые не держат удар. А Жирков готов держать удар. У него боксерский стиль игры. Но дело в том, что не всегда готово держать удар его тело.
Еще одну аналогию приведу, чтобы вы поняли. Я с хоккеистами одно время работал. И мне рассказывали про капитана «Рейнджеров». Там человек обожал «Сунь-Цзы» – искусство войны. Понятно, что это не про хоккей. Но для этого человека, для лидера и капитана команды, игра была войной.
– Я только Марка Мессье помню, капитана «Рейнджерс».
– Это про него и речь, как вы догадались? Про этого лысого воина. Он казался грубым, простоватым. Жирков тоже кажется грубым, простоватым. Мессье не говорил больших речей. Он говорил как китайцы – афоризмами. Кратко и смачно.
– Как вождь армии?
– Да. Играл как воин. И Жирков играет так же. Слова «боец» недостаточно, он именно воин. И на этом выстраивает свою жизнь, свою карьеру, свой стиль игры. Он прежде всего воин. Мессье тоже был техничный игрок. Но он не был из серии «Уэйн Гретцки». Тот нуждался в телохранителе, в защитнике, который расчищал ему лед, пространство к воротам, создавал условия. Нет, Мессье и призывал к войне на льду, и сам воевал.
– Уэйн Гретцки – свободный художник?
– Ну да. Я как раз пытаюсь объяснить разницу между свободными художниками, которые не любят физического контакта, и воинами. Есть в итальянском футболе такое амплуа – фантазиста. Жирков – это антифантазиста. Он по-крестьянски прагматичен, такой воин, который идет в контакт, держит удар. Но тело-то у него не как у суператлета. Кончается все это травмами, которые его замучили. Такой стиль позволяет выиграть битву, но не позволяет выиграть войну.
– Он не Iron Man.
– В том-то и дело. Но хочет быть «железным человеком» во всех своих проявлениях. Внутри себя он Iron Man, выстраивает себя «под» него. Это характер воина, боксера. Тело у него не для такой манеры. Поэтому он пытается всячески закалять дух. Ищет эти подпитки для закалки духа, читая книги о войне, участвуя в каких-то военных играх. То есть пытается объяснить своему духу, что тело не важно и что боль можно терпеть. Сейчас, к слову, так же играет Даниил Медведев на US Open. Слабое тело. Не Карен Хачанов, прямо скажем. И на Рафаэль Надаль.
– Я бы сказал, субтильный для современного тенниса.
– Так Жирков тоже субтильный. Он, когда начинал, вообще тростинкой был. Отчасти из-за этого его в «Спартак» не взяли. Решили, что он слишком худенький.
Такие же воины – Медведев, Южный, Мессье
– Интересно, что мы обсуждаем Жиркова как нападающего, хотя он защитник.
– Так в том-то и дело! Воин защищается, чтобы нападать. Когда вы думаете про воина, вы представляете себе какого-то викинга – высокого, сильного. И этот викинг не отбивается – в атаку идет. Да, он, может быть, умирает после боя. Как «умирает» после боя Жирков, я уверен. Но во время боя он боли не чувствует, он напился своей этой настойки из мухоморов, и, находясь в этом особом состоянии, идет напролом. В него попадают мячи, копья, ноги соперников, а он идет. Я Жиркова вижу именно в таком состоянии. Воин из воинов.
А дальше... бой заканчивается. И действие зелья заканчивается.
– И мы видим молчаливого человека, погруженного в свои мысли?
– Он не будет жаловаться. Понимаете, если такой человек будет открыт, он будет открыт и для боли. Вот когда Даниил Медведев «открывается» – случается «взрыв», заметили? Осколки летят на публику, на болбоев, на судью. Если ты в этом состоянии открываешься, наружу выливается гной, кровь. Которым ты переполнен, потому что тебя били. Для таких людей в таком состоянии открыться – значит выпустить эту боль из себя, и тогда ее все увидят.
– Жирков стесняется публичности, микрофона, разговора.
– Не говорун, не оратор. Есть понятие внешней культуры, вербальной, а есть понятие культуры внутренней. Духовной. Мы культурным обычно кого называем? Того, кто складно, долго, нудно говорит – типа Слуцкого. Мы считаем,что это образец культуры. Есть такое слово «образование». Вот тебя научили, в тебя вложили кучу знаний, ты их по кнопочке как в викторине выдаешь. Культура – другое. Это внутренний стержень, наличие внутренней организации, высокая цель, к которой ты идешь. Максимальная для тебя. Не для мира – для тебя лично. Понимаете, для мальчика из Тамбова пробиться в ЦСКА, в сборную – это круто. Вы много знаете футболистов из Тамбова, которые добились таких высот?
– Кажется, академик Дмитрий Лихачев говорил, что встречал больше интеллигентов, людей внутренней культуры среди обычных крестьян в деревне, чем среди людей светских, способных козырнуть словом и манерами.
– Лихачев большую часть жизни молчал. Разве мы видели, чтобы он выступал по телевизору, учил нас жизни? Нет. Это только потом, когда к нему стали приезжать журналисты, он отвечал на вопросы, говорил. Отказываться тоже нельзя. Интеллект заменяет культуру и мудрость. Если ты много слов знаешь и можешь объяснить этими словами что попало, это не значит, что ты объясняешь глубоко и правильно. Все равно наши рассуждения сводятся к понятию «воин».
Я немного таких воинов знаю, как Жирков. Для меня такой Михаил Южный в теннисе. Марк Мессье в хоккее. Это люди, которые шли на прорыв в высоком духовном смысле. Человек поднимается над собой, выходит на максимум своих возможностей. Вот Жирков вышел. Он делает 110 процентов в матче. Ему это дорого обходится. Я имею в виду травмы, состояние организма.
Людям нужны живые герои, а не трансформеры
– Сколько он еще способен играть на высоком уровне?
– А зачем загадывать? Давайте смотреть и верить. Смысл спортивной жизни – постигнуть пределы своих возможностей, ресурсов. Я считаю, такие спортсмены, как Юра Жирков, Даниил Медведев идут именно к этой цели. И для меня наблюдать за ними гораздо интереснее, чем за людьми, которым Бог много дал – не буду фамилий называть, поймете, о ком речь, – но которые все это пропили, прогуляли, просидели в тюрьме. Эти люди мне неинтересны. Их Бог накажет за растраченный талант.
Призвание настоящего спортсмена – достичь предела, выполнить свою миссию. В этом плане Жирков – молодец. Если бы у нас в сборных командах были такие люди, мы бы добивались совершенно других результатов. Возьмите нашу баскетбольную команду, которая «продула» на чемпионате мира полякам. Там играют люди, которые далеко не звезды – не Алексей Швед, не Сергей Тараканов. Но они даже на свой предел не выходят. И вот это ужасно в наших командных видах. Взять волейбол женский, баскетбол мужской. Всем им надо показывать, как Жирков идет на прорыв: с риском для себя, тратясь до донышка. Этого нет у большинства наших спортсменов. В этом ужас.
Ретро фото. Юрий Жирков и Магомед Оздоев. 1997 год. pic.twitter.com/jQ2OcVhlkY
– СВЕТОЧ (@AnatoByshovets) September 6, 2019
– В соцсетях разместили кадр из фильма «Цыган», на котором изображены Будулай и маленький мальчик. Подпись: «Юрий Жирков и Магомед Оздоев». Герой того фильма тоже был бесстрашен, воевал, страдал.
– Это объяснение того, почему людям такие образы нужны. В этом же сериале про Будулая нет содержания, сюжета. Просто два великих представителя актерской профессии – Михаил Волонтир, Клара Лучко, соседка моя была по дому... Поймите, людям нужны не образы миллиардеров, так называемых успешных людей. Им нужны примеры преодоления, жизни на грани подвига. Понятно, что не каждый из нас наделен суперталантом. Но каждый, чтобы быть счастливым, должен выйти на предел своих возможностей. Для этого надо видеть тех, кто к нему стремиться, приближается.
«Повесть о настоящем человеке», фильм «Коммунист», как бы вы ни относились к ВКПб, РСДРП, – но там образы людей, которые стремятся сделать невозможное. И вот это нужно. Ради этого люди спорт смотрят. Из кино подвиг ушел. В кино, извините, за пределы выходят трансформеры. Люди уже не выходят.
– В чем критерий успеха для таких воинов? Какова цель? Если, как вы говорите, они идут через боль.
– Что такое состояние берсерка? Это когда у вас в теле десять дырок, а вы продолжаете идти в атаку. И умираете только после боя. Вообще воин умирает в тишине, одиночестве. А смерть у него на миру, потому красна. Когда человек бьется на пределе, это видно. Это невозможно не оценить. Людей не обманешь. Публика дура в том смысле, что она не понимает, как финт сделать, как ударить по мячу, чтобы его закрутить, но она видит, когда спортсмен живет «на разрыв». И таких людей обожает. Не может быть к ним равнодушна. А чистые технари остаются технарями – для специалистов, для тех, кто понимает: «Ух ты, как тонко!»
Берсерк сражается – уже тогда, когда десятерых на его месте должны были убить. Был такой хоккеист в сборной СССР – Борис Михайлов. Худенький, угловатый, как Жирков. Центрфорвард. Он стоял «на пятаке». Знаете, что это такое? На «пятаке» бьют в пять раз больше, чем любого другого игрока. Причем бьют все – вратарь, защитники, нападающие. Выстоять там – совершить подвиг, терпеть боль. Михайлов, в отличие от Харламова, который все делал красиво, и в отличие от Петрова, который тоже очень красиво играл, стоял на «пятаке» и получал. Еще и «пропихивал» как-то эту шайбу в ворота.
– Из таких потом не получаются тренеры. Они требуют с игроков то, что сами делали.
– Из таких людей не выходят тренеры. Из таких людей выходят вожаки. В этом не много интеллекта – в этом много духа.
– То есть для них нет цели под названием «финиш»? Смысл в борьбе?
– Для настоящего воина битва и есть цель. Возьмите японского самурая. Его цель – умереть в бою. Сколько он зарубил, каких «достижений» в смысле статистики добился, никто не считает. Они не так считают. Умер в бою, с честью, держа в руках меч. Все! Попадет в рай. Смысл жизни любого воина у всех народов – смерть в бою. Они по много раз умирают. Лучше слова «воин» я не подберу для таких, как Жирков. Футбол для него – битва.
Читайте также
«Спартак» плохо влияет на сборную России. Посмотрите на Джикию и Зобнина!
Какая форма сборной России лучшая?
Стоит ли «Зениту» возвращать Кокорина?
Фото: РФС